за спину, прикрывая своим телом. Услышав вопль матери, Кристиан тоже быстро поднялся с колен и напрягся. А неизвестный замер на пороге. Снял маску и, усмехнувшись, направил на Кита пистолет.
— Тебе привет от Домингаса! — затем раздался щелчок и, дикий, отчаянный женский крик разнесся по всему дому.
Глава 15. Всё тайное становится явным
Взгляд незнакомца, направленный на Кита, насторожил Элизабет. Его глаза сверкали ненавистью, а губы кривились в презрительной усмешке. Затаив дыхание, она увидела, как мужчина снял маску, скрывавшую лицо и направил на них пистолет. А потом все произошло так быстро, что времени на раздумья не было. Девушка толкнула белокурого парня, прикрывавшего ее, так, что тому пришлось шагнуть назад, чтобы удержаться на ногах, и одновременно прикрыла собой. При выстреле почувствовала толчок. Перед глазами увидела яркую вспышку и ощутила сильный удар, чуть не сбивший с ног. Девушка услышала крик ужаса, не сознавая, что это кричит она. А в следующее мгновение почувствовала, что падает. Падает в непроглядную темноту, с огромной скоростью окутавшую ее.
Элизабет попыталась пошевелиться, но не смогла, лишь веки слабо дрогнули, когда кто-то положил руку ей под голову, и она почувствовала на своих губах что-то прохладное. Машинально сделала несколько глотков. Хотела спросить, что произошло, но ей не хватило сил. В глазах опять потемнело, и она снова потеряла сознание. Когда очнулась, увидела склонившееся к ней лицо женщины средних лет, в белом халате. Ей снова поднесли питье, и, сделав нечеловеческое усилие, она все-таки спросила:
— Где я? — ей хотелось задать еще тысячу вопросов, но сил не было.
На нее нахлынули бессвязные воспоминания. Незнакомец, с ненавистью глядящий на Кита. Движение его руки. Пистолет, направленный, она это точно знала, прямо в сердце. Щелчок. Удар. Вспышка перед глазами. И темнота. Потрясенная этим, девушка попыталась сесть, но вскрикнула от боли. Снова погрузилась во тьму. Элизабет так и не могла восстановить ход событий. Она то приходила в сознание, то снова погружалась в забытье. Девушка была слишком слаба, чтобы задавать вопросы, слишком утомлена, чтобы интересоваться, что все-таки произошло. Только понимала, что находится в больничной палате и, окружена многочисленными букетами цветов.
Пока она находилась в забытье, ей мерещились слова утешения и ласковые руки. Они баюкали ее. Укачивали. А потом Элизабет показалось, что она плывет на корабле. Слышала шум волн, звон колокола и, звуки шагов по палубе у себя над головой. Волны раскачивали судно, а вместе с ним и ее. Затем Бет решила, что едет в поезде. Стук колес отчетливо звучал в ее висках и отзывался в такт биению сердца. И так было до тех пор, пока девушка окончательно не пришла в сознание и не увидела, что находится в большой солнечной комнате.
Комната была очень светлой, с изысканной мебелью. Постель, на которой лежала Элизабет — задрапирована небесно-голубой тканью, и везде стояли цветы, источавшие необычный аромат. Попытавшись повернуться на бок, девушка увидела, что ее плечо перевязано. Застонала. Тут же рядом с ней кто-то оказался рядом. Приоткрыв глаза, увидела Сьюзен Конте. Женщина была очень бледна и, словно постарела.
— Где я? — к удивлению, голос Элизабет прозвучал довольно твердо. А ведь ранее она не могла произнести и слова, не говоря уже о связной речи.
— У нас дома, — отозвалась Сьюзен. И точно, приглядевшись, девушка сразу узнала одну из спален.
— Что произошло? — спросила девушка, отгоняя от себя нехорошее предчувствие. — Где Кристиан? Кит?
— Я всегда знала, — глаза Сьюзен наполнились слезами. — Ты не пара моему сыну. Теперь я в этом уверилась еще больше, — бессвязные фразы, брошенные этой женщиной, заставили Элизабет насторожиться. — Октавиус настоял, чтобы тебя привезли сюда. Глупый, думает, что заботясь о тебя, я забуду о своем мальчике… — слезы градом полились из ее глаз. — От тебя одни беды, Элизабет Маккани. Я хочу… чтобы ты…
— Сью, — уставший и какой-то обреченный голос Октавиуса Конте прервал женщину. — Перестань. Ты всю жизнь кого-то обвиняешь и осуждаешь. Может, уже хватит? Мисс Маккани ни в чем не виновата. Оставь девушку в покое.
— Хватит? — Сорвалась на крик женщина. — Она убила моего сына! Пусть не своими руками, но подтолкнула его к этому! А ты, Октавиус, ты всегда был мямлей!
В эту минуту в комнату ворвались двое: Энтони Докирон и Кит Дуранг. Мужчина быстро подошел к Сьюзен, обхватил руками разбушевавшуюся женщину и, ласково поглаживая, что-то зашептал. Кит подбежал к Элизабет, приобнял ее за плечи и, спросил:
— Ты в порядке? Как чувствуешь себя?
Октавиус и Док вывели бьющуюся в истерике Сьюзен из комнаты, оставляя молодых людей наедине.
— Кит, — прошептала Элизабет, уже зная, какой будет ответ. — Что случилось? Где Кристиан? Почему Сьюзен говорит, что я убила его?
— Мне очень жаль, — Кит побледнел.
— Пожалуйста, — прошептала девушка, чувствуя, как слезы ручьем стекают по щекам. — Скажи мне правду.
— Его больше нет, — резко ответил белокурый парень. — Он умер, пытаясь спасти нас.
— К-к-как… как это… произошло?..
— Это я виноват, — тихо прошептал парень. — Мне не стоило приезжать к вам.
— Нет, — заплакала Элизабет, не в силах скрывать свое отчаяние. — Ты не виноват, — заревела еще сильнее, захлебываясь слезами.
Она, отказываясь принимать произошедшее и, успокоилась через пару часов, крепко зажатая в объятиях белокурого парня. Заснула на его плече и, увидела какие-то сумбурные сны, вспышки воспоминаний, а потом вдруг резко вскочила, поняв, что происходит то, чего так сильно боялась — нужно вернуться в реальность, чтобы похоронить друга и попросить у него прощение. А тысячи ледяных игл впились в кожу, при одной мысли о том, что, там, она увидит мертвого Кристиана, лежащего в холодном и бездушном гробу.
Все это время Кит неотрывно находился рядом с ней. Обнимал, стоило ей только начать ворочаться и хныкать во сне. Шептал нежные, ласковые слова, утешая и убаюкивая. Поглаживал и целовал шелковистые волосы девушки. И просто благодарил Бога, что она осталась целой и невредимой. Даже не смотря на то, какой ценой теперь все расплачиваются за его грехи. А ведь Кит говорил, что Домингас найдет способ отомстить. Зря его никто не послушал. И, несмотря на уверенные заявления, что он не причастен к смерти друга, продолжил винить в этом только себя.
Проснувшись, Элизабет только сильнее прижалась к Киту. Зарылась лицом в его грудь и вздохнула, изо всех сил стараясь вновь не разреветься. Мысль, что она больше никогда не увидит Кристиана, приводила ее в ужас. Кит не мог смотреть ей в глаза, но прекрасно понимал, какие чувства она испытывала сейчас. Он только крепче прижал ее
