росло вместе с опускающимся солнцем. И чем темнее становилось, тем страшнее картинки я себе представляла. Даже живность лесная будто попряталась, лишь изредка шумели птицы. Но вдруг я увидела огонек среди деревьев, он двигался ко мне неуверенно, постоянно теряясь меж стволов. Я наблюдала за ним из своего укрытия, прячась в темноте угла и стараясь не шевелиться. Кто знает, чей это огонек там бродит? Может и вражеский, замаскированный под доброго человека.
— Лиля? — вдруг позвал меня знакомый голос сестры. — Сестрица моя, ты здесь?
Голос у Иринь дрожал, будто она шла и плакала. Неужели беда случилась?
Я вышла из укрытия, но нож достала, пряча за спиной, а потом позвала сестру:
— Иринь, я здесь?
Огонек метнулся в одну сторону, потом в другую, явно ища тропинку, но ее не было, поэтому сестра пошла сквозь кусты напрямик. Она вышла на дорогу, вся дрожжащая, закутанная в незнакомый мне кафтан, волосы были убраны под цветастый платок, тоже чужой. Лишь штаны, да сапожки я признала. Она кинулась ко мне, обняла крепко и разрыдалась.
— Лиля, что же нам теперь делать! Они же убьют всех!
У меня кровь застыла в теле от страха.
— О чем ты, Иринь? — Я убрала нож и отодвинула сестру на вытянутых руках. — Что случилось?
Она растерла слезы на лице и посмотрела на меня таким печальным, тоскливым взглядом, что я и слова вымолвить больше не смогла.
— Замок захватили, Лиля. Сам ордынский хан пришел за тобой.
Глаза мои расширились от удивления.
— Ничегошеньки не понимаю, сестра. Какой еще хан? Зачем?
— Один из пяти ханов, тот, что зовет себя Тэмур, пришел за тобой. Так и сказал: «отдавайте мне княжну молодую Лиль, невесту Дракула, иначе покараю всех и каждого.» И ведь покарал, напал на Валахию, призвал своих пустынных змеев, да и начал огнем осыпать деревни. Больдо пытался его остановить, но лишь в плен попал, а теперь и сам Василе на потеху хана в цепях, да магическом ошейнике. Вайорика успела меня вывести из замка, да к тебе отправить, чтоб бежали мы. Но куда мы убежим, Лиля, зная, что не пощадит хан никого, — снова заплакала сестра и прижалась ко мне. — Предали нас, кто-то впустил врага в самую сердцевину страны, в замок княжеский.
— Не плачь, Иринь. Давай присядем и подумаем, что же нам делать. И зачем я хану понадобилась?
— Да что тут думать долго! Как и любой правитель боится укрепления другого сильного правителя. Не ожидал, наверное, что князь Дракул найдет свою судьбу.
Сердце закололо, и я прижала ладонь к груди, пытаясь унять боль.
— Судьбу, говоришь, сестра, — тихо сказала я и села на выступ разрушенной кладки дома. — А если моя судьба — спасти Василе?
Иринь присела на корточки и взялась за мои руки.
— Спасти? — переспросила она. — О чем ты говоришь?
Я подняла взгляд на сестру.
— Я приду к ордынскому хану.
Иринь резко встала и схватилась за мои плечи.
— Не смей, Лиля! Он же убьет тебя на глазах у Василе — вот и вся помощь.
Я тоже встала, сжимая на левом плече руку Иринь.
— Не убьет, я все видела.
Иринь замотала головой, схватившись за меня сильнее.
— Лиля, а если это обман, и придумала ты все. Я же не переживу.
— Верь мне, Иринь! — а потом добавила: — И тебе придется идти со мной, сестра. Мы спасем всех только вдвоем.
К замку мы шли долго, плутая по темноте с фонарем, но то ли страх весь переплавился в ярость, то ли видение мое придавало такую уверенность собственным силам, но внутрь крепости мы вошли с высоко поднятой головой. Пока я ждала посланца, который должен был меня забрать, я успела многое обдумать, а погрузившись в дрему, увидела не сон, а кусочек будущего: высокий стройный мужчина с черными, как вороное крыло, волосами, с узким прищуром глаз говорил мне:
«Значит, ты та ведьма, что родилась для князя? Знаешь ли, что я с тобой сделаю?»
А я отвечала ему:
«Знаю. Ты заберешь меня в степи, а князя оставишь в живых, чтобы он страдал каждый день от потери. Вот твое мудрое решение, хан».
Он смотрел на меня с улыбкой победителя, наслаждаясь своим триумфом, но я чувствовала, нет, знала, что это будет самая огромная его ошибка.
— Лиля, смотри, нас ждут, — ахнула Иринь, вырывая меня из воспоминаний. Я посмотрела на замковую стену и увидела множество факелов, войников и открытый мост.
— И правда ждут. Пойдем, сестра. Надо поспешить.
— На смерть свою? — тяжело вздохнула Иринь. — Зачем я тебя послушала, дура неразумная. Бежали бы сейчас лесом, позвали бы на помощь кого-нибудь.
— Кого? Неужели думаешь соседи столь добры и щедры, что упустят напасть и разграбить, да на костях сплясать? Никто не должен знать, что беда в Валахию пришла. Вот уведу хана ордынского обратно и собирайте войско, поднимайте рать.
— Уведу? — переспросила меня сестра, пока мы подходили к мосту. Войники вытянулись в один момент, как только нас, выходящими на дорогу, увидали и глаз больше не сводили.
— Да, верну в степи.
— Одна?
— Одна, — отрезала я. Не хватало, чтобы кто-то в плен еще попал.
— Ох, Лиля. Что за ужасные вещи ты говоришь! Как я тебя одну отпущу. Ты совсем рассудок потеряла? — повысила голос Иринь. — С тобой иду и не смей мне перечить. Я старше тебя.
Я ничего не ответила, излишне это сейчас, но в плен я собиралась сдаваться одна.
Войники окружили нас, и командир их опустился передо мной на колени.
— Не гневись, госпожа, но велено нам вас встретить и в тронный зал препроводить.
— Веди же, мне туда и надо, — я старалась говорить уверенно, чтобы не было ни у кого сомнений, в том, что хан ордынский хоть и напал, но не победил никого. И по доброй воле я иду, а не как узник на привязи. Шли мы в молчании, даже Иринь притихла, погрузившись в свои думы. А уж какие тяжелые они были у меня. Хоть я и верила своим видениям, но ведь то за чертогом нави рисовалось, а что если духи шутят надо мной? Потешно же им с людскими жизнями играть, а все за чистую монету принимаю.
«Угомонись, Лиль. Ни одно видение тебя еще не подводило», — шикнула я на себя мысленно и споткнулась о высокий каменный выступ перед тронным залом. Один из войников моментально подхватил меня за руку и сразу же отпустил, когда я выпрямилась.
— Спасибо, — тихо сказала я, понимая, что он спас меня от позорного зрелища.
Воин
