тебе давать столько пить и без закуски.
Я слабо улыбаюсь и смотрю на подступающий красный рассвет. Он прав. Как же он прав.
Он даже не понимает, что сейчас со мной играет роль того самого взрослого и ответственного старшего брата. Только в отличие от Артура. Я благодарна ему за это.
— Спасибо тебе за всё, — говорю я тихо.
Только взгляд. Между нами есть какая-то граница, которая не позволяет нам прикоснуться. Обняться как друзья, как близкие. И сейчас, когда самое время было бы и обняться, я чувствую эту границу только сильнее.
Я плохо помню, как мы доехали домой. Как Михаил едва не донес меня домой, пока я держалась за стены.
— Ты прав, — лепечу, я оказавшись в коридоре и скидывая обувь. — Мне надо научиться пить. Расскажешь, как не пьянеть?
— Подумаем потом, — говорит он. — Но да, теория твоей мамы про доверительные лица это ерунда. Девушками в твоем состояний могут легко воспользоваться, даже самые близкие.
— Ну, не все люди плохие же. Хороших больше. Я думаю, — я плетусь по залу, идя в комнату, которую могу назвать своей.
Наступаю на что-то скользкое. Падаю.
— Стой! — Миша вытягивает руки и я не падаю на пол. Только обессилено падаю на Мишу.
— Ты опять меня спас, — говорю я.
Его руки на моих локтях. Я упираюсь ему в грудь и слышу пульс. Он учащенный. Потому что он испугался за меня? Или нет?
Я поднимаю взгляд. Встречаюсь с его.
Боже, Миша слишком близко. Черезчур близко.
И взгляд… он необычный. Снова такой теплый, жаркий. Я смущаюсь.
— Люди не плохие, просто иногда может быть искушение, — говорит он тихо, я чувствую его дыхание на своей щеке. — Искушение сделать что-то очень плохое. И очень прекрасное.
Голова кружится сильнее, только я ощущаю что трезвею. Это не от алкоголя, это от близости этого мужчины.
Мне кажется, что я опять готова упасть. Только не на пол, а в какую-то пропасть. Одно движение, одно действие и… мы слишком в опасной близости к этому падению.
— Плохое, — я очень слабо говорю, горло будто пересохло. — Плохое — это что?
— Плохое — это я, Аня. А прекрасное, — он выдыхает. — Прекрасное — это ты.
Что мне сделать?
Трель звонка на телефоне как холодный душ, что поливает нас обоих. Миша отстраняется. Звонок продолжает звучать, но Миша не обращает внимания, смотрит на пол. О чем-то думая.
— Прости, — бросает одно слово.
Отходит, берет трубку.
— Да. Егор, ты время видел?! Пять утра! Да мне плевать что в Нью-Йорке! Егор, ты помнишь, что я в России, вообще?!
Он что-то ещё говорит, но я молча разворачиваюсь и иду к себе. Ощущаю теплоту на губах, которые были так близко к его губам.
А что если… что если Елена права. И я просто месть? Что если это два монстра, каждый из которых умеет притворяться нормальным человеком? И я только пешка в этой игре.
Пешка между двумя королями, которые рушат жизни других, чтобы навредить друг другу.
Я опираюсь спиной о дверь той комнаты, что уже стала моей за эти несколько дней.
Сбрасываю платье и ныряю в постель. Закрываю глаза, в надежде провалиться в сон, как можно скорее.
*****
Наутро, Михаил опять уезжает, оставив меня одну. Я ныряю в телефон, только чтоб увидеть смс-ку от Лены.
«Зая, у меня для тебя предсвадебный сюрприз!
В 14:00 мой водитель за тобой заедет домой.
Туда же?».
Я устало закатываю глаза.
«Да», — печатаю.
Теперь придется ехать домой.
Дорога оказывается суетливой, меня пару раз толкнули в троллейбусе, а потом он и вовсе сломался, и мне пришлось пересаживаться вместе с десятком пассажиров.
И после всех этих злоключений, я иду к дому, надеясь там передохнуть перед очередным спектаклем под названием «Счастливая невеста».
Но нет. Не суждено. Худшее что может быть, ждёт у меня у порога. Точнее лежит на скамейке под моими окнами. Артур с пафосным букетом красных роз.
Учитывая, что сейчас всего-то десять утра, он вполне мог лежать там с пяти или с шести.
Но скажет, что был тут всю ночь, конечно. Вот только я не разоблачу, иначе придется рассказывать, почему я уехала отсюда и с кем.
Пока я надеюсь, найти способ ретироваться, Артур поднимается со скамейки, едва меня увидев и медленно плетется ко мне.
Я замираю на месте, обнимаю себя за руки. От вида Артура мне становится не по себе. Будто дурнота подходит к горлу. Мой ночной кошмар.
— Я думал, ты дома. Думал, что мама твоя врёт, что тебя нет. А ты вон всё-таки не дома. Где ты была, такая красивая? — спрашивает он.
Может его здесь и не было вчера, но он явно не спал всю ночь, мятая рубашка, мятое лицо.
— Была в клубе с Леной, с мачехой твоей, — говорю я и меняю тему, чтоб не рассказывать, где ночевала. Опять. — Ты что здесь делаешь?
— К тебе пришёл, вот, — он протягивает мне букет.
— Это не ответ, — я качаю головой. — Что тебе нужно от меня?
— Я расстался с Машей. Вчера. Я сказал, что всё кончено, — он выдыхает и внимательно заглядывает мне в глаза. Будто ждёт какой-то реакции. Я только сжимаю губы.
— Теперь ясно, почему она вчера была такая расстроенная, — говорю я. — И злая.
И почему приставала к Михаилу. Срочно решила найти другого спонсора.
— Ты не рада? — удивляется Артур. Говорит мягко и вкрадчиво.
— Прости, но мне все равно, — пожимаю я плечами. — Лучше бы тебе эти цветы ей подарить. Я не желаю зла своей сестре, так что, если она хочет быть с тобой, то…
— А я хочу быть с тобой, — перебивает он меня горячо.
Вдох-выдох. Успокаиваемся.
— Артур… — выговариваю я, но он меня перебивает.
— Ну что ещё нужно? На реабилитацию пойти? Я пойду, — он деловито сует букет подмышку, хватает меня за ладони, целлофан от букета легко бьет меня по носу от этого порыва. — Только пообещай, что будешь со мной. Мне больше ничего не нужно.
Почему-то сейчас это выглядит жалко и даже смешно.
— Артур, я буду рада за тебя, если ты поборешь зависимость и всё такое. Но я… я не хочу быть с тобой.
— Что мне сделать? — серьезно спрашивает он.
Я опять вздыхаю.
— Да ничего. Ты ничего не можешь сделать. Это просто моё решение. Мы поженимся, разведёмся и всё у тебя будет хорошо. Найдешь другую девушку и будешь счастлив. А я больше займусь учёбой и своей жизнью. Думаю, мне ещё рано лезть в
