Цармина видела, как солдаты, вооруженные каждый на свой вкус и основательно снабженные провиантом, выходят из ворот крепости. Повелительница диких котов скривила губы от удовольствия. В данный момент не было необходимости продолжать допрос двух пленных: пусть посидят в своих камерах. Всегда легче допрашивать того, кто несколько дней не ел.
Поскребыш ткнул кинжалом в сторону неба:
— Видишь этого дрозда, Кладд?
Кладд взглянул вверх, но Чибб уже скрылся из виду.
— Дрозда? Где?
Поскребыш вложил кинжал в ножны.
— Ты не успел его заметить. Готов присягнуть, что это та же птица, что кружила у казарм.
Кладду не хотелось признать, что Поскребыш оказался более бдителен, чем он сам.
— Обычно жители леса не очень-то водятся с птицами. Но на всякий случай надо разобраться… Эй, Толстохвост, отправляйся в Котир и доложи госпоже об этом дрозде. И никому ни слова! Я не желаю, чтобы Ясеневая Нога или лисица присваивали себе мои заслуги.
Несмотря на яркий свет солнечного дня, Толстохвосту было не по себе одному в Стране Цветущих Мхов. На ходу он вслух повторял сам себе указания Кладда:
— Рассказать госпоже, что по территории Котира шатался дрозд. Кладд думает, что это имеет какое-то отношение к лесным обитателям. Я не должен ничего говорить Ясеневой Ноге и Фортунате…
Аргулор широким кругом облетал лес: это был способ одурачить всех в Котире и заставить их думать, что он улетел. Он уже стал было заворачивать назад, как вдруг услышал доносившийся снизу голос и увидел под собой Толстохвоста.
— Я должен рассказать госпоже, что какой-то дрозд заметил, как Кладд болтается вокруг казарм. Нет, не так. Я должен доложить дрозду, что Кладд болтал с госпожой…
Аргулору не потребовалось безупречного зрения, чтобы определить, где поджидало его очередное блюдо. Он камнем рухнул вниз.
У этого камня были когти и страшный кривой клюв!
Белла сидела у письменного стола. Мартин шагал взад-вперед по кабинету. Каждый раз ему приходилось перешагивать через Гонфа. Воришка растянулся на потрепанном ковре, покрывавшем пол кабинета. Мартину было непросто вообразить себя птицей. Динни, горячему приверженцу твердой почвы под лапами, становилось дурно при одном упоминании о полете: его начинало подташнивать и кружилась голова. Гонф, напротив, оказался весьма одаренной мышептицей.
— Ха! «Лишь зелень крон во взоре, как будто волны подо мной, что ветер гонит в море». Понять это так же просто, как почесать усы, товарищи! Здесь имеется в виду Лес Цветущих Мхов, где мы как раз и находимся.
Белла закрыла глаза, представляя себе, что летит по небу.
— Я думаю, сверху наш лес и впрямь выглядит как волны, которые гонит ветер. Дальше, Гонф. Что там дальше?
— «Рассветный луч мне в спину бьет, воркует голубь сонный»!
— Шррхр, разве не ясно, «рассвет» — это восход солнца. Гусь нам говорит, мол, к западу путь держать! — закричал с кресла Динни.
Мартин пожал ему лапу:
— Молодец! Конечно, раз солнце встает на востоке, а рассвет находится у гуся за спиной, значит, он летит прямо на запад.
Гонф продолжал:
— В стихах говорится: «Полоска бурая ползет змеею протяженной».
Белла понимающе кивнула:
— Ага, здесь старина Олав загадал загадку попроще. Я отлично знаю это место. Между лесом и равниной к югу от Котира дорога круто поворачивает. Я много раз ходила по ней, и каждый раз мне приходила на ум змея, вылезающая из старой кожи.
При упоминании о змее Гонфа передернуло, и он поскорее заговорил о другом:
— Значит, так, товарищи, идем по лесу на запад, за Котиром пересекаем дорогу. После этого прямиком по равнинам и полям: как сказано в стихотворении, «над равниной золотой», где «зрю… синюю змею». Фу, какая гадость эти змеи!
— Это вовсе не настоящая змея, Гонф, — перебил его Мартин. — Что-то вроде извивающейся дороги, о которой говорила Белла, но тут змея синяя — значит, это река. А вот чего я не понимаю — так это «ряд зубов земли торчит, что шерсть овец кусает».
Белла потянулась и зевнула.
— Овцы и земля, шерсть и зубы… Быть может, сейчас мы за деревьями леса не видим, но в конце концов, когда вы там окажетесь, наверное, разберетесь что к чему. Что вы собираетесь делать? Сидеть здесь полгода и загадки разгадывать или использовать то, что успели узнать? Ведь все остальное вы сможете понять уже в пути. Съестные припасы для вас приготовлены и уложены, оружие при вас. Чего вам еще не хватает?
Ответ дал Гонф:
— Хорошего товарища, который будет рядом с нами, что бы ни случилось.
— Хрршрр, вы же вашего крота дома не бросите! Мартин и Гонф радостно засмеялись, а Белла сконфуженно поклонилась кроту:
— Прости меня, Динни. Я и не подозревала, что ты тоже отправляешься в поход.
Молодой крот поднялся на задних лапах:
— Бррш, попробуй только меня не пустить, сударыня Белла! Хотя с твоим креслом мне нелегко будет расстаться.
20
Замысел Сосопа был изящен и прост. Отряд лесных жителей отправится в путь из какого-нибудь места неподалеку от Котира, взяв с собой заплечные мешки с запасами еды. Эти мешки будут по одному передавать Чиббу. Тогда он сможет быстро долетать до окна камеры и передавать еду Джиндживеру. Аббатиса Жермена предусмотрела решительно все: лесные жители помогут с переноской мешков, Чиббу не придется перенапрягаться, совершая длинные перелеты, а Джиндживер будет тайком делиться пищей с Ферди и Коггзом. Потом придет время организовать операцию по спасению пленников, но она потребует от вождей Сосопа самой тщательной разработки.
Солнце еще не встало, когда отряд лесных жителей и отряд Мартина, которому было с ними по дороге, вышли из Барсучьего Дома и зашагали по дремлющему лесу. Оба отряда неслышно скрылись между деревьями, помахивая на прощание лапами и хвостами Белле, аббатисе Жермене и Гуди Колючке, которые глядели им вслед, стоя на лужайке перед Барсучьим Домом.
Старая аббатиса спрятала лапы поглубже в длинные рукава своего одеяния.
— Хочется надеяться, что обе экспедиции завершатся успешно.
Гуди Колючка смахнула набежавшую слезу:
— Хочется надеяться, что мои Ферди и Коггз будут питаться как следует.
Белла следила взглядом за последними участниками похода, исчезающими в чащобе Леса Цветущих Мхов.
— И еще хочется надеяться, что Мартин приведет с собой моего отца, Вепря Бойца, который спасет нас всех и освободит от хищников Котира!
Приближался полдень. Поскребыш и Кладд лежали под старым грабом. Вокруг расположилось и все остальное войско, большинство бойцов сладко спали. Поскребыш приложил лапу к губам, призывая соблюдать тишину, и кивнул в сторону просвета между деревьями.
