Осторожно подбирая слова, инспектор Бланд спросил:
— Не думаете ли вы, мистер де Суза, что у вашей кузины естьпричины избегать вас?
— У Хэтти.., избегать меня? Но зачем? Какие у нее могут бытьна это причины?
— Вот об этом я вас и спрашиваю, мистер де Суза.
— Вы полагаете, что Хэтти дезертировала с этого праздника,чтобы избежать встречи со мной? Но это же абсурд!
— А не было ли у нее причины, скажем.., немного вас бояться?— Бояться — меня? — В голосе де Суза послышались изумление и даже смех. — А эточто еще за выдумки, позвольте вас спросить?
— Ваши отношения с ней всегда были достаточно дружескими?
Да я же вам сказал: у меня не было с ней никаких отношений.Я не виделся с ней с четырнадцати лет.
— И все же, приехав в Англию, вы пожелали встретиться с ней?
— Ну да. Увидел заметку о ней в светской хронике. Тамупоминалась ее девичья фамилия и сообщалось, что она вышла замуж за этогобогатого англичанина. Тогда я и решил: «Надо посмотреть, какой теперь сталамаленькая Хэтти. Может, она даже поумнела». — Он снова пожал плечами. —Элементарная вежливость. Все-таки родственники. Ну и, конечно, любопытство.Однако не более того Инспектор снова принялся сверлить взглядом де Суза,пытаясь понять, что прячется за этой безупречно изящной иронией. Он решилпоменять тактику и перейти на более доверительный тон.
— А не могли бы вы что-нибудь рассказать о своей кузине: оее характере, привычках, вкусах?
На лице де Суза отразилось вежливое удивление.
— Разве это имеет какое-то отношение к убийству той девушки,которым вы, как я понял, занимаетесь?
— Всякое возможно, — отозвался инспектор. Теперь уже де Сузамолча его изучал. Потом, слегка пожав плечами, сказал:
— В сущности, я ее почти не знал. Ну да, какая-то дальняяродня, одна из многочисленных моих кузин. Она никогда особо меня неинтересовала. Но я все-таки попробую ответить на ваш вопрос: хотя с головкой унее было не все благополучно, насколько мне известно, никаких болезненныхпроявлений вроде тяги к убийству за ней не замечали.
— О чем вы, мистер Суза, я совсем не это имел в виду!
— В самом деле? И все же позвольте вам не поверить. И вотчто я вам скажу: если характер Хэтти мало изменился за эти годы, ни о какихубийствах не может быть и речи! — Он встал. — Полагаю, вам больше не о чем меняспросить, инспектор. Мне остается лишь пожелать вам успеха в поиске убийцы.
— Надеюсь, мистер Суза, вы еще побудете денек-другой вХэлмуте?
— Я восхищен вашей учтивостью, инспектор. Это приказ?
— Скорее, просьба, сэр.
— Очень тронут. Я рассчитывал пробыть в Хэлмуте два дня. СэрДжордж любезно пригласил меня остановиться у него, но я предпочитаю оставатьсяна «Эсперанс». Если понадоблюсь, найдете меня там. Он откланялся.
— Скользкий парень, — буркнул себе под нос инспектор, когдатот вышел в распахнутую констеблем дверь.
— Угу, — буркнул Хоскинз, целиком поддерживая шефа.
— Предположим, она и вправду одержима манией убийства, —продолжал вслух рассуждать инспектор. — Зачем ей понадобилось душить этуневзрачную девчонку? Совершенно незачем.
— Никогда не знаешь, чего ждать от этих чокнутых, — заметилХоскинз.
— Еще неизвестно, действительно ли она чокнутая.
— Но коэффициент умственного развития у нее наверняканизкий, — сказал Хоскинз с видом знатока и озабоченно покачал головой.
Инспектор с раздражением взглянул на него.
— Нечего, как попугаю, повторять эти новомодные словечки.Плевать мне на ее коэффициент! Низкий.., высокий, какая разница! Мне важновыяснить, не из тех ли она шутниц, которым ничего не стоит накинуть петлю нашею девчонки. А уж чего ради — ради забавы, ради каприза или по необходимости —это второй вопрос. И где она, черт побери, где эта красотка? Сходи посмотри,как там дела у Фрэнка.
Хоскинз послушно ретировался и вскоре вернулся с сержантомКоттреллом, весьма бойким молодым человеком, чье непомерное самомнениедействовало инспектору на нервы. Бланду чисто деревенская мудрость Хоскинзавсегда была приятней, чем рассуждения всезнайки Фрэнка Коттрелла.
— Осмотр имения продолжается, сэр, — отрапортовал Коттрелл.— Через ворота леди не выходила, это совершенно точно. Младший садовник,который продает там входные билеты, клянется, что не выходила.
— Я полагаю, кроме главных ворот есть и другие пути.
— Да, сэр. Есть дорожка вниз к парому, но старикан-паромщик,Мерделл его зовут, уверяет, что там она тоже не появлялась. Правда, на вид емулет сто, но я считаю, ему можно верить. Он вполне толково рассказал, как прибылна моторке «джентльмен-иностранец» и спрашивал дорогу в Насс-хаус. Старикобъяснил ему, что нужно идти к воротам и заплатить за вход. Но джентльмен,сказал он мне, по-видимому, ничего не знал о празднике и сказал, что онродственник хозяев. Тогда старик показал ему дорогу через лес. Мерделл всевремя околачивается у причала и обязательно увидел бы «ее светлость», если быона там проходила. Есть еще ворота, которые ведут на поля и к Худаун-парку, ноони обмотаны проволокой, чтобы сюда не врывались туристы, так что она и там немогла пройти. Скорее всего, она где-то тут, в поместье, верно?
— Возможно, — согласился инспектор. — Но ей ничего не стоилопролезть и под оградой. Сэр Джордж не перестает жаловаться, что молодые люди изтуристского центра все время шастают через его участок. Стало быть, и обитателиимения могут тем же манером выбраться наружу.
— О, сэр, вы безусловно правы. Но я разговаривал с ееслужанкой, сэр. Леди Стаббс была одета в… — Коттрелл заглянул в листок, которыйдержал в руке, — креп-жоржетовое[39] платье цвета розового цикламена (и невыговоришь), на голове — огромная черная шляпа, обута в черные модельные туфлина высоких каблуках. Для того чтобы перелезать через ограду, так не одеваются!
— Она не заходила переодеться?
— Нет. Я спрашивал у служанки. Все ее вещи на месте,абсолютно все. И не упаковывала чемодана. Она даже не переобулась. Все ее туфлина месте.
Инспектор Бланд нахмурился, предчувствуя новые неприятности.
— Позовите мне снова эту секретаршу, как там ее — Брюс,Брус…
Явившаяся почти сразу мисс Бруис была раздражена болееобычного и немного запыхалась.
