– Это не освободит ее от чар.
– Зато даст нам шанс понять, как это сделать, не опасаясь, что Гидеон унесет ее куда-нибудь еще.
Я задумалась. Во всяком случае, присутствие Теган меня утешит. И, конечно, если она окажется рядом, мне будет проще разрушить чары. От мысли, что Гидеон заставил ее бояться меня, разрывалось сердце.
– Будет непросто. Вы видели, в какой ужас Теган приходит от одного моего вида. Она не захочет покинуть дом.
Эразмус осушил кружку с пивом и кивнул.
– Вы правы. Придется увести ее силой.
– И доставить сюда? Что помешает ей при первой возможности сбежать к Гидеону?
– Думаю, мы не откажемся от помощи?
До меня не сразу дошло, затем я сообразила.
– Уильям!
– Он предложил вам подсобить, верно? Он поможет вывезти Теган из дома, допустим, в закрытой повозке, и предоставит безопасное место. Полагаю, стены Бэтком-холла достаточно прочны и способны удержать молодую женщину.
– Да, пожалуй… – Внутри меня вспыхнул яркий огонек надежды. – Вы правы, Уильям поможет. По крайней мере, там не будет Гидеона, и я смогу остаться с ней, попытаться снять заклинание…
– Значит, решено. – Эразмус поднялся. – Возьмем повозку.
– Нет, благодарю вас, Эразмус, лучше я сперва поговорю с Уильямом сама. – Заметив его удивление, я попыталась объяснить: – Уильям не знает, что я странствовала по земле больше трех сотен лет. Он не знает, кто вы такой. Он знает лишь, что я сбежала из этих мест, когда меня обвинили в колдовстве, и что Гидеон каким-то образом мне помог. А теперь я вновь здесь, с историей, которую Уильям явно не может принять за чистую монету, и прошу его о помощи в борьбе с темной, страшной магией. Ведьм до сих пор вешают – а иногда и тех, кто их защищает. Позвольте мне поговорить с ним наедине.
Эразмус кивнул, немного подумав.
– Хорошо, но я настаиваю на том, чтобы помочь вам увезти Теган из того дома. Гидеон запросто может оказаться там и…
– Предпринимать что-либо без твердой уверенности, что его там нет, бесполезно. Мы добьемся успеха, лишь действуя у него за спиной.
– Кажется, нам нужен отвлекающий маневр, – вскинул брови Эразмус.
– Да, – нехотя согласилась я, подозревая, какой план у него созрел. – А что еще может удержать внимание Гидеона, как не беседа со мной?
– Именно. Как только убедитесь, что Уильям с нами, отправьте Гидеону весточку. Мол, желаете с ним обсудить, что ему надо в обмен на свободу Теган. Он не устоит перед соблазном увидеть, как вы будете его умолять.
– Очень верно подмечено.
– А потом сообщите мне, когда с ним увидитесь. Я встречусь с Уильямом и теми, кому он доверит нашу миссию, в тот же час.
Я подхватила шаль и направилась к лестнице, но вдруг замерла на первой ступеньке.
– Вы ведь понимаете, что попытка обхитрить Гидеона, мягко говоря, небезопасна, – обратилась я к Эразмусу. – Зачем вам ввязываться?
– Я ваш времяход. Я перенес вас сюда. Моя главная цель, Элизабет, вернуть вас в ваше время в целости и сохранности. И я осознаю, что вы не бросите девочку, которую прибыли спасти. Позвольте мне помочь.
– Благодарю, – ответила я слегка дрогнувшим голосом. – Я…
Эразмус вскинул ладонь, чувствуя себя неуютно перед лицом возможного проявления чувств, и выставил свою привычную защиту – непринужденно улыбнулся.
– Прошу, приберегите благодарности до той поры, когда я действительно сделаю хоть что-нибудь полезное. Люблю честно зарабатывать женское восхищение.
Я добралась к Бэтком-холлу пешком, обогнув лес. Я едва не бежала и, когда впереди показались знакомые дымоходы, уже успела раскраснеться и запыхаться. Кратчайший путь привел меня не к парадному входу, а к конюшням позади дома. Я как раз проходила мимо небольших хлевов, возведенных из того же красного кирпича, что и сам Бэтком-холл, как передо мной вдруг вырос человек. Он появился так внезапно, что я едва в него не врезалась. Знакомый мне конюх и кучер Уильяма, Кинс, окинул меня пристальным взглядом.
– Я вас напугал, госпожа? – поинтересовался он голосом, сиплым от долгих десятилетий, проведенных среди конюшенной пыли.
Кинс утратил былую осанку и скрючился, но не только от возраста и постоянной тяжелой работы на свежем воздухе. От меня не скрылся поразивший его суставы и кости артрит, и я страшно пожалела, что не располагаю ни временем, ни необходимым средствами для приготовления целебного отвара.
– Добрый день, Кинс. Прошу прощения, что вот так пронеслась по вашему дворику. Мне нужно кое-что обсудить с его светлостью.
– Да, догадываюсь, – загадочно отозвался конюх.
Я ожидала, что он даст мне пройти, однако он не сдвинулся с места, о чем-то размышляя. Затем он поскреб покрытый седой щетиной подбородок и заявил:
– Идите-ка сюда. Есть кое-что, что вам пригодится.
Не дожидаясь ответа, он вновь скрылся за дверью конюшни. Я не очень-то хотела отвлекаться от цели, но заметила во взгляде Кинса на меня нечто такое, что повело меня следом. Похоже, он меня узнал. Он понимал, кто я такая, и все же не стал меня обличать, поднимать крик, что я ведьма, не стремился никому раскрыть мою истинную личность. В его присутствии ведьмовское чутье посылало по моей коже волны мурашек. В старике крылась некая добрая сила. Видят небеса, если я хочу выстоять против Гидеона, без друзей не обойтись.
По сравнению с залитым ярким солнцем двором, в конюшне царил полумрак. Мне пришлось подождать, пока не привыкнут глаза. Затем я рассмотрела длинный ряд стойл, отделенных друг от друга деревянными перегородками со вставками из кованого железа. Перед ними тянулась кормушка с сеном. Лошади обнаружились лишь в трех стойлах. Первая – самая обычная верховая, затем неплохая упряжная и, наконец, простая гнедая трудяга, какие, по идее, встречаются на фермах. Очередное подтверждение, что настали непростые времена, думала я, вспоминая чистокровных скакунов, которых когда-то держала семья Уильяма.
Несмотря на искривленные ноги, Кинс передвигался на удивление живо. Он уже дошел до последнего стойла и поманил меня к широкой двери. Она вела в амуничник, где хранились уздечки, седла и упряжь. Я вдохнула смесь из запахов чистой кожи, жира для смазывания и воска. Сбруя висела достаточно высоко, чтобы отвадить мышей и крыс, но все еще на том уровне, где снять ее можно было без особого труда. Пусть война и разрушила жизни многих людей, здесь, очевидно, по-прежнему придерживались определенного порядка.
Кинс распахнул большой деревянный сундук, где лежали тщательно скрученные бинты для хвостов и сложенные попоны. Порывшись под слоями шерсти и джута, конюх извлек небольшой хлопковый мешочек, стянутый шнурком, и выпрямился, хрустнув пораженными артритом суставами. Затем немного поколебался, но все же сунул этот мешочек мне в руки.
– Вот. Берите, – грубовато буркнул он.
