вытирая сажу с лица. – Неудивительно, что они вымерли».
Он собирался проверить пещеру, где жил дракон, а потом отправиться в Дахад, чтобы рассказать смертным о своей победе. Но вдруг его крыльев коснулся легкий ветерок. Эйден даже не успел обернуться, как его прижали к земле, пробив им в породе приличную яму и подняв тучу пепла и пыли.
Покровитель ощутил, как все его кости с треском ломаются и впиваются в плоть, а затем на некоторое время потерял сознание.
Очнувшись, он кое-как поднял свое восстановившееся тело и увидел прямо перед носом пару черных сапог. Эйден вскинул голову и с ненавистью уставился на мужчину, чье лицо выражало бесконечную скуку. Взглянув на Покровителя черными глазами, он лениво перебросил завесу невероятно длинных чернильных волос, блестящих, словно атлас, через плечо. Бледный и худой, он был одет в какое-то тряпье и плащ, а за спиной у него красовалась пара огромных черных крыльев.
Вскочив на ноги, Эйден тут же собрал в ладонях пламя:
– Как ты посмел ударить меня в спину?! Хочешь умереть, демон?
Мужчина, сидевший на камне, закинув ногу на ногу, вздохнул, как старик, и сухо проговорил:
– Мои крылья такие же, как у тебя, – его голос напоминал шум ветра в пещере – низкий и пронизывающий до костей, но все же красивый.
Изумленный Эйден обнаружил, что его слова – чистая правда. Но разве бывают чернокрылые Покровители? И почему он ни с того ни с сего напал? Или это был не он?
– Кто ты такой и что тебе надо?
– У меня нет имени. – Мужчина указал подбородком на мертвого дракона. – Он должен был дать его, но не дал.
Эйден не мог в это поверить:
– Ты создан по желанию дракона?
Безымянный Покровитель в ответ утвердительно промычал.
– Но только люди...
– Как видишь, не только. Правда, чтобы исполнить его желание, мне пришлось ждать пять сотен лет под этой горой.
– Какое желание?
Мужчина указал в сторону Харсана и окинул равнодушным взглядом пепелище.
– Все ошибались, – сказал он. – Города и деревни жег я, а у моего создателя уже давно нет сил на нечто подобное. Впрочем, ты сам в этом убедился. Не смотри так, я лишь выполнял свое предназначение. За пятьсот лет людьми было убито много драконов, и все они желали одного – спасения и мести. Они ненавидели смертных и любили друг друга. – Он зажег черный огонек на ладони и стал играть с ним, делая больше и меньше, заставляя изгибаться и принимать разные формы. – Пока моя сила росла, они слабели, но не хотели убивать людей. В конце концов у него, – чернокрылый указал на дракона, – ничего не осталось.
– Какой смысл нападать на людей? – в гневе вскричал Эйден. – Все кончено, а те, кто был виновен, уже давно мертвы!
Безымянный проигновировал его вопрос и спросил сам:
– Как думаешь, какое наследие может получить Покровитель, рожденный по желанию древнего дракона?
– Какое мне до этого дело!
– Я знаю слишком много и ничего не чувствую. Мне безразличны красоты мира, книги и музыка. Мне не нужна любовь. Я поступил ужасно, потому что кто-то поступал так же на протяжении сотен лет. Сначала я тоже ненавидел, но теперь не понимаю, какой во всем этом смысл. Нанависть... бесполезна. Понимаешь ли, я ничего не хочу. Мне нечего предложить миру, а ему нечего предложить мне. – Изучая собеседника спокойным взглядом из-под полуопущенных ресниц, он склонил голову набок и спросил: – А чего хочешь ты?
Эйден раздумывал лишь секунду и честно ответил:
– Власти, уважения. Стать героем, чтобы мое имя с благодарностью и восхищением произносили даже через тысячу лет. Разве не этого хотят все?
