– Я хочу, чтобы Андрейка стал нормальным человеком.
Соломон Юрьевич недовольно поморщился.
– Когда вы так говорите, то создается впечатление, что альтеров вы считаете ненормальными.
– Хорошо, пусть Андрей станет обычным человеком. Это возможно сделать?
– Вполне, – Соломон Юрьевич взмахнул кистью руки, будто прогоняя надоедливую муху. – Собственно, я потому и пришел, что, если судить по изменениям биохимии крови, процесс инициации вашего брата начнется очень скоро.
– Вы брали у Андрея кровь?
– Я видел результаты анализов из поликлиники, которые прихватил Димон. Хотя сдать анализ крови – идея неплохая. Наш врач довольно точно скажет, когда начнется инициация. И к этому моменту мы уже должны будем принять окончательное решение, быть ли Андрею альтером или, как вы говорите, – Соломон Юрьевич усмехнулся в усы, – обычным человеком.
– Я уже все решила.
– Увы, одного вашего решения мало. Решение должен принять сам Андрей.
– Он же еще ребенок.
– Он – потенциальный альтер.
– Я его старшая сестра, и я приняла решение!..
– Секундочку, – Соломон Юрьевич чуть приподнял лежащую на столе ладонь. – Как я понимаю, вы считаете, что, если Андрей станет обычным человеком, то вы сможете вернуться к своей обычной жизни?
– У вас тут все очень здорово, – быстро, будто оправдываясь, заговорила Вера. – Просто замечательно. Но у нас есть свой дом и своя жизнь.
– Забудьте, – коротко махнул рукой Соломон Юрьевич. – У вас больше нет ни дома, ни прежней жизни. Даже при том, что ваш брат станет, как вы это называете, обычным человеком, вас все равно не оставят в покое.
– Кто?
– Отдел «О». Слышали про такой?
– Нет.
– И не мудрено. Вас с братом изолируют от общества. Не знаю, как именно, но они непременно сделают это. Может быть, посадят вас в один из так называемых «пансионатов», в которых они держат захваченных альтеров. Вы, как говорят в фильмах про шпионов, слишком много знаете. Например, вам известно, как сделать из потенциального альтера обычного человека. А отделу «О» нужны истинные альтеры. Обычных людей и без того полным-полно. Более того, в вашем разуме уже зародился червь сомнения. И с каждым днем он будет становиться все больше и больше. Системе нужны люди, которые верят. Те же, кто сомневается, представляют для нее угрозу.
– Постойте! О какой системе вы говорите?
– О той самой, которая поставила альтеров вне закона. И вы с братом уже выпали из этой системы. Вас будут держать в изоляции только потому, что на вас больше нельзя полагаться. А полагаться на вас нельзя, потому что вы теперь знаете, что в основе этой системы лежит тотальная ложь. Разумеется, от вас будут пытаться получить информацию о тех, кто вам помогал. Но у нас есть методики, с помощью которых мы можем защитить себя. Вы даже под гипнозом не сможете вспомнить ни одного имени, ни одного лица. При всем вашем желании вам не удастся дать сколько-нибудь вразумительное описание этого поселка, позволяющее выяснить, где он находится. Но, вернувшись домой, вы сами себя подставите под очень серьезный удар.
– Ничего бы этого не было, если бы мы не оказались здесь! – в сердцах выпалила Вера.
– Да, – не стал возражать Соломон Юрьевич. – И брата вашего с вами уже не было бы. Но вы продолжали бы жить, теша себя мыслями о том, что сейчас ваш брат в каком-то очень хорошем пансионате, где о нем заботятся высококлассные специалисты. Быть может, порой вас посещали бы мысли о том, что, наверное, ваш брат мог бы позвонить по телефону или написать имейл. Ведь не существует такой инфекции, которая может передаваться по телефонным проводам. Однако с вашей способностью верить во всяческую чушь, вы, скорее всего, и этому нашли бы какое-нибудь идиотское объяснение.
Вера вспыхнула, как спичка, чиркнувшая о коробок.
– Даже не пытайтесь спорить со мной, – легко осадил ее Соломон Юрьевич. – Вы не знаете и тысячной доли того, что известно мне. А голова у вас забита пропагандистским бредом. Просто сядьте и успокойтесь.
Вера попыталась последовать совету.
– Сделайте глубокий вдох и на несколько секунд задержите дыхание.
Вера глубоко вдохнула, сосчитала до пятнадцати, после чего медленно произнесла:
– Я вам не верю.
Соломон Юрьевич будто не услышал этих слов.
– Налить вам чаю? – спросил он.
– Вообще-то, это вы у меня в гостях.
– И что с того? Я не могу за вами поухаживать?
Соломон Юрьевич встал, набрал в чайник воду из-под крана, поставил чайник на плиту и включил ее.
– Где у вас заварка?
Вера молча указала на полку, где стояли разноцветные банки с чаем.
– Вы пьете зеленый или черный?
– Красный.
Соломон Юрьевич удивленно вскинул бровь.
– Приятно иметь дело со знатоком.
Открыв одну из банок, он понюхал насыпанный в нее чай, закрыл и поставил на место. Чаем во второй банке он тоже остался недоволен. И только изучив содержимое третьей банки, Соломон Юрьевич удовлетворенно кивнул.
– У нас в магазине очень неплохой выбор чая, – сказал он.
За тем, как Соломон заваривал чай, приятно было наблюдать. Он не совершал ни одного лишнего движения. Как будто проделывал все это уже тысячу раз. Причем именно в этом месте, с этой посудой и в точно такой же последовательности.
Залив заварку кипятком, он, как фокусник, сделал над чайником магический пасс растопыренной пятерней. Затем взял из шкафчика чашку и блюдце и поставил их перед Верой.
– Пока чай заваривается, у вас есть три минуты, чтобы задать мне самый главный вопрос, – сказал он.
– О чем? – растерялась Вера.
– Это плохой вопрос. Попытайтесь снова.
Вера задумалась. Она чувствовала, что помимо воли попала под обаяние этого удивительного человека. Быть может, все дело было в его умении вести беседу. Соломон Юрьевич Шток ни с чем не спорил и ничего не пытался доказать. Он просто говорил, давал собеседнику возможность самому делать выводы из услышанного. Но при этом он виртуозно манипулировал чувственно составляющей разговора. Он будто дергал за невидимые ниточки, тянущиеся к самому сердцу и таким образом направлял эмоции собеседника в нужное ему направление.
– Кто такие альтеры? – спросила Вера.
Соломон Юрьевич щелкнул пальцами и направил указательный палец на девушку.
– Великолепно! В яблочко! – кончиками пальцев он выбил из поверхности стола отрывистую дробь. – Название «альтер» появилось в самом начале двадцатых годов прошлого столетия. Его ввел в обиход немецкий оккультист Рудольф Штайнер. Его теория относительно происхождения альтеров и их места в мире не выдерживает никакой критики. Однако термин прижился. В немалой степени потому, что звучит не столь устрашающе, как тот, что использовался до него.
