– Приходило, мы и хотим отгадать эту причину, – живо ответила Люцина. – Мы с самого начала знаем, что существует какая-то тайна.
– Вот именно. Был разговор о каком-то потерянном имуществе. Отец Франека дал понять, что что-то, что необходимо отдать, находится здесь. Где, не в колодце же!
– К чему ты клонишь? – неуверенно спросила я.
– К тому, чтобы соединить одно с другим. Оставить в покое этот колодец и начать раскапывать, например, развалины. Быть может, тут действительно что-то было спрятано, начнем это искать осмысленно, а при случае увидим, что сделает наш противник. В этих развалинах, кажется, есть подвал...
– В подвале ничего нет, – категорически остановила его моя мамуся. – Я знаю этот подвал отлично, все мы игрались там в детстве. Франек тоже знает. Там никогда ничего не было.
– Откуда вы знаете?
– Сама видела.
– Но это могло быть спрятано давно! Замуровано!
– Ничего там не замуровано. Один камень. Если я говорю, что видела – значит, видела.
– Перестаньте ссориться, – решительно потребовала я. – Здесь надо использовать дедуктивный метод. Где бы тебе показалось логичным спрятать что-нибудь в те времена? Спрятать безопасно?
– Ну не в колодце же! – раздраженно огрызнулся Марек.
– А где?
– В разных местах! Замуровывали в склепах, в подвалах, закапывали в землю!..
– В колодце, по-твоему, наиболее бессмысленно?
– Конечно!
– В таком случае, моя мамуся права...
– Вот, пожалуйста! – победоносно заметила моя мамуся.
– Сиди тихо, а то я тебя спихну! – прикрикнула на нее Тереза.
– Если мы хотим отгадать, что давным-давно могли сделать наши родственники, мы должны принять действия наименее логичные и наиболее бессмысленные, – продолжила я с вдохновением. – Если что-то и есть в нашей семье, что, как сам видишь, дожило до сегодняшних дней, так это то, что мы всегда поступаем не так, как того требует здравый смысл. Даже во время последней войны моя бабка загнала всю семью под снаряды. Все люди бежали в одну сторону, а наша семья – в другую, как раз туда, куда падали снаряды. Я уже и не вспоминаю про другие случаи. Если здесь что и спрятано, то спрятано абсолютно бессмысленно. Правда, эта удивительная особенность переходит из поколения в поколение по женской линии, но я обращаю ваше внимание, что в этом фарсе замешана моя прабабка. То есть, хоть здесь и собственность прадеда, но женская линия тоже имела право голоса.
– Она не так уж и глупо говорит, – похвалила меня Люцина. – Интересно, откуда это все взялось...
Марека мы, казалось, убедили неполностью. Он, задумавшись, посмотрел на нас, потом в яму, потом вдаль. Даль, по-видимому, что-то ему сказала, потому что он вдруг принял решение.
– Ладно, черт с вами. Раскопаем до конца и успокоимся. Про ловушку я расскажу дома...
Для ловушки был необходим фотоаппарат со вспышкой. Аппарат был у тети Яди, а вспышку я могла позаимствовать у приятелей в Варшаве. Местом дежурства была выбрана крыша коровника. На балках под крышей необходимо было сделать помост, в крыше дыру, через дыру высунуть соответственно нацеленный фотоаппарат, подождать, пока придет противник и снять его за работой. Пойманному на горячем бандиту можно будет задать несколько вопросов...
За изготовление помоста и дыры Марек принялся сразу. За вспышкой я могла поехать только через три дня. Была пятница, на следующий день приходился выходной, я знала, что до самого понедельника никого из друзей дома не застану. Я предложила пока вытянуть на крышу коровника электрический провод, прицепить к нему соответствующе сильную лампу и зажечь ее в нужный момент. Идея отпала из-за отсутствия сильной лампы, дома у Франека были только сотки, а в магазинах в Венгрове – только на шестьдесят ватт. В другие магазины я успела только после закрытия. Кроме того, Марек настаивал на вспышке, утверждая, что простое наблюдение за противником ничего нам не даст, надо добыть его фотографию, которая потом станет вещественным доказательством. Я начала подозревать, что он знает что-то еще, ночная прогулка под видом мужика принесла какие-то результаты и, быть может, он даже кого-то видел.
Франек переносил наши приготовления с ангельским терпением, а узнав о результатах нашего обсуждения, проникся слабой надеждой. Хотя сокрытие чего-либо в колодце казалось ему мыслью достаточно идиотской – нельзя было исключать, что в густом мраке тайны блеснет светлый лучик. Он решил принять участие в мистификации и предложил работать в ночь с субботы на воскресенье. В воскресенье, конечно, тоже можно, но лучше не надо, потому что это произведет сенсацию – все село будет тыкать в нас пальцами.
– Но до субботы он успеет все засыпать! – обиделась моя мамуся. – И что, начинать сначала?
– Суббота завтра, – едко заметила Тереза.
– Ну и что? У него будет целая ночь.
Франек махнул рукой.
– Пусть заваливает, черт с ним. Втроем раскопаем...
– Будет темно, – предостерегла Люцина. – Он может вас поубивать.
– Всех троих? Он с автоматом придет? Все равно нам придется меняться, один всегда будет начеку...
– Если бы он не завалил все сегодня, и ночи бы не понадобилось, – вздохнул Ендрек. – Хватило бы пары часов после рассвета и все...
– Начинать лучше с вечера. Мы присветим немного, хоть лампы и слабые, но что-то дадут. У меня где-то валяется кусочек провода, подключим...
Марек неожиданно поддержал Франека. По его мнению, предстоящий завал колодца не имел никакого значения, они справятся со всем его содержимым, поэтому можно предоставить преступнику свободу действий. Несомненно, он старался избавиться от родственников, чтобы оставить себе свободу действий. Я была уверенна, что он собирается затаиться в темноте и поймать негодяя собственноручно, не причиняя ему большого вреда, поскольку пока не было доказано, что убийца и вредитель одно и то же лицо. Один человек мог совершать преступления, а другой заваливать яму...
Моя мамуся больше не отозвалась ни словом, исчезла с горизонта и появилась только за ужином. Люцина присмотрелась к ней и быстро повернулась ко мне.
– Боже мой, – сказала она паническим шепотом. – Твоя мать что-то задумала. Посмотри на нее!
В глазах моей мамуси появился шельмовской блеск, на лице ее отражалась плохо скрываемая радость. Оживленная и довольная, она уселась за стол.
– Что-то она натворила, – озабоченно решила я. – Как бы узнать, что она наделала, прежде чем проявятся результаты...
– Попробуем дипломатично...
Ничего не вышло. Осторожные вопросы и очень дипломатичные предположения не дали никаких результатов – моя мамуся с невинным удивлением отпиралась от всего. Только Ендрек, который пришел на кухню последним, дал нам почву для размышлений. Он так обескураженно смотрел на мою мамусю, что после ужина мы с Люциной взяли его в оборот.
