и ведерками с задористо-оранжевыми, бордовыми, нежно-розовыми хризантемами и астрами. Вокруг конного монумента, как водится, слонялись туристы, щелкая телефонными камерами и тут же отправляя снимки во всемирную паутину — тик ток и бог знает еще куда. Дальше площадь покрывали столики под разноцветными зонтами. Люди наслаждались ускользающим осенним теплом и бездельем. Кто-то задумчиво сидел над чашечкой кофе, кто-то уплетал горячую пиццу, а кто-то внимательно изучал меню и обсуждал выбор с официантом. Над площадью витал дух расслабленности и беззаботности.
Инга выбрала место под зонтиком и заказала кофе и заманчивый яблочный тортик с шариком мороженого. Она только вознамерилась насладиться принесенным десертом, когда услышала рядом:
— Деточка, не будете возражать, если я присяду за ваш столик? Это единственное свободное место в тени. К сожалению, уже не могу позволить себе долго сидеть на солнце, даже и нежарком.
— Да, да, конечно, присаживайтесь, — машинально ответила Инга, не забыв улыбнуться.
На стул опустилась дама в мантилье, подбитой мехом, и эффектной шляпе с высокой тульей и пером густо-лилового цвета. Этот аксессуар притягивал взгляд и пробуждал любопытство и неясную тревогу. Из закоулков памяти он вызывал давно забытые образы. Непредсказуемые, волшебные.
Дама показалась Инге знакомой. Но где она могла ее видеть?
Неспешно размешав сахар и аккуратно без стука положив ложечку на блюдце, дама отпила кофе.
— Как поживает ваш котик? Как вы его назвали?
Вопросы быль столь неожиданными, что Инга растерялась. Откуда она знает про Энлиля?
— Спасибо. Все неплохо. Его зовут Энлиль.
— Наверное, вы удивились, откуда я знаю про кота? Но ведь это вы его впустили в пиццерию погреться и дали ему поесть, не правда ли?
Тут Инга вспомнила посетительницу пиццерии в ослепительных перчатках. Как же она ее сразу не узнала? Но почему она решила, что кот живет у Инги?
— Извините мое любопытство, но где же вы сейчас работаете? — продолжала задавать вопросы дама.
— В хостеле.
«Откуда она знает, что из-за кота меня выгнали из пиццерии? — соображала Инга. — Хотя не сложно догадаться. Наверное, зашла раз-другой, видит — меня нет, ну и сделала вывод».
— И как вам работа?
— Работа как работа, — Инга вспомнла хористов. — Бывает, с очень интересными людьми общаюсь.
— Это замечательно. Люди по большей части не такие, как могут показаться на первый взгляд, не правда ли? — и дама как-то лукаво взглянула на Ингу.
— Это точно, — согласилась та, вспомнив выпорхнувшую в окно пожилую хористку.
— Деточка, а вы не хотели бы сменить, так сказать, амплуа? Найти для себя нечто более творческое?
— Почему вы так подумали? — озадаченно спросила Инга.
Как эта странная дама могла угадать ее мечту, видя ее второй раз в жизни, причем в обстановке, далекой от искусства? Находящийся рядом музей с картинной галерей в данном случае не в счет.
Ингу всегда тяготило однообразие, а работу в хостеле креативной и вдохновенной никак не назовешь, несмотря на то, что действующие персонажи менялись мгновенно и непредсказуемо, как будто отснятые синематографом братьев Люмьер.
Бродя по городу, Инга любовалась старинными особнячками с заросшими миниатюрными садиками, прилипившимися друг к другу доходными домами с местами обветшалой лепниной и массивными входными дверями с матовыми стеклами и узорчатыми чугунными вставками. Она представляла, как идет с группой по старинным улицам с высоченными липами и рассказывает об архитектуре, стильных палисадничках и развлекает слушателей пересказами городских легенд. Она уже и раньше об этом подумывала, и даже вынашивала проект проведения подобных экскурсий и здесь. Но очень-очень глубоко в душе было запрятано еще одно желание — Инга хотела заняться живописью. Во время учебы она на этом поприще не блистала и тихо отошла в сторону, видя гораздо более, как ей казалось, талантливых однокурсников. Сама для себя она решила, что живопись — это не ее, и не стоит тратить на это время, лучше заняться тем, в чем есть больше шансов преуспеть. Начитавшись в интернете советов некого популярного психолога о том, как отделаться от тревожащих мыслей, она представила себе (и постаралась сделать это как можно ярче, в деталях), что закрывает сколоченную из толстых досок дверь в подвал и навешивает амбарный замок. Ключ, как водится, выбрасывается в глубокое озеро. В подвале остается ее желание писать картины. Ему предназначалось уйти в небытие, хотя его и было жалко. Но выяснилось, что делать этого оно упрямо не хотело. Оно выжидало, когда Инга выберется из жизненного хаоса и вспомнит о нем. И вот теперь оно, видимо, решило, что время пришло, и его светящиеся лучики начали потихоньку просачиваться сквозь щели между тяжелыми дверными досками.
— Я, кажется, угадала? — прервала размышления Инги дама. — Это не трудно. Вам, по-моему, нравятся пейзажи? Особенно с архитектурой, с руинами?
— Да, вы правы.
«Наверное, видела меня в музее», — подумала Инга, хотя такой посетительницы она там не приметила.
— У меня диплом ландшафтного дизайнера, — добавила она. Как бы в свое оправдание.
— Это замечательно! — возликовала дама. — Как раз ищу такого специалиста. Если сочтете возможеым, не затруднит заглянуть ко мне?
И с этими словами дама положила перед Ингой изящную визитную карточку с золотым обрезом на старинный манер. Когда Инга оторвала взгляд от этого необычного кусочка тонкого картона, за столиком кроме нее уже никого не было.
Глава 22. Дом с улыбающимися дракончиками
Инга спускалась по пустынной улице, впереди нее шагала вытянувшаяся в лучах вечернего осеннего солнца ее серая тень. Больше кругом никого не было. Вот он — дом под номером, начертаном на визитке с золотым обрезом! Он возник как-то вдруг, так как нумерация зданий была несколько сумбурна, видимо, сложилась исторически, и таблички с цифрами полуторавековой давности сохранялись как артефакты.
Инга волновалась. Точно перед экзаменом. Надо было немного успокоиться и еще раз подумать, как лучше себя подать. Ей очень хотелось получить эту работу и наконец заняться чем-то творческим. Но…она помнила свои промахи в общении с клиентами в начале своей так и не состоявшейся карьеры. А такой даме наверняка будет не просто угодить.
Напротив искомого дома Инга заметила крошечное кафе. Внутри теснилось несколько столиков, за которыми сидели, громко переговариваясь, весьма преклонного возраста обитатели квартала. Они разом замолчали и воззрились на Ингу. Это место редко посещалось «не своими». Инга не любила оказываться в центре внимания, но и сидеть, уставившись в чашку, было глупо. Она стала разглядывать декор кафешки. А он казался весьма необычен.
Кафе было устроено, очевидно, на месте маленького дворика, которые встречаются в застройках начала прошлого века. Под высоким потолком внутрь кафе смотрели два окна с распахнутыми ставнями. Занавески
