родителей, а от меня бант с машины. Там одной ленты метров десять, – улыбался Виктор, вручая ей цветы. – Значит три поцелуя с тебя. Целуй, – подставил он щеку.
– Вить, ты с головой дружишь? – растеряно спросила Вика, слегка касаясь своими губами его щеки.
– Спроси у Лизы. Она у нас психотерапевт, – смеялся он. – Ты знаешь, я потратился только на ленту, а все остальное куплено на дивиденды за пять лет. Деньги не берешь, решили купить средство передвижения.
– Тебе психиатр нужен, – уже обнимая его за шею и целуя в щеку, говорила Виктория. – Я свою машину куда дену? Она мне столько лет служит верой и правдой. Вдруг эта окажется более капризной?
– Нашла проблему. Мы ее продадим, и ты купишь колеса на зимней резине.
– Вить, я не готовилась к Юбилею. Решила поехать к своим и провести день, где-нибудь за городом.
– У нас все с собой. Давай поднимемся в квартиру, занесем цветы и пакеты, и ты вернешь документы и ключи от старой машины. – Миша, поднимайся с нами, – обратился он к молодому человеку, которого Вика приняла за любопытного прохожего. – Ты паспорт и права втайне от нас не меняла? – спросил он Вику.
– Я и замуж втайне от вас не выходила.
– Держи, это теперь твое, а старое передай Мише, он сам все сделает, напиши доверенность. Держи ключи. Гарантия три года, номера запоминающиеся.
– Нет, ребята вы хорошие, но сумасшедшие, – говорила Вика, все еще не веря в происходящее.
– Вика, скажи спасибо, что он тебе не подогнал Лексус или Мерседес. Была у него такая идея. Мы его все вместе убеждали, – пыталась ее не то успокоить, ни то уколоть Лиза. – Если он что решит, его трудно переубедить в обратном. На его сторону встал и отец.
– Лиза, оставайся в квартире с Егором, ставь чайник. Мы поменяем местами новую машину со старым автомобилем и вернемся, – говорил Виктор, когда документы на старое авто были переданы Михаилу.
Вика вынула из машины свои вещи, переложив их в новый багажник, и передала ключи Михаилу. Он выехал с парковки, уступив место Вике. Поцелуй Виктора длился ровно шесть этажей, пока они поднимались в квартиру на лифте.
– Я тебя люблю, – сказал он, когда створки лифта разошлись. – Будешь ждать ночного гостя?
– Приезжай. Сделаешь мне еще один подарок.
Уже сидя за столом за чаем с тортом Виктор спросил:
– Ты в этом году в отпуске была? Может, с нами полетишь?
– Я отпуск планирую на август. Поставлю деду памятник, как раз полгода будет. Да и с домом нужно что-то решать. Спасибо вам за подарок, хотя я того не стою. У меня сегодня цветов, как на свадьбе. Как тебе в голову пришла идея с машиной? Моей машине всего семь лет.
– Это у тебя она семь, а до тебя, сколько ей было? Хватит об этом. Ты можешь не посвящать никого, что она другая. Со стороны она либо чисто помыта, либо удачно покрашена.
– У нее в салоне совсем другая обивка и кресла удобнее. Я не знаю, что вам сказать, но я очень рада такому приобретению.
После чая с тортом чета Грачевых удалилась, а Вика рассеяно листала документы на машину, вспоминая поцелуй в лифте. «Кто я для него? Ни любовница, ни содержанка. Тогда кто? Мы с ним не виделись четыре месяца, при этом он говорит мне о любви. Почему этот подарок не вызывает ревности у Лизы? Это ведь ни коробка конфет, ни флакон французских духов и даже ни дорогой модный смартфон. Это новенький автомобиль, – думала она. – Повод для такого подарка есть, а вот причины его делать я не вижу. Может это аванс на будущее? Надо осторожно поговорить с Лизой. Она должна мне объяснить такое решение. Я никогда не рассчитывала на акции, и Виктор мог о них не вспоминать сейчас, после пяти лет. Какими бы ни были повод и причина, подарок я приняла, и он мне очень нравится. А дарителя я буду ждать с большим нетерпением».
Проверив документы на машину, она решила проверить ее на ходу, поехав в супермаркет. Она сделала это во время. Часы показывали 13:30, когда в гости пожаловали три подруги по университету. Они не виделись с восьмого Марта, и им было о чем поговорить за бокалом вина и легкой закуской, за чашкой кофе и тортом.
После дорогостоящего подарка, отношения семьи молодых Грачевых к Виктории стали, мягко говоря, потребительские, а может ей только так казалось. Няня Егора, работавшая у них, брала выходной раз в неделю тогда, когда было удобно его родителям. Учитывая то, что Лиза не работала, в ней, по мнению Вики, не было необходимости. Но она знала, что в каждой избушке свои погремушки и со своими советами не лезла в чужую семью. Так вот, отпуская няню на выходной, один из супругов звонил ей, интересовался планами и, как правило, если у нее не было дежурства, «подбрасывал» ей Егора на три-четыре часа. Егору шел пятый год, и Вика была не прочь за ним присмотреть, вот только большой необходимости в этом не видела, хотя и отказать не могла. Во-первых, у Егора были дедушки с бабушками, во-вторых, уделить ребенку один день в неделю без няни, она считала нормой для родителей, пусть и очень занятых. Достав дедушкин бинокль, Вика проследила, сама ли Лиза с Егором приезжает в ее квартиру. Оказалось, ее привозит, как и увозит такси, хотя машина у Лизы была. Сделав кое-какие выводы в свои тридцать лет, она решилась на разговор с Лизой.
– Лиза, ты изменяешь Виктору? – осторожно начала она. – Я не собираюсь докладывать твоему мужу ответ на свой вопрос.
– Скажем так: я ему мщу за каждую юбку, которую он не пропускает. Мы в последнее время живем каждый для себя, лишь изредка пересекаясь в супружеской кровати, – отвечала она, совсем не чувствуя за собой вины. – Думаю, для него это будет небольшой новостью, если ты захочешь просветить его. Он и с тобой переспал бы, согласись ты на это.
– Я не полиция нравов, и мне ваша жизнь не интересна. Она ваша, и вы можете жить так, как хотите. Тогда еще один вопрос: вы мне подарили машину, чтобы я вас по очереди прикрывала?
– Нет. Машина была подарена по другому поводу. Виктор до сих пор винит себя в том, что ты потеряла из-за него ребенка. У нас зашел как-то разговор о тебе и моей ревности. Он меня прямо и спросил: «Чтобы ты сделала с человеком по вине, которого не смогла бы
