его фантазии. Правда, насчёт вечной жизни… – Андрей на секунду замолчал и продолжил. – Я такой же человек, как и ты, только способности у меня необычные. А на самом деле, есть слабые места во временных границах, мы через такую точку и прошли, и никакими игрушками тут не поможешь. Есть целые коридоры, сразу сквозь несколько временных капсул, думаю их большинство.
– То есть мы сейчас на другой планете?
– Нет. Земля та же. Все то же самое, но на несколько часов вперёд от нашей Земли. Сам посмотри, – Андрей махнул рукой туда, откуда они пришли. – Склон тот же, скала там была та же, только людей здесь нет, поэтому экология не нарушена – видишь сколько зелени? И солнце ниже, где-то часа три-четыре вперёд от нашей Земли.
Действительно, посмотрев вокруг, Сергей узнал места, но, кроме, рельефа местности, ничего общего не было.
– А почему же никто сюда не попадает? Ведь таких слабых мест, наверное, много?
– А вот это и есть мой дар. Я эти места чувствую, могу через них пройти, а если их нет, могу их создавать. Но это очень долго и, для меня, тяжело, поэтому проще пользоваться естественными проходами. Хотя есть несколько мест, где может пройти каждый. Ты про эти чудеса, наверняка, байки слышал.
– Что-то не припоминаю…
– Ну, напрягись. Две студентки гуляли в Кусково, пошли по какой-то ложбине и заблудились, а когда пошли обратно и вернулись, выяснилось, что с того момента как они гуляли, прошло много-много лет. Не слышал?
– Вроде бы… Кто-то нечто подобное рассказывал, только не про студенток, а про молодожёнов…
– Не важно, суть та же. Так вот это – правда. В Кусково, действительно, есть такое место, только там не всегда "открыто". Особенность этих общедоступных коридоров в том, что, если через них же возвращаться, срабатывает эффект Эйнштейна.
– Какой эффект?
– Теория относительности. При движении на скоростях выше световой, время идёт не одинаково для всех. Там минуты, здесь десятилетия. А переход мгновенно прокалывает пространство и границы временных капсул, значит те, кто через него прошёл, подчиняются этому закону.
– То есть мы вернёмся на свою Землю через много лет?! Ты что со мной сделал?! А Машка?!
Андрей, успокаивающе, поднял руку.
– Я же сказал, что это только для общедоступных коридоров. Переходы, которыми могу пользоваться я, работают иначе. Почему не могу сказать, даже не спрашивай!
Сергей достал сигареты. Это дело надо было перекурить. Значит, вот как устроен мир. Он вспомнил книгу, тогда эта гипотеза Саймака показалась ему мало вероятной, но оригинальной, теперь он, буквально, на себе испытал её реальность. Фантастика! А ведь, если б можно было, как Андрей, свободно перемещаться через все эти миры, то для человечества исчезла бы масса проблем: перенаселение, истощение природных ресурсов, экологическая катастрофа, наконец!
– Переварил? – услышал он голос Андрея.
– Почти. Сколько возможностей… И никто, кроме тебя, не может ими воспользоваться…
– И, слава Богу!
– Это ещё почему?!
– Да потому, что… Сам подумай, – Андрей помолчал. – Один мир загадили, а дай перебраться в другой и его разорят, потом следующий, и ещё, и ещё…
Сергею стало грустно. "Так оно и есть,– подумал он. – Сколько ни дай – всё мало будет. Сразу найдутся те, кто разграбит, разворует, лишь бы им было хорошо".
– Все что ни делается – все к лучшему, – подытожил он.
– Вот и славно. Но это ещё не всё.
– Да?
Андрей кивнул.
– Помнишь сколько мне лет?
– Много.
–Так вот, если пройти на ту сторону, сквозь коридор открытый для всех, а обратно через любой другой, то, вернувшись, твоё тело будет иметь возраст тридцать три года.
– Почему тридцать три? – Сергей понял, что задал идиотский вопрос, но слово – не воробей.
– Опять же, точного ответа у меня нет, но я человек верующий и, для меня, этот факт лишнее доказательство существования Бога.
– Почему? – Сергею стало ясно, что идиотские вопросы – это все на что он сейчас способен.
– Ты хоть раз Библию читал?
– Честно говоря, нет.
– В Апокалипсисе сказано, что когда протрубят трубы Страшного Суда, то все, и живые, и мёртвые предстанут перед создателем на последний Суд. И мёртвые, которые восстанут из могил, будут все в возрасте тридцати трёх лет, как Иисус, когда воскрес после распятия.
"Вот это да! – подумал Сергей. – А я ведь даже не крещёный".
И тут его осенило.
– Подожди! – воскликнул он. – Но это же…
– Да, – ответил Андрей. – Очень долгая жизнь. Вечная ли? Может быть. Про это я Саймаку не рассказывал – тогда и сам не знал.
Сергей опять закурил. Мысли в его голове завертелись вихрем:
«Вечная жизнь… Молодость… Невероятно!»
– А как ты про это узнал? – вслух спросил он. – Я имею ввиду, про этот эффект Эйнштейна и про… ну про то, что если пройдёшь туда-обратно, то будет тебе опять тридцать три?
– На самом деле, случайно. Однажды вошёл через такой коридор, а потом хотел вернуться, но почувствовал что-то и пошёл искать другой проход. Мне тогда было под сорок, я не сразу заметил, что изменился. Зато после этого услышал одну из тех историй, которые про эти места рассказывают. Начал искать источники и, однажды, встретился с человеком, который прошёл сквозь коридор в обе стороны. Он гулял в Кусково с женой и приспичило ему по нужде. Оставил её на скамейке, а сам спустился в овраг (подальше от посторонних глаз), там дела свои сделал, пошёл обратно, но никак не мог найти аллею, где жена ждала. Ходил он несколько часов, потом наткнулся на свои следы и пошёл по ним назад. Через кусты продрался – видит аллея на месте, но жены нет, и лавочки тоже нет. Ну, поудивлялся и домой побежал – вечер уже, родные, наверное, волнуются. Пришёл, в дверь позвонил, а там незнакомые люди. Долго с ним разбирались, расспрашивали, а потом поместили в психушку – решили, что сумасшедший. За те несколько часов, что он там плутал, прошло лет двадцать, жена его умерла – они уже не молодые были – так что вот так, – Андрей отпил из воды фляги и добавил. – Он давно умер, покончил с собой.
– А потом?
– Что "потом"?
– Ну, ты сказал, что сразу не понял, что изменился, а когда понял?
– Аааа… Я в больнице тогда работал. Там нас заставляли периодически обследоваться, ну и выяснилось, что у меня аппендикс появился.
– А что это тебе дало? Это у каждого третьего бывает. Причём тут аппендицит?
– Не аппендицит, а аппендикс.
– Какая разница?
– В общем, мне его, на тот момент, уже четыре года, как
