2-х томах, т.1, С. 121.
[13] Кризис романа — тема чрезвычайно популярная в 20–30 годы. Это тема бесчисленных дискуссий и в настоящее время. Вообще говоря, это временной инвариант. Любая тема разговора на втором шаге может быть сведена к кризису романа. Однако именно в разговорах советской литературы двадцатых годов она наиболее интересна, кризис формы совпадает с открытиями в её поиске.
[14] См. примеч. выше.
[15] Кажется, что проводница здесь, вместо проводника — явный анахронизм. Именно проводник, а не женщина-проводница характерна для поездов такого времени.
[16] Тема цены. См. примеч. к двадцати рублям, данным Пивоваровым.
[17] Стриженая — здесь не просто характеристика стрижки, а указание на социальное поведение.
[18] Вредительство, как обстоятельство жизни. Не крушение, а именно вредительство. Человек в кепке с винтовкой оберегает железную дорогу от непоименованного врага. “Вредительство” здесь явление, а не конкретные люди, это явление разлито в воздухе так же, как и желание выпить водочки. Тема вредительства одна из важнейших в искусстве того времени. Характерно устойчивое словосочетание “форменное вредительство”, и т. д. И это именно терминология, стиль “довоенного времени”.
[19] Уменьшительно-ласкательное “водочки” связано со стилистикой разговора в стране, где имя водки наделено особым смыслом. Оно редко произносится полностью, заменяется эвфемизмом — подобно тому, как во многих языках сакральное имя не пишется прямо во многих древних и современных языках. Имя сакрального предмета, а таким, без сомнения, на протяжении последних четырёхсот лет на Руси является алкоголь, употребляется именно так. Поэтому персонажи собираются выпить именно “водочки”.
[20] Николай Чуковский в воспоминаниях о Вагинове пишет: “Пил он умеренно, выпив, становился ещё милее, но имел одну странность, известную всем его друзьям: любил прятать недопитые бутылки с вином за шторы или под стол. У него всегда был страх, что вина не хватит до конца пиршества. В одном из его стихотворений так и сказано:
И стало страшно, что не хватит
Вина средь ночи.
(Николай Чуковский. Литературные воспоминания. М. 1989, С. 195).
[21] Солдат в мохнатой шинели соотносится со стариком в потёртой шинели, вообще с темой шинели, неистощимой в русской литературе. Мохната шинель именно потому что она солдатская, качество шинельного сукна оценивается именно качеством валки, валкостью. Кстати, солдат воспринимается солдатом именно интеллигентами, едущими в поезде, сам же себя он называет “бойцом”, причём не специальных войск, что было бы современно автору, а “Особенных”. Ср. “Части особого назначения”, “Соловецкий лагерь особого назначения” и т. д.
[22] См примеч. о воинских званиях.
[23] Три персонажа объединены по принципу увечья, ненормального отсутствия чего-нибудь. Они вне нормы, и одновременно они вполне обыденны, неудивительны при встрече, скажем, на улице. Тем самым, они несут в себе черты легкого, “нормального” абсурда.
[24] Образ гитары особенная черта быта того времени. Это не бардовская гитара, а гитара Присыпкина. Она тоже оппозиционна государственной идеологии, но, так сказать, справа, а не слева.
[25] Папиросы — характерный знак. “Папиросы “Дели” с характерно надкушенными мундштуками упоминаются в фильме “Место встречи изменить нельзя” в качестве детали описания места происшествия.
[26] Собственно, известный романс XIX века.
[27] Ирочка — соседка митьков по Крыму. Приехала из Ташкента.
[28] Наталья Александровна — моя школьная учительница физики (я мстителен). Но, хотя персонаж обладает чертами школьной учительницы, его имя и отчество неминуемо ассоциируются у читателя с Натальей Николаевной Гончаровой, см., кстати, следующее примечание.
[29] “Ты царь: живи один” Пушкинское стихотворение “Поэту”, написанное 7 июля 1830 и напечатанное в 1831-ом. Пушкин, Соб. соч. в десяти томах… М. 1949, т. III С. 157.
[30] Ср. у Пушкина: “Ко мне забредшего соседа, /Поймав нежданно за полу/Душу трагедией в углу. (Пушкин А.С. “Евгений Онегин” 4,XXXV СС в 10 т, т. 5 С.91).
[31] Это, разумеется, офицер старого генерального штаба. Этот офицер Генерального штаба мог спокойно умереть в своей постели, однако говорить о нём, признаваться в таком родстве в двадцатые годы было небезопасно.
[32] Речь Ирочки неупорядочена, совершенно непонятно, что (или кто) висит.
[33] Установочные данные, понятие делового юридического языка неслучайно, точно так же, как и звание Бойца Особенных войск.
[34] Мать автора Евгения Константиновна Розанова иногда сожалела, что в паспорте он записан Березиным, однако и она, и сам автор справедливо считали, что не человек красит место, а… и. т. д.
[35] Это неточная цитата из повести Джека Лондона "Морской волк": “Я помню только часть похоронной службы, сказал я. — Она гласит: “И тело да будет предано морю”. Мод взглянула на меня удивлённо и негодующе. Но передо мною воскресла сцена, свидетелем которой я был когда-то, и это воспоминание властно побуждало меня отдать последний долг Волку Ларсену именно так, как он отдал его в тот памятный день своему помощнику”. Джек Лондон. М. 1984, С.282. Надо сказать, что эта фраза является одним из главных мотивов повести “Морской волк” и подводит итог ницшеанскому спору героев. Смерть аутсайдера возвращает все на свои места. Коллективный образ жизни побеждает.
[36] Яма, которую роют мертвому Свистунову именно яма, а не могила (Ср. “Не рой другому яму”), она круглая, а не прямоугольная. Это ещё больший абсурд, чем железнодорожный значок, используемый вместо креста или пирамидки со звездой.
[37] Ср. у Н. П. Смирнова: “Вскоре после конца второй мировой войны улицы были очищены от похоронных процессий: что покойника предают земле не дело общества. Нам опять понадобится Мавзолей Ленина, но в ином истолковании, чем то, которое было дано ему раньше: умершего нельзя, с точки зрения тоталитарной культуры умерщвлять ещё раз. Тело умершего — неважно, позитивен он или негативен (у контргуманной культуры есть ценности, превосходящие положительность и отрицательность), исчезает, не будучи похороненным: молодогвардейцев в романе Фадеева казнят, сбрасывая в шахту, Грацианский у Леонова уходит из жизни, утопившись в проруби. Каверин посвятил незахороненному телу целый роман — в “Двух капитанах”)1938-44) речь идёт о поисках бренных останков арктической экспедиции. Хармс дистанцировался от соцреалистического окружения, сделав мотив пропавшего (украденного) трупа комичным (“Старуха”, 1939)”. (И.П.Смирнов. Соцреализм — антропологическое измерение. Новое литературное обозрение, № 15 (1995) С. 37.).
[38] Движение Пивоварова наконец прекращается.
[39] Опять цитата из стихотворения Д.Хармса "Случай на железной дороге".
А грузин
перегнувшись под горою
шарил пальцами в грязи.
См. примеч, к “волы на горизонте”.
[40] Цитата из "Апокалипсиса нашего времени" (La divina commedia) Розанова: "С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русскою историею железный занавес.
— Представление окончено.
Публика встала.
— Пора одевать шубы и возвращаться домой.
Оглянулись.
Но ни
