Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
уверяю вас, это полноценный баритон.
Дедушка побарабанил пальцами по столу.
— Прямо вот так сразу солистом? Мальчишку?
Алевтина Павловна развела руками.
— Вы бы слышали те эпитеты, которыми он награждал нашего Марика! Салимов сказал, что ждет Марата вместе с кем-то из взрослых в любое время для обсуждения подробностей. Он оставил записку с адресом, вот.
На стол лег клочок бумаги с размашистой надписью. Дедушка снова забарабанил по столу. Марик сидел с безучастным видом. Ну да, легендарный ансамбль. Но кто-нибудь его, Марика, спросил, а он вообще хочет петь? Он вот лично не уверен. И потом, а как же школа, композиторский класс? Ему нужно доучиться, потом поступать в консерваторию. А «Уруз» гастролирует девять месяцев в году. Толик сто раз рассказывал, что у него папа постоянно на гастролях. Все еще завидовали, потому что Толику отец привозил из каждой поездки какие-нибудь подарки. А еще больше завидовали тому, что в отсутствие отца некому было Толика пороть за двойки и всяческие хулиганства, чем тот беззастенчиво пользовался.
Похоже, все те же мысли пришли в голову и дедушке. Потому что он отрицательно покачал головой:
— Не дело говорите, Алевтина Павловна. Мальчику надо учиться. Вы ему сейчас всей этой эстрадной историей голову забьете. Певец он или не певец, я не знаю. Но точно знаю, что музыканту нужно высшее профессиональное образование. Вот закончит консерваторию, а потом пусть хоть поет, хоть пляшет, тут уж сам решать будет. А пока что решения принимаю я. И я считаю, что нужно нормально доучиться.
И вот тут Марик все понял. В ту самую минуту понял, что ему делать. Но внешне это никак не проявилось. Он допил последний глоток чая, встал, поблагодарил бабушку, пожелал всем спокойной ночи и ушел к себе в комнату. Никто не возражал, взрослые понимали, что слишком много на него свалилось за один день.
Но едва прикрыв за собой дверь, Марик достал чистую тетрадку и на первой странице написал адрес с той самой бумажки, что осталась лежать в кухне на столе. Пока не забыл.
* * *
Найти Профсоюзную улицу, дом пять не составило большого труда — город Марик знал как свои пять пальцев. Можно было бы пойти после уроков, но он пошел вместо. И даже не из-за геометрии, по которой намечалась проверочная работа, и не из-за осточертевшего сольфеджио. Он просто хотел выяснить здесь и сейчас — кто он? Может быть, Салимов — именно тот человек, который даст ответы на так давно мучающие его вопросы?
У ансамбля «Уруз» имелось собственное помещение в здании бывшей Товарной биржи. Старинный дом, красивый — облицованный красным камнем фасад, башенки на крыше, вытянутые окна. Но больше всего Марику понравилась обитая медными пластинами дверь с шишечками на ручке. Правда, эта дверь едва его и не пришибла, уж больно тяжелая оказалась.
В самом начале длинного коридора стоял потертый деревянный стол, за которым сидела седая женщина в очках. Она тут же поднялась Марику навстречу. Марик смутился. Сейчас рявкнет грозным голосом, как их школьный сторож, мол, куда прешь? Где у тебя сменная обувь? Что ты вообще здесь забыл? Почему не в школе? И что он ответит? Начнет лепетать про записку от Салимова, которой у него даже нет?
— Я к Ренату Ахмедовичу, — начал Марик, разом теряя всю свою решительность.
Но седая женщина вдруг приветливо закивала.
— Проходи, проходи, Маратик. Ренат Ахмедович будет очень рад тебя видеть.
Марик совсем растерялся. Кто эта тетенька? Они где-то встречались? Он ее не помнил. И не нашел ничего лучше, чем ляпнуть напрямую:
— Вы меня знаете?
— Тебя теперь весь город знает, — улыбнулась женщина. — Слушали вчера радио, слушали. Весь город говорит, что внучок Агдавлетовых вырос. В кого ты певцом-то уродился? А я твоего папу совсем молоденьким помню… Он на репетиции прибегал. Такой же смешной, как ты. Растрепанный, с нотами.
— Я не растрепанный, — насупился Марик и на всякий случай провел рукой по волосам. — Я пойду, хорошо? Где найти Рената Ахметовича?
Раньше ему очень нравилось, когда говорили про папу. И про то, как Марик на него похож. А теперь он и сам не понимал, хорошо это или плохо. Любое упоминание папы неизменно заканчивалось вопросом, станет ли Марик композитором. А теперь еще и удивлением, как же так — Агдавлетов и вдруг поет? Не сочиняет, а поет? И в кого же это?
Марик несколько раз видел «Уруз» на сцене, и Салимова представлял не иначе как во фраке, белоснежной рубашке и бордовой бабочке. Но когда он открыл нужную дверь, то увидел расхаживающего по комнате самого обычного человека: рубашка на нем была в клеточку, пиджак и вовсе висел на спинке стула. И никакой не фрак — самый обыкновенный серый пиджак. И даже стул был обыкновенный, венский, с неровными ножками — под одной из них лежала свернутая бумажка.
Расхаживал Салимов перед такими же обычными людьми, в которых Марик с трудом узнал музыкантов ансамбля. Они тоже сидели на венских стульях перед пюпитрами, держа в руках инструменты, — Марик пришел в самый разгар репетиции.
— Я же просил сыграть живо! Живо, энергично! Чтобы каждому, кто вас слушает, хотелось немедленно вскочить со своего места и выбежать к вам на сцену, спеть, станцевать, что угодно! Мы седьмой раз играем эту песню. Мне просто жалко Арно. Он посадит голос, потому что вы не понимаете, что значит «живо»! Арно, я тебя прошу, иди выпей чаю. Пусть они хоть раз сыграют правильно.
Высокого черноглазого красавца Арно Марик знал лучше всех. Солист ансамбля. Какой же он огромный вблизи! На сцене казался намного меньше.
Марик вдруг осознал, какую глупость он сделал. Да Салимов вчера просто пошутил. Ну не мог же он всерьез предложить Марику место солиста. Поставить его рядом с Арно? Взрослым дяденькой с мощным бас-баритоном. Нет, лучше уйти прямо сейчас, пока на смех не подняли.
Он уже хотел развернуться, но Салимов его заметил.
— А кто это у нас там под дверью подслушивает? Неужели Марат Алиевич собственной персоной? Иди-ка сюда, иди, юное дарование, гордость Республики.
Марик готов был сгореть от стыда. Но шаг вперед все-таки сделал.
— Я очень рад, что ты пришел, — вдруг резко посерьезнел Салимов и протянул Марику руку для пожатия. — Правда, я все-таки думал, что ты придешь после школы, а не вместо нее.
И опять у него в глазах черти пляшут. Марик совсем растерялся. Как с ним себя вести? Вот когда он шутит, а когда говорит серьезно? Еще и музыканты
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
