Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
– Разве? – Матвей улыбнулся. – Даже если у тебя отрастут хвост и плавники, я…
Появление профессора не дало ему закончить фразу. Тот внимательно окинул их взглядом.
– Вижу, вы не очень поверили в мой рассказ. Да, я бы тоже сомневался на вашем месте. Но факт есть факт: мне сто шестьдесят семь лет. – Он провёл рукой по лысой голове, словно проверяя отсутствие волос. – Я ровесник Владимира Ильича.*
Лика посмотрела на Матвея и пожала плечами. Стропалецкий улыбнулся, но не стал ничего объяснять. Хотя Лике показалось, что Матвей понял, о чём речь.
– Я понимаю, вам трудно принять этот факт, – продолжил профессор. – Мне и самому долгое время не верилось, что живу так долго. После того как погиб бедный Джованни, я был сам не свой. Пришлось срочно бежать, бросить все свои колбы, реторты и пробирки. В который раз я терял всё. Сложил в саквояж только самое ценное – последние образцы крови Джованни и свои записи – и покинул цирк ночью. Пешком дошёл до соседнего городка, где нанял экипаж. Я стремился в Рим, чтобы затеряться в большом городе. Но кровь, конечно, не выдержала бы такого длительного путешествия. Всё было кончено.
В отчаянии я решился на страшное: ввёл себе кровь Джованни. Почему-то казалось, что такая смерть будет достойным завершением моей бесславной жизни, полной гордыни и ереси. Да, я впал в грех гордыни – возомнил себя равным творцу, хотел изменить человеческую природу. Серебряная кровь разлилась по моим венам, и вскоре меня охватил адский жар. Я медленно умирал и радовался этому. Два дня я сгорал в лихорадке, а на третий проснулся здоровым, бодрым и выглядящим на десять, а то и двадцать лет моложе. На тот момент мне был пятьдесят один год. Лысина, одышка и близорукость. Утром того дня из зеркала на меня взглянул тридцатипятилетний на вид мужчина с несколько усталым лицом сероватого оттенка и со всеми своими утерянными ранее волосами. Тогда я ещё не знал, что цвет кожи останется со мной навсегда. Но что это могло значить, если сердце в груди стучало как когда-то в молодости, без перебоев, – Стропалецкий провёл рукой по гладко выбритой голове. – Но я вижу на ваших лицах глубокое сомнение, молодые люди. Вы не верите мне?
Матвей еле заметно дёрнул щекой.
– Как вы оказались возле дома Гривцова? Словно знали, что мы там будем.
– Вы активировали «Asylum». Я получил сигнал и поспешил на Каменный остров. Как оказалось, не зря.
– А что такое этот «Asylum»?
– Странно, что ты не знаешь, – Стропалецкий удивился. – «Asylum» или «Убежище» создано для защиты аргов, как вы могли догадаться. Своего рода «Подземная железная дорога».
Лика переглянулась с Матвеем. Это то, о чём шла речь в письме Дэна? Она уже открыла рот, но Матвей под столом сжал её руку.
– Вы имеет в виду аболиционистское движение* в Америке? – Профессор кивнул с довольным видом. Матвей пояснил специально для Лики: – Во времена рабства в Америке существовали люди, которые помогали рабам бежать, прятали, перевозили. Была целая цепочка тайных явок и мест, где беглец мог получить помощь.
Лика почувствовала раздражение. Матвей что, гордится своей начитанностью? Ну, Лика тоже что-то об этом слышала, кажется, в школе как-то проходили. Но невозможно же помнить всё. Она тоже умеет щеголять умными словами.
– Приятно видеть, что молодёжь ныне столь образована, – похвалил Стропалецкий, явно желая подольститься. – Однако уже поздно, – быстро сказал он, видя, что Лика снова хочет задать вопрос. – Предлагаю перенести нашу беседу на завтра.
Лика вздохнула. Интересно, сообщила ли Настя о её звонке родителям? Всё равно они должны сейчас с ума сходить. Стропалецкий поманил их за собой и показал комнаты в мансарде, где они могли устроиться. Лика встала на пороге небольшой спальни и глазами показала Матвею, что есть разговор. Тот так же глазами показал, что понял.
Через минуту, как стихли шаги профессора по скрипучей лестнице, Матвей уже поскрёбся в дверь.
– Проходи, что шуршишь тут, – Лика втянула его внутрь. – Этот Стропалецкий явно чего-то недоговаривает.
– Он врёт, это ясно. Он следил за нами ещё до того, как мы вошли в его дом. Помнишь дядьку, который пытался нас сфотографировать?
Лика кивнула. Точно. Тогда вдвойне странно, как он там оказался. И почему он ни разу не упомянул Дэна? Разве Дэн не по его указанию защищал Лику?
– Завтра мы доберёмся до моей гостиницы и что-нибудь придумаем.
– Ты уверен, что нас отпустят? Что-то сомневаюсь. И Гриве, и профессору нужна я, вернее, моя кровь, – она сглотнула внезапно подкатившую к горлу тошноту от короткого, как удар электротока, видения Риты на операционном столе.
– Ха! Кто не отпустит, этот столетний вивисектор?* – Матвей демонстративно развернул плечи и поиграл бицепсом, против воли заставив её прыснуть от смеха. – Не бойся, мы обязательно что-нибудь придумаем. – Рот его внезапно раскрылся в широком зевке, и он запоздало прикрыл его рукой.
Ей и самой внезапно захотелось спасть. Так сильно, что веки буквально упали вниз, став чугунно-неподъёмными.
– Пойду, – услышала она сквозь ватную тишину, отсёкшую все звуки.
Хотелось попросить, не уходить, не оставлять её тут одну, но язык уже не слушался, она повалилась на кровать, как была в одежде, и погрузилась в глубокий, почти обморочный сон.
***
Разбудил её солнечный луч, плясавший на щеке сквозь тонкую занавеску на окне. Сон был крепкий, без сновидений, из тех, что стирают воспоминания. Не сразу пришло осознание, где она и как сюда попала. Лика полежала, рассматривая деревянный потолок из узких реек, покрытых лаком. Встала, кряхтя, как бабка, разбитая радикулитом. Тело, непослушное, чужое, плохо повиновалось простейшим командам. Она осторожно прошлась по комнате, возвращая контроль над конечностями. Несколько раз сжала руки в кулаки, поражаясь их слабости. Потом молнией пронзила мысль: Матвей!
В его комнате оказалось пусто. Лика спустилась на первый этаж. Из окна виднелся ухоженный дворик и три высокие сосны, чьи тени причудливым ажуром ложились на землю. Вчера Матвей обещал, что-нибудь придумать. Ну, не обещал, конечно, просто сказал, но Лика всё равно была рада. Хорошо, что у неё теперь снова есть Мотя, такой надёжный и сильный. Почему она раньше этого не замечала? Да, они несколько лет переписывались, но если честно, Лика редко читала, что там Ветров на своей странице выкладывает, просто лайки ставила, и всё. Сейчас ей было даже немного стыдно, будто она так делала, потому что считала его не слишком интересной для себя персоной. Ну да, у них совсем разные увлечения: Матвей любит читать и знает кучу иностранных языков, а Лика любит кино и всякие научные теории. Но ведь это даже хорошо, что разные?
Она вбежала на кухню, чувствуя запах заварного кофе. Стропалецкий с джезвой в руках широко улыбнулся и сделал приглашающий жест. Выглядел он слишком бодро, по сравнению со вчерашним днём. На щеках даже играл румянец, возможно, от жара раскалённой сковроды, на которой скворчали ломтики бекона.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
