Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
В следующей главе мы изучим природу информационных технологий и разберемся с причинами неумолимого ускорения темпов изменений в этой области, т. е. попробуем понять, что делает их такими особенными, а также взглянем на процесс трансформации, который многие важные сферы экономики уже переживают под влиянием этих технологий.
Глава 3
Информационные технологии: беспрецедентная сила трансформации
Представьте, что вы кладете пенни на счет в банке. Допустим, баланс вашего счета ежедневно удваивается. На третий день вместо 2 центов у вас будет уже 4. На пятый день баланс увеличится с 8 до 16 центов. Менее чем через месяц у вас более миллиона долларов. Если бы вы положили свой пенни в банк в 1949 г., т. е. тогда, когда Норберт Винер работал над своим эссе о будущем компьютерных вычислений, и начал бы работать закон Мура (удвоение суммы примерно каждые два года), к 2015 г. на вашем «технологическом» счету было бы почти $86 млн. А теперь представим, что процесс продолжается, а вместе с тем продолжает удваиваться и баланс вашего счета. Будущие инноваторы смогут воспользоваться этим огромным накопленным балансом, в результате чего темпы роста в ближайшие годы и десятилетия, скорее всего, будут намного превышать те, к которым мы привыкли.
Несмотря на закрепившийся за законом Мура статус универсального способа измерения роста вычислительной мощности, на самом деле развитие в области информационных технологий происходит по многим различным направлениям. К примеру, такие показатели, как емкость памяти компьютера и пропускная способность оптоволоконных каналов передачи данных, систематически демонстрируют экспоненциальный рост. При этом рост вовсе не ограничивается одной лишь аппаратной начинкой: скорость, с которой повышается эффективность некоторых программных алгоритмов, уже давно перешагнула рубеж, предсказанный законом Мура.
Если при рассмотрении эволюции информационных технологий в рамках достаточно продолжительных периодов времени понятие экспоненциального роста действительно отражает суть происходящих процессов, в краткосрочной перспективе реальность оказывается сложнее. Прогресс далеко не всегда происходит плавно и последовательно; напротив, часто он сначала стремительно набирает темп, а потом наступает пауза, во время которой организации ассимилируют новые возможности, и формируется фундамент для следующего резкого ускорения. Кроме того, между разными видами технологий образуются замысловатые взаимозависимости и петли обратной связи. Прогресс в одной сфере может привести к внезапному прорыву в другой. Появившись на свет, технология распространяется и все глубже проникает в деятельность организаций и жизнь экономики в целом, зачастую преобразуя методы работы людей таким образом, что это само по себе становится толчком для дальнейшего развития. Достаточно вспомнить, например, как распространение Интернета и ПО с широким набором функций для совместной работы обеспечило возможность разработки программного обеспечения с привлечением программистов из любой точки мира; это, в свою очередь, способствовало формированию огромного сообщества высококвалифицированных программистов, и теперь эти новые кадры сами становятся движущей силой прогресса.
Ускорение и стагнация
Пока информационно-коммуникационные технологии мчались вперед, десятилетиями развиваясь по экспоненциальному закону, внедрение инноваций в других отраслях в большинстве случаев происходило постепенно, в несколько этапов. Например, именно по такому сценарию эволюционировали конструкция автомобилей, жилья, авиатехники, бытовой техники, а также осуществлялась модернизация нашей транспортной и энергетической инфраструктуры — ни одна из этих областей не претерпела существенных изменений с середины XX в. В этой связи уместно вспомнить известное высказывание одного из основателей PayPal Питера Тиля: «Нам обещали летающие машины, а вместо этого мы получили 140 символов». Оно отлично передает настроения поколения, которое надеялось на куда более «крутое» будущее, чем то, в котором им пришлось жить.
Это отсутствие всеобъемлющего прогресса находится в резком контрасте с последними десятилетиями XIX — первой половиной XX в. Водопровод, автомобили, самолеты, электричество, бытовая техника, канализация и прочие коммунальные системы — все эти новшества получили широкое распространение в этот период. По крайней мере в промышленных странах качество жизни представителей всех слоев общества поднялось на невиданный прежде уровень одновременно с головокружительным ростом благосостояния всего общества в целом.
Некоторые экономисты обратили внимание на это замедление темпов развития большинства технологий, связав его с рассмотренными нами в прошлой главе экономическими тенденциями и в том числе со стагнацией доходов большинства простых американцев. Согласно одному из фундаментальных принципов современной экономики, технологические изменения такого рода имеют ключевое значение для долгосрочного экономического роста. Экономист Роберт Солоу, сформулировавший эту идею, в 1987 г. получил за свою работу нобелевскую премию. Если считать инновации основным фактором процветания, стагнация доходов, судя по всему, указывает на то, что проблема вовсе не во влиянии технологий на класс наемных рабочих и средний класс, а в темпах появления новых изобретений и идей. Возможно, дело вовсе не в компьютерах, и на самом деле все объясняется замедлением прогресса в более широком смысле.
Ряд экономистов выступил в поддержку этой идеи. В своей книге 2011 г. «Великая стагнация» (The Great Stagnation) Тайлер Коуэн, экономист из Университета Джорджа Мейсона, предположил, что экономика США, поглотив все легкодоступные ресурсы в виде наиболее очевидных и простых инноваций, ничем не занятой земли и не до конца используемых возможностей человека, вступила в период временной стабилизации. Роберт Гордон из Северо-Западного университета настроен еще более пессимистично, утверждая в своей статье 2012 г., что на фоне низких темпов инновационной деятельности и ряда сдерживающих факторов, включая раздутый долг, старение населения и несовершенство системы образования, эпоха экономического роста в США, скорее всего, закончилась{103}.
Чтобы получить некоторое представление о факторах, влияющих на темпы инновационной деятельности, имеет смысл обратиться к историческим аналогиям и изучить путь, который в своем развитии прошли почти все технологии. Хороший пример — самолеты. Первый пилотируемый полет на моторном летательном аппарате произошел в декабре 1903 г. и продолжался около двенадцати секунд. С такого скромного результата начался прогресс в этой области, но примитивный уровень технологий на том этапе говорил о том, что на создание рабочего аппарата уйдут многие годы. К 1905 г. Уилберт Райт уже мог оставаться в воздухе в течение почти 40 минут, преодолевая расстояние, равное приблизительно 39 км. Однако всего через несколько лет, когда разрозненные кусочки мозаики сложились в единую картину, технологии авиастроения вступили в экспоненциальную фазу роста, что привело к резкому скачку абсолютных показателей прогресса. К началу Первой мировой войны самолеты уже могли вести воздушные бои на высоких скоростях. В течение двух следующих десятилетий темп развития продолжил нарастать, что в конечном итоге привело к появлению таких совершенных истребителей, как «Спитфайр», «Зеро» и P-51. Однако уже в период Второй мировой войны рост значительно замедлился. Самолеты с пропеллерами, приводимыми в движение двигателями внутреннего сгорания, вплотную приблизились к точке исчерпания своего технического потенциала, и никакие усовершенствования конструкции после пересечения этого рубежа уже не могли привести к революционным изменениям.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
