И он уже знал каким.
Скоро перед ним раскинулся Неккар. Иоганн уже не раз слышал о могучей реке – она несла свои воды через Гейдельберг, тот самый город, где он мечтал стать студентом. Теперь, глубокой осенью, водная гладь отливала металлическим блеском. Река казалась холодной и неизмеримо глубокой, и через нее не было видно ни одного моста. Старый лодочник переправил Иоганна на другой берег. При этом он так на него смотрел, словно раздумывал, не выбросить ли пассажира за борт, присвоив его жалкие гроши. За переправу юноша скрепя сердце отдал очередную монету из мешочка. Его скудное состояние таяло, как свечной воск.
В ближайшей деревне, всего в нескольких милях от Неккара, Иоганн собрал в кулак все свое мужество и решил попытать счастья.
Он все еще находился на старом имперском тракте, поэтому и здесь имелась почтовая станция – обыкновенный покосившийся трактир с пристроенной конюшней для курьерских лошадей. Иоганн сделал глубокий вдох и открыл дверь. В это время, когда день клонился к вечеру и снова зарядил дождь, в небольшом зале было полно народу. Здесь нашли приют путники всех мастей. В дрожащих отсветах, что отбрасывало пламя в очаге, юноша увидел толстого торговца в меховой накидке и берете, двух странствующих францисканцев и нескольких коробейников, чьи корзины стояли прислоненные к стене. В глубине зала сидел еще кто-то, но Иоганн не смог разглядеть его в полумраке. Множество крестьян наслаждались отдыхом после сбора урожая, позволив себе кружечку-другую вина. Они смеялись и шумели и, когда появился Иоганн, лишь на миг прервали веселье. Он направился к одному из свободных столов – но вместо того, чтобы сесть, внезапно запрыгнул на стол и хлопнул в ладоши.
Пути назад не было.
– Почтенная публика! – пропел он громко, подражая артистам в Книтлингене. – Смотрите и ничего не пропустите, ибо я добавлю монет в ваши кошельки! Позабудьте тревоги и нужду, ибо сегодня вы будете купаться в деньгах!
По залу прошел ропот. Некоторые смеялись над ним, другие выкрикивали насмешки. Но Иоганн добился желаемой цели: приковал к себе их внимание.
Театральным жестом он сунул руку в карман и выудил монету. Переложил ее в другую руку и спрятал в мешочек, после чего проделал то же самое со второй и с третьей монетой. Кое-кто из зрителей недовольно заворчал.
– Он перекладывает монеты из одного кармана в другой, – пробурчал кто-то из крестьян. – Что же в этом удивительного?
Иоганн вскинул брови и изобразил возмущение.
– А по-вашему, откуда мне доставать монеты, как не из кармана? Может… из воздуха?
Он достал очередной крейцер и спрятал в мешочек. Но в следующий миг в руке у него появилась еще одна монета, а потом еще и еще. Всякий раз Иоганн клал их в мешочек и наконец поднял его над головой.
– Смотрите сами! – объявил он. – Мешочек полон! Добрый сильф щедро одарил меня сегодня.
Люди смеялись и хлопали в ладоши. Это был дешевый фокус, Иоганн подсмотрел его у одного шпильмана в Книтлингене. Но здесь, в глуши, трюк возымел нужное действие.
– Посмотрим, может, я и у вас найду пару монеток…
Иоганн спрыгнул со стола и направился к толстому торговцу. Надул щеки и показал на толстяка, который с недоверием следил за его действиями.
– Определенно стоит начать с торгаша. Вы позволите?
Он склонился над торговцем и выудил монету у него из носа, потом еще одну изо рта. Когда же он наклонился к его толстому заду и вслед за этим зазвенели монеты, публика взревела от хохота.
– Клянусь Богом! – воскликнул Иоганн. – Да этот малый гадит деньгами! Я бы не отказался от такого ослика в своем сарае.
Гости хватались за животы, и только торговец кривил рот.
Но потом он внезапно ухмыльнулся и протянул руку.
– Чудесный фокус ты нам показал. А теперь давай назад мои монеты, парень.
Иоганн опешил.
– Какие монеты?
– Которые ты выудил у меня из задницы. Они мои, ты их украл. Разве не так? – Тут он обратился к гостям и показал на мешочек у себя на поясе. – Парень стянул их отсюда! Кошелек был полон монет, а теперь он пустой.
Улыбка застыла на лице Иоганна. Он не мог поверить в происходящее. Кошелек, конечно, уже был полупустым, и торговец, очевидно, хотел всех надуть, чтобы заполучить деньги Иоганна.
– Ну, давай сюда! – резко потребовал толстяк. – Я еще готов обернуть все в шутку. Но если сейчас же не отдашь деньги, ты будешь вором. А вора ждет петля.
– Верни ему деньги! – потребовали остальные. – Вор, вор! Верни, или вздернем тебя на липе у дверей!
– Но… – попытался оправдаться Иоганн. – Я клянусь…
– Повесить его немедля! – крикнул один из коробейников, бородатый точильщик в лохмотьях, у которого на поясе висели всевозможные ножи и точильные камни. – Пока он и у других ничего не стянул. Это же обыкновенный вор!
Некоторые из крестьян повскакивали, размахивая кулаками. Точильщик сорвал с пояса один из ножей. Гневные выкрики становились громче.
– Повесить его, повесить!
Иоганн сам схватился было за нож, но передумал. Какой от него сейчас толк? Он лихорадочно огляделся. Путь к двери преграждала толпа, но справа было небольшое оконце, затянутое старым пергаментом. Юноша разбежался и нырнул в окно. Пергамент с треском прорвался, и Иоганн упал на кучу зловонных отбросов. За спиной раздавались гневные крики. Первым его побуждением было сбежать по дороге, но потом он сообразил, что в конюшне наверняка стояла лошадь торговца. Его настигли бы в считаные секунды – а еще через минуту-другую повесили бы на ближайшем дереве. Иоганн поступил иначе. Пригнувшись, он обежал вокруг дома и бросился к конюшне. А когда толпа высыпала на дорогу, пробрался через ограду и спрятался в куче сена.
В конюшне было темно и уютно. Стояла тишина, лишь где-то рядом фыркала лошадь. Крики снаружи постепенно затихли. Хлопнула дверь. Должно быть, люди бросили поиски и вернулись в трактир.
Иоганн выждал еще несколько минут, после чего осторожно поднялся. Он стал было выбираться наружу, как вдруг почувствовал кинжал у самого горла.
– Так я и знал, что ты прячешься где-то здесь, – прошипел кто-то над самым его ухом.
Краем глаза Иоганн разглядел, что это один из странствующих монахов из трактира. Служитель Господа угрожал ему ножом! Неужели этот кошмар никогда не закончится?
– Хорошее представление ты разыграл, нечего сказать, – продолжал монах. – Сдается мне, монеты уже были в том кошельке… И этот самый кошелек мне вдруг приглянулся. Давай его сюда, или я перережу тебе глотку, как ягненку!
– Прошу вас! – просипел Иоганн. – У меня ничего нет, кроме этих денег!
Монах рассмеялся.
– Значит, надо было беречь их получше. Ну, давай сюда!
Юноша вспомнил про собственный нож, который лежал в боковом кармане; его можно было почувствовать сквозь одежду. Но стоило ему сделать одно лишнее движение, и монах зарезал бы его, даже глазом не моргнув. Иоганн дрожащей рукой потянулся за кошельком на поясе – и только теперь сообразил, что деньги остались на столе в трактире. В спешке он позабыл захватить мешочек!
