контакт, преследовать противника, чтобы атаковать его в темноте. Однако волнение вынуждает увеличить скорость. Ночь предстоит лунная, и попасть с большой дистанции практически нереально. Внезапно небо закрывают облака, налетает дождевой шквал, видимость резко ухудшается. Капитан решает повернуть и продолжает путь в квадрат, куда его направили для оказания помощи. Поскольку надежд на то, что экипаж самолета выжил, нет, звено через некоторое время прерывает поиски и в 05.15 прибывает в Ригу.
Двумя днями позднее, 5 августа, я в 12.30 выхожу в море с катерами «S-55» и «S-58». Моя задача – оказание помощи экипажу пропавшей в восточной части Рижского залива летающей лодки. Командующий авиацией Балтийского моря, в свою очередь, отправляет самолет, чтобы облегчить нам поиски спасаемых. В 15.13 над местом крушения кружат Не-59 и Ar-195. Останки самолета плавают в воде вверх дном – это обломок фюзеляжа и отвалившийся поплавок. Мы ищем уцелевших и в 18.00 находим шлюпку, к сожалению, пустую. При существующем ветре и волнении дальнейшие поиски бесполезны. Мы топим обломки лодки артиллерийским огнем; в это время над нами на высоте примерно 2000 метров пролетают два вражеских самолета.
5 августа приходит радиограмма, которая имеет большое значение для всей флотилии. Капитан «S-60» обер-лейтенант цур зее Вупперманн награждается Рыцарским крестом, к которому я представил его в конце июня за великолепные действия и успехи подчиненных ему катеров. Эта награда – признание заслуг всех экипажей флотилии, включая команды вспомогательных судов. Потому что без ежедневной, не слишком заметной, но очень важной подготовки катеров к операциям любые успехи были бы невозможны.
6 августа воздушная разведка сообщает о 8 вражеских эсминцах, находящихся в Рижском заливе. Авиация должна наконец найти их базы и массированным ударом устранить опасность для наших конвоев раз и навсегда. Операции катеров ни сегодня, ни на следующий день не проводятся из-за плохой погоды. 8 августа авиация сообщает об эсминцах и танкерах, стоящих на якоре в Моонзунде северо-восточнее Кюбассара. Несмотря на неблагоприятный прогноз погоды, мы решаем выйти в море. Плохая видимость поможет нам незамеченными войти в Моонзунд с юга. Во второй половине дня в течение 3 часов приходят 4 разведдонесения о вражеских эсминцах в Рижском заливе. Северо-западный ветер усиливается до 5–6 баллов, и катерам приходится повернуть обратно. Попытка выйти в море 9 августа проваливается уже в самом начале из-за плохой погоды.
10 августа ситуация наконец улучшается. В середине дня авиация сообщает об эсминце у Кюбассара. С катерами «S-55», «S-58» и «S-59» я выхожу в море в 18.45. К сожалению, последний из перечисленных катеров из-за поломки вынужден повернуть назад.
Дует юго-юго-восточный ветер силой 3 балла, волнение 2 балла. Это не очень хорошо, потому что при таком направлении ветра шум наших моторов могут услышать на побережье острова Эзель. В 00.25 мы входим в бухту Кюбассар. Спустя 3 минуты мы видим свет маяка. Ни одного вражеского корабля не наблюдается. Мы тихо разворачиваемся и возвращаемся вдоль побережья. Задерживаться нельзя, поскольку на небе появляется луна, которая заливает все своим светом.
«S-59» приходится отправить для замены двигателей в Данцигскую бухту, на «S-55» начинается малый капитальный ремонт, в итоге единственным боеспособным катером остается «S-58». 15 августа к нему добавится «S-57», и у нас будет хотя бы одно звено. Положение у 2-й флотилии в Виндаве не лучше. Там в строю «S-46» и «S-105», ей же временно подчинен «S-60».
При таком состоянии дел перспектива «завоевания господства на море» в Восточной Балтике и Рижском заливе выглядит очень мрачно. Если бы командование советского Балтийского флота было достаточно решительным, его современные эсминцы могли бы действовать вплоть до Данцигской бухты, ставить там мины и остановить весь процесс подготовки экипажей для немецких подлодок. Однако у русских эсминцев, судя по всему, стоит цель лишь бороться с немецкими конвоями в Ирбенском проливе и Рижском заливе. Но этих конвоев так мало, что противнику пока не удается добиться успеха.
Вплоть до сегодняшнего дня лишь два конвоя из каботажных судов пришли в Ригу, не считая отдельных капельных рейсов. Все, что они перевезли, могло бы уместиться в один-единственный транспорт водоизмещением 8 тысяч тонн!
Для того чтобы запереть Моонзунд с юга, командир 2-й флотилии считает необходимым постановку трех заграждений с донными минами. Эти заграждения, как и поставленные ранее магнитные мины, будут неэффективными против целей от тральщика и крупнее, поскольку русские корабли защищены от подобного оружия. Рижское звено 3-й флотилии в этих операциях должно использоваться для прикрытия. Заграждения нужно ставить очень точно, что довольно непросто в условиях сильного течения и отсутствия благоприятных ориентиров. Противник наверняка тоже собирается минировать эту важную водную артерию против наших сил. Поэтому операция таит в себе большой риск для немногочисленных оставшихся в строю катеров – хотя захваченные на буксире «Лакплезис» карты раскрыли нам местонахождение свободного от мин фарватера у острова Эзель.
Группы выходят в море в 19.00 17 августа из Риги и в 19.30 из Виндавы. В 23.15 мы выходим к назначенному месту встречи восточнее Ирбенского пролива. Здесь я сообщаю командиру 2-й флотилии свои планы по проведению совместной операции, и мы на скорости 28 узлов идем к Моонзунду.
Почти в центре южного входа в пролив мы видим сторожевой корабль, который необходимо обойти, оставаясь незамеченными. Мы уходим на юг, затем поворачиваем на запад и в итоге ложимся на северо-восточный курс. В час ночи мы снова видим силуэт, который запрашивают прожектором с побережья острова Эзель. Севернее этого сторожевика еще один силуэт. Эти корабли не позволяют нам точно поставить минное заграждение.
В связи с этим я решаю торпедировать сторожевик и отдаю соответствующий приказ катеру «S-58». Первые две торпеды, выпущенные с дистанции 800 метров, проходят мимо. Одна из них взрывается, по всей видимости, на берегу. «S-58» докладывает, что сторожевик стоит на якоре, и выпускает еще одну торпеду, которая попадает в середину вражеского корабля. Когда столб воды оседает, сторожевика не видно. Это – тральщик Т-851 («Пирмунас»). «S-57» тем временем подходит ко второму силуэту, который выглядит как стоящий на якоре танкер. Однако скоро мы понимаем, что это кусок побережья с маяком и деревьями.
Теперь мы находимся достаточно далеко в проливе и поворачиваем на восток, чтобы сделать еще одну попытку поставить мины. Однако вскоре нам становится ясно, что мы находимся на несколько миль севернее, чем нужно. В итоге начать минные постановки не удается, тем более что спустя 5 минут восходит луна. Мы ложимся на обратный курс. Прожектор с полуострова Кюбассар обшаривает поверхность воды, но не находит нас. По всей
