что любит свою мать. Естественно, не хочет расстраивать. Правда то, что от его вранья больше вреда, чем пользы, не думает. И это плохо.
Меня обвиняет? И пусть. В первый раз что ли терпеть незаслуженные обвинения? Нет. Я сильная. Я справлюсь.
Всего-то надо забыть, как жадно сжимал мое тело, как алчно целовал, и как мне самой хотелось большего. Все смогу. Будет сложно, но смогу. Все, кроме притворства невестой. Тут, пускай увольняет. Я никого обманывать не буду. Хватит и того, что промолчала, когда надо было говорить. Растерялась на свою голову. Надеюсь Виктория Андреевна однажды сможет меня простить за это.
— Отпустите меня. Мне работать нужно. Если я еще ваш помощник, разумеется, — первая разрезаю словами звенящую тишину.
Не могу больше бороться с его проникновенным взглядом. У меня внутри выжженное поле. Он ничего не найдет, кроме пепла, что сам развеял сегодняшним обманом.
— Я вас не увольнял, Злата. Подождите несколько минут, я все подпишу и сразу отдам.
Отвечает мне, отпуская. Выдыхаю, потому что он идет к себе за стол и погружается в бумаги. Не понимаю, что творится у него внутри, да и неинтересно мне. Хотя нет, вру. Меня трусит от всего, что случилось в его кабинете, а он, словно удав, спокоен и сосредоточен на документах. Невозможный человек.
Подхожу к столу и жду.
Замечаю, что моя служебка лежит в стороне, хотя лежала сверху. Ну, разумеется, зачем ее подписывать, я же «не любимая жена», чтобы создать комфортные условия на рабочем месте. Еще и цветы сейчас заставит выкинуть. Помяните мое слово, так и будет.
Слежу, чтобы поставил подписи везде, где надо, ибо не хочу второй раз заносить папку. Нет у меня сегодня настроения. И вот, когда поставлена последняя подпись, он берет мой документ. Смотрит то на него, то на меня, а потом кладет на стол и ставит свою размашистую подпись.
Что? Не верю собственным глазам. Я думала, он его через шредер прогонит! Ничего себе. Моральная компенсация? Похоже. Поэтому спокойно принимаю стопочку документов, но он не спешит отдавать их. Тяну на себя, не отпускает.
— Мне нужен месяц, Злата. За это время я придумаю достойную причину, почему у нас с вами ничего не вышло, а до тех пор, если моя мать вам позвонит, ссылайтесь на занятость, но сводите разговоры к минимуму. Со своей стороны, обещаю, мать здесь не появится, а виноват в «разрыве» буду я. На этом у меня все, можете идти.
Он серьезно, блин? Да у меня снова глаз дергается!
о, плачешь?
Глава 13
Руслан
«Вы сейчас так пошутили, да?»
Залетаю в кабинет к другу, громко хлопая дверью, а в голове ее голос и эти большие испуганные глаза.
«У вас бред. Какой ЗАГС, какая роспись? Это ведь бред, самый настоящий. Я свободный человек, забыли? Виктория Сергеевна не будет плакать из-за моего обмана. Сами можете играть любые спектакли, только я в них не буду принимать участие.»
Почему она так испугалась этого? Да я реально готов отнести ее против ее воли в ЗАГС, и нет, дело не в матери. Все дело во мне и моем внутреннем пожаре, что загорается рядом с ней, и полыхает от грусти, когда наступает ночь и выходные.
Она ведь не в моем вкусе, совершенно. Да, видев ее утром, чуть челюсть не потерял где-то на нижнем уровне парковки, настолько были разительны перемены. Мне словно в грудь ударили кувалдой, выбив воздух. Не могу сказать, что внешне Злата поменялась. Стильные вещи, которые делают еще более женственной и соблазнительной, прическа. Но все это не то.
Глаза. У нее изменился взгляд. Он стал более уверенным, но в тоже время остался таким же уязвимым. Не знаю почему она носит маску истерички, вечно спорит и огрызается со мной, уверен, в душе Амина просто маленькая и запуганная девочка, которой нужна защита.
Надо же, столько красавиц, роковых и не очень, прошло мимо меня, а душой выбрал другую. Как вспомню тот нелепый костюм, в котором была в первый раз, смешно становится. Только это видимо и заставило меня зацепиться на ней. И нет, она не была страшной, в этой устаревшей строгости было больше интриге, чем мышиности. Хотелось разгадать женщину.
Разгадал. Очень «удачно». Влюбился. Да, вот так быстро. Только дураки держатся за сроки приличия. Сколько пар я знал, которые встречались годами, потом жили вместе без штампа, а потом стоило надеть друг другу кольца лет через пять-десять, разводились.
И в тоже время пример моих родителей. Они поженились через месяц и четыре дня после знакомства. Просто был минимальный срок между подачей заявления и церемонией. Если бы отец не разбился, они бы и сейчас жили душа в душу. Да, в родителей я пошел, свое вижу сразу, только признаваться отказывался слишком долго.
Когда узнал, что сотрудники на нее поспорили, думал шеи сверну каждому, кто посмел принять в этом участие. Чудом сдержался. Или сдержала. Злата никому из них нее улыбалась, и это действовало как бальзам на душу. Стойкая малышка, которая… которая что? Чувствует чья она? Бред.
Это я каждый день наступал себе на горло, запрещая смотреть на нее больше трех секунд. Постоянно говорил себе.
- Руслан, тебе впервые попалась хорошая помощница, не смей все портить. Найдешь себе еще симпатичную, эту оставь для работы, дурак. С отношениями можешь ошибиться, и сотрудника потеряешь.
Не сдержался. Красная блузка, как слетевший предохранитель. Набросился на нее как зверь. Думал сожру ее прямо на месте. И все испортил. Много раз испортил. Сначала своими фразами специально жалил, хотел, чтобы прогнала, дала отпор. Но не получилось ничего. И она не отстояла себя, и я обидел до глубины души.
Потом мать со своей истерикой. Клянусь, про жену вырвалось из подсознания, и даже жаль, что это нереальность. Как бы я не хотел видеть ее каждый день сонную на соседней подушке. Играть с ее кудряшками, когда рассветное солнце будет подсвечивать их, создавая эффект сказки, нельзя.
Она нужна мне и здесь. Слишком многое на кону, и в первую очередь мне нужно думать о той толпе сотрудников, которые получают зарплату. Профукаю проект, есть шанс, что частично придется сократить штат, чего совсем не хочется делать.
- На, - друг протягивает стакан, и я делаю большой глоток.
- Фу, что это за гадость? – едва не выплевав все на Сашу, спрашиваю проглотив кислую воду.
- Вода с лимонным соком. Бодрит?
