— Ладно, — нехотя кивнул чиновник. — Я знаю, что вы не сходили на берег. Но люди пропали, я должен узнать, что с ними случилось.
— А почему вы? Пропажей людей должна заниматься портовая стража, а не таможня.
— У них нет разрешения входить на корабли, не подходящие к пирсу. Это можем делать только мы, — сухо пояснил чиновник.
От Вадима не ускользнуло, что, говоря с ним, таможенник внимательно всматривается в палубу корабля, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы помочь ему зацепиться за них. Но опытные воины и охотники знали своё дело. Отлично понимая, что на такой жаре кровь начнёт гнить и вонять, они старательно смыли всё, что только можно было смыть водой.
Не найдя на палубе искомых следов, чиновник вздохнул и тихо сказал:
— Мне донесли, что ночью на вас пытались напасть. Это правда?
— Возможно, — пожал плечами Вадим, старательно всматриваясь в горизонт.
— И где тогда тела?
— Там, где и должны быть, — усмехнулся Вадим, выразительно тыча пальцем в палубу.
— Все?
— Все.
— А лодки?
— Там же.
— Что ж. Значит, они отправились на рыбную ловлю и почему-то утонули, — кивнул чиновник и, помолчав, добавил: — Я с самого начала говорил, что от варваров только одни неприятности.
— Неправда. Поверь они вашему слову и останься на берегу, ничего бы не было, — покачал головой Вадим.
— Тоже верно, — усмехнулся чиновник и, развернувшись, отправился на свой корабль.
Едва дождавшись, когда корабль таможни отвалит от борта, Свейн и Юрген дружно вцепились в него мёртвой хваткой.
— Что он спрашивал?
— Что было ночью.
— А ты что?
— А что я? Сказал — ничего.
— А он?
— Где лодки?
— А ты?
— Не знаю.
— Валдин, я тебя сейчас удавлю, — пообещал ярл, выразительно сжимая и разжимая руки.
— За что? — пряча улыбку, спросил Вадим.
— Ты перестанешь издеваться, или тебя разок под килем протянуть? — подступил к нему с другой стороны кормчий.
— Вот и делай после этого северным варварам добро, — вздохнул Вадим.
Вся его фигура выражала обиду, возмущение и покорность судьбе. Сообразив, что он откровенно над ними смеётся, северяне с громким рычанием ухватили его за руки и потащили к борту. Убедившись, что это уже не шутка и окунуть его они собираются вполне серьёзно, Вадим упёрся ногой в борт и, одним рывком освободив руки, громко завопил, отскакивая подальше:
— Всё, всё, звери дикие! Сдаюсь!– и, вернувшись обратно к середине палубы, добавил: — Спрашивайте, отвечу.
— Рассказывай всё, о чём говорили, — решительно потребовал Свейн.
Пересказав им весь разговор слово в слово, Вадим вопросительно посмотрел на ярла и спросил:
— Считаешь, что я поступил неправильно?
— Наоборот. Очень правильно, — вместо ярла ответил кормчий. — Теперь они будут точно знать, что у нас ничего лишнего на борту нет, и мы действительно соплеменников ждём.
— Скорее бы уж они пришли, — вздохнул Свейн. — А то торчим тут, словно прыщ на заднице.
— Да уж. Время идёт, а мы ещё до Персии не добрались, — кивнул Вадим.
— Доберёмся, — усмехнулся Юрген. — Сделаем так. Пристроим Сигурда к делу, сбудем пушнину, и обратно. Домой. Не нравится мне это затишье, — добавил он, бросив на побратима насторожённый взгляд.
— Согласен, — кивнул ярл.
— Что опять не так? — насторожился Вадим, заметив их переглядки.
— Долго объяснять, — попытался отмахнуться Свейн, но теперь настала очередь Вадима вцепиться в него всё той же мёртвой хваткой.
— Говори, старый лис, что случилось. Надоело в пожарном порядке проблемы решать, — зарычал он, ухватив ярла за локоть.
— Чего? — не понял Свейн, но Вадим был неумолим.
— Потом объясню. Говори, что случилось?
— Да ничего пока не случилось, — вздохнул Свейн. — Не нравится нам, что Рыжий так затаился. После такой неудачи он должен был по всем северным морям, словно лесной пожар, пройтись. А он засел в своём фьорде и носа в море не показывает.
— И что ты собираешься делать? — удивился Вадим.
— Вернуться обратно и внимательно слушать всё, что будут рассказывать в разных фьордах, — решительно ответил Свейн.
— А что с торговлей делать будем? Жить-то чем-то надо?
— Не в этом году. К тому же мы пушнины столько накупили, что на два лета хватит. Так что займёмся рыбалкой и слухами. Золото у нас пока есть. Надо тебе спасибо сказать, — усмехнулся Свейн.
— Не о том сейчас речь, — отмахнулся Вадим.
— И об этом тоже. И вот ещё что. Ну-ка, ответь мне, книгочей, чего это ты вдруг в свалку лезть начал? — неожиданно перешёл в атаку ярл.
— В какую свалку? — растерялся Вадим.
— В такую. Думаешь, я не видел, что ты ночью делал, когда на нас напасть пытались? — вступил в разговор Юрген.
— А чего я делал-то? — спросил Вадим, растерянно отступив назад.
— Зачем в свалку полез?
— Затем, что не хочу, чтобы ты меня трусом считал, который крови боится, — вяло огрызнулся Вадим.
— М-да, похоже, я в тот раз серьёзного дурака свалял, — скривился Свейн.
— Это в который? — не упустил случая поддеть его Вадим.
— Когда в дом тебя отослал. В общем, так. Запомни и не говори мне потом, что не слышал. Больше ты в драку не лезешь. В любом бою твоё место рядом с кормчим. Он корабль бережёт, а ты его, — решительно приказал Свейн.
— С чего это вдруг мне такие привилегии? — смутился Вадим. — Я простой воин, а не кормчий.
— Ты книгочей, а не воин. И сила твоя не в руках, а в голове. Железом махать и без тебя мастеров хватает, а вот с менялой правильно договориться или чинов
ника вокруг пальца обвести, это уметь надо. У тебя вон даже Рольф, и тот уже считать научился. Так что делай, что говорю, и не возражай, если не хочешь со мной в поединке чести сойтись, — сурово осадил его ярл.
— А что на это остальные скажут? — насупился Вадим. — Или ты мне меньшую долю с добычи положишь, чтобы остальных не злить?
— Дурак ты, Валдин. Как есть дурак, — покачал головой Свейн. — Думаешь, парни не знают, кто ты? Или кто из них по-другому думает? Нет. Каждый из них знает, что ты и книгочей, и лекарь, и воин. И такого человека поберечь, как хорошего кормчего, нужно. Куда мы без него денемся? — спросил он, ткнув пальцем в побратима. — Он же все берега, течения и ветра наизусть помнит.
