— Ладно, а как драться будем: до первой кровинки или до первой слезинки?
— Это у пацанов так дерутся. А мы будем биться до тех пор, пока ты у меня пощады не попросишь.
— Или ты у меня. Только пусть никто не вздумает вмешаться. Потом хуже будет.
Нинка с дерзким вызовом окинула взглядом взволнованные лица стоявших вокруг девчонок:
«Трое из них здорово напуганы. Сами не рады, что ввязались в опасную передрягу. Хотя по приказу Копыловой станут меня бить, если упаду. А вот приятельница Копыловой, высокая и худая, со злыми глазами, явно любит пустить в ход кулаки. Вот этой глисте первой и влеплю чернильницей по физиономии для острастки остальных, если полезут. Пока в себя приходить будут, с Копыловой схлестнусь. А там видно будет».
Нинка, стараясь выглядеть уверенно, направилась в сопровождении взволнованных предстоящей схваткой девчонок на соседнюю улицу. Идя рядом, Копылова безудержно болтала, осыпая противницу угрозами. Это, наоборот, успокоило Нинку:
«Она почувствовала силу в моих руках и боится предстоящей схватки. А потому нарушит правила, постарается организовать налет на меня оравой в пустынном месте. Надо ускорить события и провести схватку здесь, на улице, где, в крайнем случае, могут вмешаться прохожие».
В этот момент злобно ругающаяся Копылова грубо толкнула Нинку в спину, и та, воспользовавшись моментом, с размаху ударила портфелем обидчицу по голове. И тут же, юркнув между опешившими девчонками, прижалась спиной к забору. Достав из кармана передника чернильницу, грозно вопросила:
— Ну, кто из вас первый хочет залиться кровью?
Взъяренная отпором Копылова сделала шаг вперед:
— Ах ты гнида тифозная! Сейчас получишь у меня облом.
Нинка подняла руку с чернильницей над головой, приготовившись бросить ее в лицо сопернице. Копылова в нерешительности замерла на мгновение. И тут сбоку раздался насмешливый голос:
— Что за шум, а драки нет? Вы чего это, девчонки, пятеро на одну? На тебя, Тамарка, это не похоже.
К месту предстоящей схватки неторопливо направился высокий крепкий парень в кепке, длинном плаще, из-под которого видна была тельняшка. Увидев его, Копылова охотно воспользовалась передышкой:
— А тебе, Боцман, какое собачье дело до нашей кошачьей жизни?
— Ну, ты, Рыжуха, прикуси язык. В нашем районе смуту затеяла. К тому же девчонка эта из моего двора. А я своих в обиду не даю. Так что бери своих кошелок и вали отсюда. И запомни: девчонка эта под моей защитой. Если что не так пойдет, с тебя спрошу.
— Ладно, Боцман, не шуми зазря. Я же не знала, что ты за нее марку держишь.
Тамарка с явным облегчением отказалась от схватки и вместе с другими девчонками направилась в сторону. Отойдя немного, повернулась и, стараясь оставить последнее слово за собой, как можно небрежнее процедила:
— Повезло тебе сегодня, новенькая.
Нинка ничего не ответила, а когда гурьба девчонок удалилась, повернулась к своему спасителю:
— Наврал про соседство по дому?
— Нет, я видел, как вы въезжали в наш дом на третий этаж дней десять назад. Я знаю, теперь у тебя отчим — профессор. А мать твоя — бухгалтер.
— Надо же, ты все знаешь о своих соседях?
— Немудрено. Моя мать — дворничиха. Ежедневно приносит со двора сплетни.
— Но обо мне ты все сказал верно. А откуда эту рыжую Тамарку знаешь?
— А кто ее здесь не знает? Девчонка отчаянная, да мозгов маловато. С ней вечно в дерьмо попадаешь. Где она, там и драка. Обязательно пацанов стравит между собой. Да и мой брат Пашка с ее отцом Бараном подельники. За гоп-стоп вместе в лагере срок мотают.
— Ого, а я думала, тебя уважают самого, а за тебя, оказывается, страх перед братом работает.
— Ну, это ты загнула. Я и сам кое-что стою.
— А чем занимаешься?
— Учусь в соседней школе в седьмом классе. Последний год мыкаюсь. Поеду летом в мореходку поступать.
— Потому тебя и Боцманом кличут?
— Не только. Зовут меня Борисом. А тебя?
— Нинка я, Лугина. Остальное уже знаешь.
— У вас в Ленинграде пацаны голубей гоняют?
— У нас на Лиговке даже парня завалили за то, что двух почтарей у своих же украл и загнал спекулянтам.
— За это стоит. А ты свистеть умеешь?
Нинка поставила на асфальт портфель и, засунув по два пальца каждой руки в рот, оглушительно свистнула. Боцман одобрительно кивнул:
— Ты своя девчонка. Айда, со мной на чердак, покажу свое хозяйство.
И Нинка, не колеблясь, подхватила с тротуара портфель:
— Пойдем.
Шагая по узкому переулку, она с удовольствием щурилась от щедрого весеннего солнца. Рядом с ней шел симпатичный сильный парень, защитивший ее в страшную минуту от расправы. Что еще нужно пятнадцатилетней девчонке в незнакомом и пока враждебном городе? Войдя во двор своего дома, Боцман уверенно повел ее мимо зловонной помойки к черному ходу. Легко отодрал едва державшиеся для видимости на гвоздях доски, и они направились по грязной лестнице в таинственной полутьме на последний этаж. Дверь на чердак еле держалась на ржавых петлях. Не оглядываясь, Боцман быстро пересек посыпанный песком пол чердака и, подойдя к оконному проему, проворно вылез на крышу. Нинка, не задумываясь о последствиях, поднялась следом. Под их ногами железная кровля прогибалась и отзывалась натужными вздохами, пружинисто выправляясь после каждого шага.
Боцман направился к краю крыши, и тут Нинка заметила длинную доску, перекинутую на перила каменного балкона другого, более высокого дома с вылепленными на стенах барельефами людей и животных. Боцман уверенно, словно по ровной земле, прошел над бездной пятиэтажной высоты и спрыгнул на балкон. Нинка поняла:
«Устроил проверку мальчик. Он не знает, что я тысячу раз проходила по бревну на тренировках и соревнованиях. Надо только не смотреть вниз на опасно манящую бездну и убедить себя, что под ногами привычное гимнастическое бревно».
Нинка легко преодолела путь по устрашающе пружинистой доске и спрыгнула вслед за спутником.
Боцман повернулся к девушке:
— Молодчина, я сразу в тебя поверил, когда увидел, как ты держишься против Рыжухи с кодлой.
— Ничего особенного. У меня разряд по гимнастике.
— Ну не скажи! Когда под тобою метров десять глубины, надо характер иметь.
— Ладно, давай веди дальше. Еще много таких проверок?
— Еще одна: познакомиться с нашими пацанами и завоевать их доверие. Я за тебя поручусь. Ну а дальше все зависит от тебя. Не приглянешься — извини-подвинься, распрощаемся.
— Я не подведу.
— Знаю, потому и взял с собой. Надо подняться на девятый этаж, а там и на чердак. Напрямую туда не попадешь: одно начальство живет, и в подъезде внизу охранник в штатском дежурит. Мои ребята уже на месте. Пошли.
