– Сейчас!
Он метнулся к моему компьютеру и нажал на кнопку. Машина ровно загудела. На экране появились первые строчки.
Опа! А вот это неожиданность! Вход в систему оказался на замке. Как же так? Я же включала его днём, и ничего такого не было!
– Ничего не выйдет, Мить, – упавшим голосом сказала я. – ПэПэ оказался умнее нас. Этого пароля я не знаю.
– Чёрт! Как жалко! Слушай, но ведь есть ещё обычные фотки, бумажные! Где они?
– Не знаю. Я их сегодня так и не видела.
– Так давай поищем сами! – Митька оглядел кабинет. – Где они могут быть? В шкафу? В столе?
– В стол я не полезу! – быстро сказала я. – Это уже чересчур!
– Тогда остаётся книжный шкаф! Вперёд, Ковалёва, не раскисай!
Надо сказать, что книжный шкаф у нас очень большой. Во всю стену. Насколько я помню, спроектирован он был ещё при первом хозяине дома, и я очень даже понимаю господина Лебедева – я и сама безумно люблю читать. Наверное, здесь раньше была домашняя библиотека, в которой Лев Иванович, уютно устроившись с книжкой в кресле, проводил зимние вечера. Я завистливо вздохнула. Всегда мечтала иметь такое место в своём доме. Да что там говорить, у меня и дома-то своего не было. А в стандартной однокомнатной квартирке вряд ли возможно устроить такой уголок…
– Санька, ты чего застыла? – вырвал меня Митька из мечтаний. – Время-то идёт! Вдруг шефу приспичит вернуться в офис?
– Уже ищу! – я бросилась к ближайшей полке. – Мить, фотки были в большом бумажном пакете.
– Поиск сужается. А какого цвета был сей пакет?
– То ли голубенький, то ли светло-зелёный. Скорее голубой, хотя может и зелёный… Короче, точно не белый!
– Уже легче. Я тут кучу всяких белых папок нашёл, значит, туда не лезу.
Он замолчал.
– Слушай, Ковалёва, я давно хотел тебя спросить, – Митька скосил на меня левый глаз.
– Спрашивай, – я в это время внимательно осматривала тёмное пространство за толстыми томами Большой Советской Энциклопедии, осторожно выдвигая книги одну за другой.
– А ты замужем-то была?
– Я? – девятый том, выскользнув из моих рук, громко шлёпнулся на пол и раскрылся. Я охнула. – Вот не повезло!
– Не повезло тебе или твоему мужу, Шурка? – съехидничал он.
– Не была, Шапкин, не была! – отмахнулась я, с трудом водружая тяжёлую книгу на место. – Зато ты там побывал… В смысле, не замужем, а… Ну, ты понял.
– Да, я нахлебался этого сполна! – Митькино лицо вытянулось.
Если он сейчас начнёт рассказывать, какая плохая ему досталась жена, запущу в него этой книгой! Ненавижу, когда мужики говорят гадости о своих бывших бабах! Я замолчала. Митька тоже о чём-то задумался.
– А дочка у меня просто лапочка! – с умилением сказал он через минуту. – Видела бы ты её!
– Сколько ей лет, Мить?
– Пять! Она такая умница!
– А у меня есть пёс Гошка, подруга Ксения и куча родственников, – улыбнулась я.
– Понимаю, – он посмотрел на меня долгим взглядом.
– А ещё, – я сжала свой талисман, – ещё есть любимая работа и… бывший однокашник Дмитрий Шапкин, который почему-то взял себе странный псевдоним. Шапкин, ты почему Бабочкин, а? Почему именно эти нежные создания, а не какие-нибудь, например, кузнечики?
– Потому что они красивые! – выдохнул он. – Ведь бабочки – это цветы, которые умеют летать! Что ты так смотришь на меня, Ковалёва? Это не я сказал, это цитата из любимой книжки моей Алиски.
– А-а-а! – рассмеялась я и села на корточки. Кажется, это было где-то здесь… – Мить, а я тоже у тебя хотела спросить одну вещь…
– Спрашивай, Санёк, – Митька замер.
– Ты после школы куда по…
Договорить я не успела. С силой нажав на кнопочку, примеченную мной несколько часов назад, я услышала резкий металлический скрежет; книжки, стоящие на этой полке, бесшумно разъехались в стороны, и моему изумлённому взору открылась небольшая затемнённая ниша, а в ней – вмурованный старинный сейф!
– Ох! – села я на пол.
– Что там у тебя? – Митька в секунду оказался возле меня.
– Это похоже на…
– Тайник! – закончил мою мысль он. – Настоящий тайник! Взаправдашний! Охренеть!
– Да-а-а, – протянула я.
Вот невезение! Надо же было мне обнаружить это именно в Митькином присутствии! Впрочем, почему невезение? Неизвестно ещё, как повернутся обстоятельства. Помню, бабуля моя мне говорила: «Никогда, Шурочка, не делай скоропалительных выводов. То, что сейчас кажется глубокой пропастью, через мгновение может оказаться единственно верной дорогой на вершину…»
– Интересно, наш шеф знает об этом? – Митька провёл пальцем по пыльной поверхности механизма, по окружности которого проступали еле заметные значки латинских букв. – Не похоже, чтобы тут кто-нибудь недавно побывал.
– Н-н-не знаю… – я тоже прикоснулась к холодному металлу круглой ручки. Очень надеюсь, что ПэПэ не добрался до тайника раньше меня. – А ты думаешь, это не Зиминское изобретение?
– Нет, конечно! – Митька хмыкнул. – Если только нашему шефу сто пятьдесят лет. Посмотри на эту печать, это же дата создания умного устройства!
– Думаешь? – я уткнулась носом в полустёртую надпись. Тысяча восемьсот, а дальше не разобрать, то ли тридцать шестой, то ли восемьдесят восьмой… – Ты предполагаешь, что это год?
– А что ещё это может быть, Ковалёва? – уверенно подтвердил он. – Других вариантов нет. Так что наш ПэПэ тут ни при чём. А вот господин Лебедев – очень даже.
– Интересно, что там скрывается, за этой дверцей… – задумчиво прошептала я.
– Я думаю, мы никогда этого не узнаем, – Митька разочарованно вздохнул и поднялся. – Код подобрать просто нереально, а то, что архитектор мог оставить его где-нибудь в своих бумагах – и вовсе фантастика.
– Ты прав, Митька! – я решительно нажала ещё раз на потайную кнопочку между полками. Книги плавно поехали на своё место. – Тайны прошлого пусть в прошлом и останутся. Займёмся лучше нашим настоящим.
– Да, настоящее меня тоже больше привлекает, – масляно пропел Митька и потянулся ко мне.
– Ты сдурел, Шапкин? – оттолкнула я нахала. – Мы сюда не за этим пришли!
– А куда мы за этим придём?
– Не надо, Мить, – я отступила назад. – Не надо, пожалуйста! Давай фотки искать, уже очень поздно.
– Скучная ты, Ковалёва, – он прищурил глаза. – Никакой в тебе здоровой романтики.
– А я тебя предупреждала, Шапкин, – его слова меня почему-то задели.
– Только ты меня ещё плохо знаешь! – Митька взял меня за подбородок. – Уж если я что-то хочу, то получить это мне не составляет особой трудности. Даже если придётся ждать целую жизнь.
