— Ты заботишься только о себе.
— Не понимаю, почему ты так злишься. Джоанна очень состоятельная женщина. Только не могу понять, зачем ей еще и работать.
— Ты и не поймешь. Джоанна работает, потому что любит свое дело больше всего на свете, не считая маленького сына.
— Даже больше, чем тебя?
Вопрос застал Густаво врасплох. На мгновение он затаил дыхание.
— Джоанна не любит меня.
Кристал прищурилась.
— Да? Наверное, тебе виднее. Но в любом случае для тебя не составит труда влюбить ее в себя.
— Прекрати даже думать об этом, — сказал Густаво, понизив голос до свистящего шепота. Женщина вздохнула.
— Милый, какой же ты непрактичный. Она — твой последний шанс. Надо быть последним глупцом, чтобы не воспользоваться им.
Она увидела в его глазах такую ярость, что отступила назад.
— Иди к черту! — процедил Густаво, не скрывая своего раздражения. — Ты меня поняла? Иди к черту!
Последние слова он почти прокричал, так что гости в комнате повернули головы в сторону балконной двери. Рывком Густаво распахнул дверь и направился к Джоанне.
— Ты готова?
— Конечно, — ответила она, пытаясь понять, что случилось между ним и бывшей женой.
Они быстро попрощались с хозяевами и гостями. Последнее, что увидела Джоанна, был довольный, полный скрытого удовлетворения взгляд Кристал.
Только когда они сели в лимузин, Джоанна осмелилась спросить:
— Что у вас произошло? Почему ты так кричал?
— Потому что эта женщина… — Густаво замолчал, понимая, что не может рассказать Джоанне всю правду.
— Ты думаешь, что Кристал приехала на этот прием с определенной целью?
— Конечно. Она знала, что мы приглашены.
— Что она тебе сказала?
— Она порвала со своим инструктором по фитнесу, купила квартиру в Риме и сейчас начинает новую жизнь.
— И поэтому ты так на нее рассердился? Или она сообщила тебе еще о чем-то?
— Не спрашивай, пожалуйста.
Своим резким тоном Густаво пытался скрыть смущение, которое овладело им после слов Кристал. Ему не понравилось, что она посмела вмешиваться в его отношения с Джоанной. Он чувствовал, что между ними зарождалось нечто большее, чем просто дружба. Это не было похоже на его любовь к Кристал, к которой он испытывал скорее физическое влечение, а когда понял, что она за человек, даже оно пропало.
В Джоанне его привлекала мягкость, нежность, понимание; она была чуткой женщиной и надежным другом. Желание обладать ею пришло намного позже осознания того, что она замечательный человек. Густаво очнулся от своих мыслей и посмотрел на Джоанну.
— Извини меня, я не хотел. Просто я подумал, что если бы можно было повернуть время вспять…
— …то мы не совершили бы самой серьезной ошибки в своей жизни.
— О чем ты? Звучит так, будто ты тоже о чем-то сожалеешь, — заинтересовался Густаво.
— Не обращай внимания. Я говорю глупости.
— Ты никогда не говоришь глупости. Я хочу знать все твои секреты. Я хочу… я хочу тебя.
Густаво клялся себе, что не произнесет этих слов, но ничего не мог с собой поделать. Понимал, что ему не следует сейчас обнимать и целовать ее, но хотел этого больше всего на свете. Он постоянно думал о ней, скучал по ней, хотел ее.
Джоанна отвечала на поцелуй со всей страстью, которую испытывала к нему все эти двенадцать лет. Ей хотелось раствориться в нем.
Вдруг он отпустил ее и глухим голосом проговорил:
— Мы почти приехали.
Они вошли в дом, не включая нигде свет. В отблеске фар отъезжающего автомобиля Джоанна увидела в глазах Густаво немой вопрос. Она поцеловала его и, взяв за руку, повела за собой вверх по лестнице, а затем в свою комнату.
Подойдя к туалетному столику, Джоанна сняла сережки и колье.
— Ты уверена? — шепотом спросил Густаво.
До того как она успела ответить, он уже расстегивал «молнию» на черном платье. Оно плавно упало к ее ногам. Джоанна повернулась к нему и протянула руки.
— Иди ко мне.
Густаво проснулся оттого, что в его мозгу вдруг отчетливо прозвучали слова Кристалл о том, что ему нужно найти богатую жену. Он старался забыть об этом, но воспоминание не отпускало его.
Джоанна спала, положив голову ему на грудь. Она была так прекрасна в лучах восходящего солнца, что Густаво залюбовался ею.
Богатая жена! Как ни печально, но это была правда. Густаво понимал, что попал в непростую ситуацию. Что он мог сказать Джоанне? Говорить о любви, а в уме просчитывать финансовые вопросы? Или так: «Давай поженимся. Кстати, мне нужна определенная сумма»? Джоанна знала о его долге, но не подозревала, что Кристал требует деньги немедленно. Если она узнает правду, то подумает, что прошлое возвращается к ней…
Густаво выскользнул из постели и быстро оделся. Подойдя к кровати, он поцеловал Джоанну в лоб.
— Постарайся простить меня, — прошептал он.
Джоанна не открывала глаза до последнего момента в предвкушении продолжения счастливой ночи. Она не прекращала любить Густаво все эти двенадцать лет, но разница была в том, что теперь ей не надо было скрывать свои чувства. Джоанна могла любить его открыто, так же, как он любит ее, а она не сомневалась в том, что ее любовь стала взаимной.
Она потянулась и положила руку на кровать рядом с собой, но ощутила пустоту. Странно. После проведенной вместе ночи они должны были проснуться рядом. Наверное, Густаво ушел пораньше, чтобы никто не заметил его, но все равно ему нужно было разбудить ее.
Джоанна надела халат и спустилась к завтраку, найдя всех обитателей в бодром расположении духа. Густаво, стоявший у окна, едва улыбнулся ей. Она подошла к нему, и он тихо сказал:
— Извини, что так получилось. Я ушел, чтобы ни с кем не встретиться в коридоре в утренние часы. Я прошу меня простить. Думаю, что такое… то, что у нас было, не должно больше повториться.
— Но… я думала, что нам будет что сказать друг другу.
— Согласен, но только не здесь и не сейчас. Я поговорю с тобой позже.
Вспыхнув, Джоанна резко произнесла:
— Можешь не утруждаться. Я, кажется, поняла.
— Джоанна…
Но она уже отвернулась от него.
— Итак, ребята, приступаем к работе. Билли, ты что собираешься делать?
— Мы с Ренатой идем кататься на лошадях.
Джоанна сосредоточилась на работе. Хэл сообщил ей об обнаружении в каменной кладке полого пространства, что могло означать наличие какого-то углубления в фундаменте. Это крайне заинтересовало ее.
