Он, видите ли, не хотел сидеть в своих покоях, когда кто-то чужой занимался спасением его семьи. Он не тютя, он герой! Тьфу ты — будь прокляты книги с их геройскими сказочками!
Будь у меня больше времени, и будь мне не настолько важна благосклонность юноши, я бы отговорил его от этой затеи. Правдами или не правдами — не суть. Но время играло не в мою пользу — я находился в усадьбе уже четвертый день из отпущенных мне шести.
Неожиданный выход предложил Раен.
— А не приодеть ли нам вас, господин, по-иному, — неожиданно подал идею слуга.
— Как это? — переспросил юный граф. Я бросил на крепыша вопросительный взгляд.
— По-простому. В одежду челяди. Чтобы вас не узнали, — быстро пояснил тот, уже жалея о том, что додумался высказать столь крамольное предложение.
А это идея! На Эрнана в простецкой одеже вряд ли кто обратит внимания. Мало ли в усадьбе новых слуг? Особенно при таком скверном отношении хозяйки? Да и сам юноша, не желая быть узнанным, не рискнет вмешаться в мои разговоры с глупыми вопросами.
Эрнан вначале был против, но все же я уговорил его.
— Это как вчерашняя игра, — искренне убеждал я. — Только теперь вместо палки-меча у нас все будет по-настоящему. Вот это действительно будет подлинно геройское приключение!
Когда юный граф все-таки сдался после моих уговоров, Раен принес нам одежду прислуги.
— Из прачечной. Свежепостиранная, — пояснил он.
Пока мы переодевались, я продолжал гадать, как еще больше скрыть личину Эрнана. Одежда одеждой, но лицо… Ответ пришел сам собой, едва я увидел краски на его столе. Немного творчества, один мазок — и треть лица юнца закрыло черное, схожее с сажею, пятно. Искатель приключения начал было возмущаться, но пока Раен складывал его старую одежду, я отвел Эрнана к ближайшему зеркалу и показал результат. А показать было что. Длинная простая рубаха скрывала плотную фигуру, чепец покрывал ухоженные волосы, а черное пятно… Да что там прислуга — родная мать не узнала бы его с трех шагов. О чем я и поспешил поведать нашему герою. Эта деталь и решила дело.
Когда мы втроем вышли из покоев юного графа, я наконец-то смог заняться тем, чем и собирался: общением с прислугой.
План был такой: Раен водит нас, как новых слуг, по всему дому и знакомит с другими. Я же, в свою очередь, разговариваю со слугами о том, что ожидает меня на этой работе, конечно же, тщательно к ним присматриваюсь.
Все так и произошло. Мы заходили в лакейские и в привратницкие, в кухню и в каморки. Видели множество слуг, работающих за страх или за совесть, за деньги или просто за крышу над головой, за приобретение ремесла или за компанию. И спрашивали, спрашивали, спрашивали. Расспрашивал, в большей степени я — неспешно, обстоятельно и подробно.
И так, в разговорах, я провел несколько часов — тяжелых и выматывающих.
К ужину мы уже снова сидели в покоях в прежней одежде. Подождав, когда уйдет обслуга, я обстоятельно поделился сделанными выводами.
— Вся домашняя челядь, лакеи и слуги, с которыми мы разговаривали, отпадают, — решительно заявил я Эрнану. — По разным причинам. Кто-то слишком прост, а кто-то просто не мог знать того, о чем знали бандиты.
— Это хорошо, — уверенно и с каким-то облегчением заявил Эрнан.
— Оно-то, конечно, хорошо. Хорошо в том случае, что эти люди действительно непричем, — догадался я о причине радости своего "напарника". — Но впереди у нас еще много работы — еще много людей осталось не выспрошенными.
Но Эрнана это уже не волновало, и все остальное время ужина он провел, делясь со мной впечатлениями от нынешней вылазки. Я его понимал — чужая одежда, ранее нехоженые места, незнакомые люди. Но меня это волновало мало, хотя я кивал всякий раз, когда юнец что-то восклицал.
Меня заботило лишь дело.
И, когда после ужина Раен, по своему обыкновению, отвел меня в спальню, я не спешил расстаться с ним. Улучив момент, я дотронулся до его руки, привлекая внимание.
— Раен, мне нужно поговорить, — твердо заявил я.
— Ну? — отозвался он, уставившись на меня исподлобья.
— Давай начистоту. Твой господин в этом деле нам только мешает. Согласен?
Крепыш ничего не ответил, а только пристальнее вгляделся в мое лицо, ища подвоха.
— Он может примкнуть к нам только после обеда. А значит, мы теряем драгоценное время. — Раен одобрительно кивнул. — Да и само его присутствие мешает и мне, и, как я заметил, тебе.
Что ж, и тут не поспоришь. Следить за двоими вместо одного куда сложнее. Да и первый довод был весомым.
Телохранитель снова кивнул, еще не понимая, чего я хочу.
— Давай начнем завтра. С утра, без него, — предложил я. — Так у нас будет в два раза больше времени. И тебе будет сподручнее. Вернемся к обеду, чтобы наш граф… не чувствовал себя обманутым. А потом снова в бой, уже втроем.
Мое предложение было разумным. Тем более что оно никак не шло вразрез с интересами дома Вортексских.
И преданный слуга не мог с ним не согласиться.
— Ты прав, рыжий. Так намного удобнее. Завтра я сошлюсь на различные поручения и оставлю господина с моим напарником. А сами займемся делом.
Уговоры Эрнана и знакомство с обслугой вымотали меня, и в эту ночь я заснул, едва коснувшись подушки.
<p>
***</p>
Два следующих дня я провел в разговорах с прислугой. До обеда — вдвоем с Раеном. После обеда — втроем с Эрнаном. К счастью, юный граф мне почти не мешал — то ли не имел своих идей, то ли искренне увлекся поиском.
А я расспрашивал, расспрашивал и расспрашивал, припоминая все трюки и уловки, подмеченные за время обитания в тюрьме.
Я представлялся сначала одним человеком, а затем другим: в разговорах с конюхом — неопытным грумом, в беседах с привратником — учеником, в разговорах с лакеями — начинающим прислужником. В беседах с обслугой меня интересовало все: плата, кормежка, обхождение со слугами. Мне то приходилось собирать сплетни
