***
В то утро она явилась с объяснительной. Крамер решил накануне, что всё же перегнул палку. Если она уволится, может, проблема и отпадёт сама собой. Но он будет чувствовать себя гнусно. Всё же, стоило признать, он так на неё насел из-за личного предубеждения, а не потому что она плохой работник. И тогда чем он лучше того же старика Парфёнова, который сплавил его сюда по личным мотивам? Ничем. А вот если она и впрямь будет косячить, халтурить и вести себя неподобающе, тогда да, тогда он будет в своём праве.
Для начала он велел ей приготовить отчёты. И неожиданно поймал себя на мысли, что ему приятно отдавать приказы именно ей, заставлять подчиняться именно её, хотя раньше ничего подобного за собой не наблюдал.
Сразу после её ухода к нему заглянул Павел Сергеевич Котов.
— Есть какие-нибудь планы на майские праздники? — поинтересовался директор.
— Нет, — честно ответил Крамер.
Ну какие у него могут быть планы? Он тут никого и ничего не знает. Лучше дома отсидится. А то, чего доброго, снова забредёт куда-нибудь не туда.
— А давай махнём ко мне на дачу?
На дачу к Котову Илья тоже не хотел и думал, как бы поделикатнее отказаться, чтобы не обидеть. Взгляд его нечаянно упал на верхний листок в лотке и выхватил строчку: тело моё изнывает и плавится, когда я вспоминаю ваши ласки…
Директор продолжал расписывать, какая у него замечательная дача, а Крамер продолжал читать откровения это ненормальной нимфоманки. Читал и оторваться не мог.
— Ну так как? — выдернул его из оцепенения директор.
— Да-да, отлично, — сглотнув, пробормотал Крамер, не имея понятия, о чём его спрашивают. Неудобно было признаться, что он не слушал. Ещё и от этих эротических признаний кровь забурлила, сделалось жарко.
— Тогда завтра утром выезжаем! — резюмировал довольный директор.
— Куда? — не понял Крамер.
— Ну так ко мне на дачу. Шашлычки, водочка, банька… Часикам к 10 утра подъезжай сюда. Оставишь свою машину на стоянке. А нас мой водитель отвезёт и привезёт, чтобы мы могли хорошенько отдохнуть.
Крамер понял, что момент, когда можно было отвертеться без потерь, он прошляпил. Может, и сейчас можно было бы сочинить какую-нибудь отговорку. Но мысли его настолько были заняты другими картинами, что придумать что-то он оказался просто не в состоянии. Поэтому просто кивнул.
Когда наконец Котов ушёл, Крамер выдохнул и снова перечитал объяснительную. Очень хотелось вызвать её прямо сейчас и сделать две несовместимые вещи: воплотить то, что там она расписала, и уволить её к черту. Потому что это или издевательство, или наглость и запредельная распущенность. И то, и другое — недопустимо. В первом случае — он ей не мальчик, чтобы так над ним издевательски шутили! А во втором — ну тоже плохо…
И если бы не важная, заранее назначенная встреча он бы, наверное, так и сделал.
Крамер спустился на стоянку. При виде новенькой чёрной семёрки в душе потеплело. Она приветливо мигнула ему фарами. И тут он заметил, что оставил папку с документами в кабинете. Чёрт! А всё она виновата, Ксения, со своим посланием! Всё из головы повылетало от этих её: я вся горю, уймите мой пожар…
Раздражённый он вернулся в контору. И вот уж никак не ожидал встретить эту эротоманку у себя в кабинете. Сначала вспыхнул, хотел всё ей высказать, достал её объяснительную, но с удивлением обнаружил совсем другой текст. Перевёл взгляд на неё — она стояла красная и перепуганная.
И тут он догадался: Ксения Андреевна перепутала листочки, а спохватилась только что. И в такое, видать, впала отчаяние, что рискнула вторгнуться к нему и подменить. Интересно, а если б она узнала, что он уже прочёл её фантазии… Неожиданно его пробрал смех, еле удалось его сдержать.
Весь день он то и дело мыслями возвращался к этому случаю и невольно улыбался. Даже когда читал её отчёты, к слову, на удивление очень грамотные и толковые.
А ближе к концу дня Лидочка сообщила, что к нему рвётся очень нервный посетитель.
Глава 35
Ближе к концу дня Лидочка сообщила, что к нему рвётся посетитель. Добавила, что заявление у него приняла, зарегистрировала, но тот желает ещё и лично слово сказать.
— Пусть приходит в приёмные часы, запишите его, — не поднимая головы от бумаг, ответил Крамер.
— Я ему так и сказала, но он настаивает. Говорит, что если и вы его не выслушаете, то он отправится прямиком в Роспотребнадзор.
Крамер смерил секретаршу долгим тоскливым взглядом.
— Занят я. И потом, порядок есть порядок. Разъясните товарищу, что приём граждан по записи и в строго отведённые часы. Всё-таки у нас не проходной двор.
— Я так и сказала, Илья Сергеевич. Но он ничего не желает слушать, видать, сильно разозлился на Ксению Андреевну.
— Ксению Андреевну? Снегирёву?
— Ну да… Я сообщу ему, что принять его не сможете.
— Постойте. Говорите, он жалобу написал? Покажите.
Секретарша принесла ему два листочка, целиком исписанные от руки мелким плотным почерком. Посетитель был явно педант. Описал всё очень подробно, указывая даты, время, суммы с копейками.
Из его огромной простыни Крамер понял главное: клиент не понял сумму в счёте, а руководитель отдела клиентского обслуживания, куда он пришёл за разъяснением, отказалась ему помочь, разговаривала издевательски, выставляя его глупцом, хамила, а затем попросту выгнала. И теперь обиженный клиент готов рваться в бой и мстить.
— Пригласите, — попросил он Лидочку.
Она скрылась, а спустя несколько секунд в кресле, напротив его стола, расположился сам жалобщик и тут же начал раздражённо выговаривать:
— Неудивительно, что ваши работники так пренебрежительно относятся к клиентам. Каков начальник, такие работники. Сколько меня мурыжила ваша секретарша! Вы никак не хотели меня принять! А я больной человек, у меня давление. Я вот вчера из-за этой вашей работницы чуть инсульт не схлопотал. Скорую два раза вызывал…
Он говорил и говорил, Крамер особо не вникал в это брюзжание и не перебивал. Делал вид, что слушает.
Он знал такую породу людей — к несчастью, сталкивался. Неудовлетворённое чувство собственной важности и непоколебимая вера в свою правоту — это про них. Конструктивно общаться с ними невозможно. А когда всё это ещё и помножено на склочный характер и уйму свободного времени — то получается просто адская смесь.
Такие жизнь свою и твою положат, лишь бы потешить ущемлённое достоинство. Доказывать ему что-то — совершенно бессмысленно. Проще всего дать такому человеку выговориться, покивать, выпроводить и забыть, как муторный сон.
— Мало того, что она абсолютно не компетентна и не смогла ответить на мои вопросы, так она заявила, что и не обязана на них отвечать! Когда я возмутился, что естественно, она указала мне на дверь. Мол, не желает больше меня слушать. Вы считаете, я должен мириться с таким отношением? Я плачу вам деньги, заметьте, исправно! День в день! Я могу рассчитывать на уважительное отношение с вашей стороны? Я приезжаю весь больной, а меня попросту оскорбляют и выгоняют.
