никогда не считал себя храбрым, поэтому трусливо отмахнулся от всех этих мыслей и стал прислушиваться к тишине. А потом начал мысленно напевать знакомый мотив, что всегда успокаивал его.
Вскоре на бледных потрескавшихся губах покрытого кровью и дрожащего от холода юноши, чьи глубокие, как два бездонных омута, прекрасные черные глаза смотрели в пустоту, будто из беспросветной тьмы могла высунуться чья-то надежная рука и спасти его, появилась слабая, нежная улыбка.
Вдруг что-то мягко замерцало в темноте. Голубой свет сдвинулся от решетки к центру камеры, приблизился к Найту, который не сразу заметил изменения в окружении. Он удивленно поднял брови и распахнул глаза, только когда увидел порхающие силуэты с двумя полупозрачными крылышками.
Сначала прилетело пять бабочек, потом еще около десятка, потом еще и еще... Больше сотни маленьких духов заполонили тесную камеру. Их призрачные крылышки двигались плавно и легко. Найт подумал, что спит и видит божественной красоты сон.
Перед ним собрался целый рой бабочек, которых считали душами погибших Покровителей. В этом был уверен и сам юноша.
Но почему они оказались здесь? Что это, если не сон или галлюцинация?
Облако бабочек собралось вокруг скрючившейся фигуры и замерло. Духи будто все до единого смотрели на единственное живое существо в этом мрачном и холодном месте.
Найт затаил дыхание.
Одна бабочка, махнув крылышками, подлетела к нему, оставляя за собой светящийся след, напоминавший хвост кометы. Найт не смог бы объяснить, что за чувство возникло в его груди, теплом разливаясь по окоченевшему телу. Но он видел, он точно уже видел эту бабочку когда-то давно! Хотя все они друг от друга ничем не отличались, но именно этот дух показался ему до боли знакомым.
Повинуясь внезапно возникшему чувству, он шевельнул пальцами, и бабочка мягко опустилась на тыльную сторону его ладони. Несмотря на то, что соприкосновение с ней должно было напоминать легкое дуновение прохладного ветерка, Найт ощутил тепло.
Вдруг все облако бабочек ярко засветилось.
Стало еще теплее. Нежная энергия заструилась по венам, быстро согревая тело и облегчая боль. Спина и голова больше не пульсировали. Было легко и тепло...
Неверящим взглядом Найт смотрел, как вспорхнула с его руки призрачная бабочка, как весь рой немного потускневших – или ему только так казалось – духов улетел.
Камера погрузилась в темноту. Но глазам Найта не пришлось к ней привыкать, потому что божественная сила частично восстановилась, позволяя ему видеть не только свои руки, но и решетку, а еще далекий желтоватый свет, по-видимому, от магического камня.
Если бы старейшины или хотя бы кто-то из стражей видели произошедшее, они бы еще сто раз подумали, стоит ли делать то, что они собирались. Но бабочки не знали мыслей Покровителей и не следили за их решениями. Они лишь почувствовали что-то родное. Кого-то, кому они были нужны. И прилетели, чтобы помочь.
Возможно, никто – даже Ноэ и Сибилла – не смог бы правильно объяснить причину, почему духи сделали это. Что уж говорить о глупом демоне с Черничной горы, у которого вообще в голове в этот момент было пусто. Ему просто очень хотелось спать.
Найт закрыл глаза и погрузился в сон без сновидений. Правда, продлился он недолго. Через пару часов за ним пришли стражи и, тычками разбудив, подняли и с торжественными лицами куда-то повели.
Когда дверь с лязгом закрылась, а звуки шагов отдалились, в темноте появилась голубая бабочка и опустилась на тонкое покрывало. Оно все еще хранило тепло тела еще более удивительного, чем этот маленький дух, существа.
Глава 61. Рен
Ашерский лес стал большим препятствием. Даже с бешеной скоростью, с какой продвигались Хан и Киран, прорываясь через защитные массивы, им нужно было потратить еще как минимум сутки, чтобы выйти ко дворцу.
Близился рассвет, небо из черного стало синим. Но в сумерках светились грибы, цветы, насекомые и местами даже трава. Мистическая красота оставалась без внимания Хана, искавшего повсюду ловушки.
Наткнувшись на очередную живую лиану, набросившуюся на незваных гостей, Элияр срубил ее мечом. Растение упало, высохло и рассыпалось в прах.
– Тебе стоит передохнуть, – сказал Киран, заметив пот на его лице. – Смертным тяжело...
– Заткнись, – бросил Хан. Его ветер сдул ядовитых насекомых, а магия Кирана тут же сожгла их.
– На самом деле мы совершает большой грех, – не унимался Покровитель. – Ашер...
– ...давно забыл об этом месте, – раздраженно продолжил за него Хан, – как и об этом мире. Какое дело ему до того, сколько веток я срублю? Хватит поучать меня. Если не нравится, можешь возвращаться.
Киран промолчал, тихо вздыхая. Он думал о том, что подобные перепалки ожидали бы их каждый день, заключи они священный контракт. Спорить с Найтом было гораздо приятнее.
Наконец маг ветра остановился. Перед ними раскинулся прекрасный пейзаж: небольшое озеро, окруженное низко склонившимися плакучими ивами, было зятянуто туманом. На поверхности воды мерцали неизвестные цветы с заостренными лепестками. Тишину не нарушал ни шум ветра в листве, ни жужжание насекомых. Один только вид этого озера навевал сонливость.
Хан широко зевнул:
– Что это?
– Думаю, озеро иллюзий. Я читал о нем. Где-то здесь должен быть и иллюзорный массив.
– Сможешь его найти?
Киран не был уверен, но ему пришлось кивнуть.
– Тогда я подожду здесь. – Хан сел на мягкую траву у самой воды, навалившись спиной на ствол ивы. – Поторопись.
Киран уже привычным способом начал прощупывать каждый сантиметр пространства своей аурой, а Хан устало прикрыл глаза. Ничего ведь не случится, если он хоть немного отдохнет, иначе, казалось, его тело не выдержит, и он просто рухнет посреди дороги.
Позволив себе посидеть так минут десять, Элияр открыл глаза и окликнул своего временного напарника:
– Эй, Киран.
В тумане его голос звучал глухо. Никто не ответил.
– Куда ты подевался?
Его спутник будто растворился в белой мгле. Похоже, это была очередная ловушка. Нужно как можно скорее выбираться.
Туман лениво перекатывался подобно кучевым облакам и вскоре стал таким густым, что даже иву в двух шагах от той, рядом с которой стоял Хан, было невозможно разглядеть. Вдруг в белой завесе мелькнул какой-то силуэт. Элияр нахмурился, всматриваясь в туман, и вытащил меч.
На этот раз что-то яркое показалось справа. Бастард повернулся в руке северянина, кончиком разрезая завесу, словно тонкий тюль, но она тут же соединилась и стала еще плотнее.
Похоже, это и был массив иллюзий.
Хан пошел, как он думал, вдоль
