Книга Систематическое богословие - Луи Беркхоф

и любви, с которыми он принимал их. Поскольку полная реализация благодати, символизируемой этими таинствами, зависела от пришествия Христа, ветхозаветные святые содержались в чистилище Отцов праведных, пока их не вывел оттуда Христос. Однако никакой сущностной разницы между таинствами Ветхого и Нового Заветов нет. Это доказывается следующими соображениями: во-первых, в 1 Кор. 10:1–4 Павел приписывает ветхозаветной церкви то, что присуще новозаветным таинствам; во-вторых, в Рим. 4:11 он говорит об обрезании Авраама как о печати праведности, полученной по вере; и, в-третьих, поскольку таинства обоих заветов представляют одни и те же духовные реалии, их названия иногда взаимозаменяются: обрезание и пасха приписываются новозаветной церкви (1 Кор. 5:7; Кол. 2:11), а крещение и вечеря Господня — ветхозаветной (1 Кор. 10:1–4).

2. Различны по форме. Хотя таинства обеих эпох едины по сути, они все же кое в чем различаются. Во-первых, в Израиле таинства имели национальную значимость в дополнение к их духовному значению как знаков и печатей завета благодати. Во-вторых, наряду с таинствами в Израиле было много других символических обрядов, таких как жертвоприношение и очищение, которые в основном согласовывались с таинствами, в то время как новозаветные таинства никакими другими обрядами не дополняются. В-третьих, ветхозаветные таинства указывали на будущее, на Христа, и были печатью благодати, которую нужно было еще заслужить, а новозаветные таинства указывают на прошлое, на Христа, который уже совершил жертву искупления. В-четвертых, мера божественной благодати, которая передавалась через совершение ветхозаветных таинств, была меньше по сравнению с той мерой, которая дается при принятии новозаветных таинств с верой. Это согласуется с принципом существования ветхозаветной эпохи.

Е. Количество таинств

1. В Ветхом Завете. В эпоху ветхого завета было два таинства — обрезание и пасха. Некоторые богословы-реформаты придерживались мнения, что обрезание появилось в Израиле, а затем древний народ завета поделился им с другими народами. Но сегодня совершенно ясно, что такая позиция несостоятельна. Египетские жрецы обрезывались испокон веков. Кроме того, обрезание встречается и у многих народов в Азии, Африке и даже Австралии, и весьма маловероятно, что они все переняли его у Израиля. Но только в Израиле оно стало таинством завета благодати. Обрезание, принадлежащее к ветхозаветной эпохе, было жертвой с кровью, символизирующей отсекание виновности и скверны греха. Оно требовало, чтобы люди позволили принципу Божьей благодати пронизать всю их жизнь. Пасха также была таинством с кровью. Израильтяне избежали судьбы египтян, предложив взамен жертву, которая была прообразом Христа (Ин. 1:29, 36; 1 Кор. 5:7). Спасенная семья ела заколотого ягненка, и это действие указывало на ее веру — практически то же самое означает и принятие хлеба во время вечери Господней.

2. В Новом Завете. В новозаветной церкви также есть два таинства — крещение и вечеря Господня. Соответствуя духу новозаветной эпохи, эти таинства совершаются без пролития крови. Однако они символизируют те же духовные благословения, которые в эпоху ветхого завета символизировали обрезание и пасха. Римская церковь совершенно неоправданно увеличила количество таинств до семи. К двум, установленным Христом, она добавила конфирмацию, исповедь, священство, венчание и соборование. Основание в Писании она находит в следующих отрывках: для конфирмации — в Деян. 8:17; 14:22; 19:6; Евр. 6:2; для исповеди — в Иак. 5:16; для священства — в 1 Тим. 4:14; 2 Тим. 1:6; для венчания — в Еф. 5:32 и для соборования — в Мр. 6:13; Иак. 5:14. Каждое из этих таинств, как считается, передает в дополнение к общей благодати освящения особую благодать, разную в каждом таинстве. Увеличение количества таинств создало проблему для римской церкви. Считается, что имеют силу только те таинства, которые определены Христом, но Христос установил лишь два. Следовательно, все остальные пять таинств или не таинства, или правом устанавливать их нужно наделить и апостолов. До Тридентского собора многие действительно утверждали, что дополнительные пять таинств были установлены не непосредственно Христом, а через апостолов. Собор, однако, смело заявил, что все семь таинств были установлены самим Христом, и, таким образом, поставил невыполнимую задачу перед богословием своей церкви. Католики должны принять это как заявление церкви, но доказать его невозможно.

Вопросы для дальнейшего изучения

Имеет ли слово «мюстерион» в Новом Завете тот же смысл, что и в мистических религиях? Заимствованы ли новозаветные учения о таинствах из мистических религий, как утверждают новозаветные критики? Обосновано ли утверждение этой критической школы, что Павел представляет таинства действенными ex opera operato? Почему лютеране предпочитают говорить о таинствах как об обрядах и действиях, а не о знаках? Что они понимают под materia coelestis таинств? В чем суть римско-католического учения об интенциях в применении к совершению таинств? Чего, с точки зрения римской церкви, в принимающем таинство не должно быть? Правильно ли сказать, что между знаком и означаемом в таинстве есть unio sacramentalis? Что в каждом из семи таинств римско-католической церкви составляет gratia sacramentalis?

Литература

Bavinck, Gereformeerde Dogmatiek IV, pp. 483–542.

Kuyper, Dictaten Dogmatiek, De Sacramentis, pp. 3–96.

Hodge, Systematic Theology III, pp. 466–526.

Vos, Gereformeerde Dogmatiek V. De Genademiddelen, pp. 1–35.

Dabney, Systematic and Polemic Theology, pp. 727–757.

McPherson, Christian Dogmatics, pp. 422–431.

Litton, Introduction to Dogmatic Theology, pp. 419–450.

Schmid, Doctrinal Theology of the Evangelical Lutheran Church, pp. 504–540.

Valentine, Christian Theology II, pp. 278–305.

Pieper, Christliche Dogmatik III, pp. 121–296.

Kaftan, Dogmatik, pp. 625–636.

Pope, Christian Theology III, pp. 294–310.

Miley, Systematic Theology II, pp. 389–395.

Wilmers, Handbook of the Christian Religion, pp. 305–314.

Moehler, Symbolism, pp. 202–218.

Schaff, Our Fathers’ Faith and Ours, pp. 309–315.

Bannerman, The Church II, pp. 1–41.

Macleod, The Ministry and the Sacraments of the Church of Scotland, pp. 198–227.

Candlish, The Sacraments, pp. 11–44.

Burgess, The Protestant Faith, pp. 180–198.

Глава 60. Христианское крещение

A. Аналоги христианского крещения

1. В языческом мире. Во времена Иисуса крещение не было в новинку. У египтян, персов и индусов были свои обряды религиозного очищения. В греческой и римской религиях они были особенно значимы. Иногда они принимали форму купания в море, а иногда совершались обрызгиванием. Тертуллиан говорит, что иногда с этими омовениями связывалась идея нового рождения. Многие современные ученые утверждают, что христианское крещение, особенно в версии Павла, обязано своим происхождением подобным обрядам в мистических религиях, но это не так. Обряд инициации в мистических религиях действительно включает в себя признание того или иного божества, но следов крещения во имя какого-то бога обнаружить не удалось. Нет также свидетельств, что в какой-либо религии с обрядом омовения связывалось влияние божественного pneuma, духа, имевшего большое значение в мистических религиях. Более того, символы смерти и воскресения, которые Павел видел в крещении, не присутствовали в мистических ритуалах. И, наконец, форма тавроболия (обряда, посвященного богине Кибеле), считающаяся самой близкой аналогией христианского крещения, несопоставима с новозаветным обрядом, а предположение о том, что последний возник из первого, просто смехотворно. Языческие ритуалы очищения имеют очень мало общего, даже по внешней форме, с нашим христианским крещением. Более того, точно установлено, что мистических религий до Павла в Римской империи не было.

2. Среди евреев. У евреев было много церемониальных очищений и омовений, но они не носили характера таинств и не были знаками и печатями завета. Так называемое крещение прозелитов было очень похоже на христианское крещение. Когда язычников принимали в Израиль, их обрезали и, по крайней мере в более поздние времена, также крестили. Долго шли дебаты по вопросу, был ли этот обычай популярен до разрушения Иерусалима, но Шюрер окончательно доказал цитатами из Мишны, что он на самом деле был популярен. Уолл, цитируя в своей книге «Истории крещения младенцев» иудейских руководителей, показывает, что это крещение должно было совершаться в присутствии двух или трех свидетелей. Дети родителей, принимавших крещение, родившиеся до совершения обряда, также принимали крещение, если об этом просил отец, а они были несовершеннолетними (мальчики — до тринадцати лет, а девочки — до двенадцати), а если они уже стали совершеннолетними — только