— Я хочу почувствовать тебя, — сказала она.
— А мне казалось, что это — моя фантазия.
Но Кристин уже расстегнула пуговицы его рубашки, и теперь ее ладони поглаживали грудь Элвина.
— Хочешь, чтобы я прекратила?
Элвин смог издать лишь стон и вместо ответа расстегнул до талии пуговички ее платья и нетерпеливо сдернул его с плеч, обнажив грудь Кристин. Вид этих упругих розовых холмиков крайне возбудил Элвина, и из его груди вырвался очередной протяжный и громкий стон. Склонив голову.
Элвин втянул один из сосков в рот и нежно обвел его языком.
— О Господи… — простонала Кристин.
Элвин с томительной медлительностью провел губами по душистой ложбинке меж ее грудей и наконец коснулся влажным кончиком языка другого соска.
— Как хорошо… — прошептала Кристин.
— Тебе нравятся мои фантазии? — пробормотал Элвин, не отрываясь от своего упоительного занятия.
— Ты сводишь меня с ума, — призналась она.
— Значит, мы на равных.
Элвин осторожно уложил ее на спину и, когда Кристин с готовностью раздвинула ему навстречу бедра, чуть не оглох от гула крови в ушах. Элвин снял рубашку и готов был взорваться от ощущения прикосновения к своей обнаженной груди влажных от его поцелуев сосков Кристин.
Он с трудом перевел дыхание, сделав глубокий судорожный вдох. Потом еще один. И запросил пощады:
— Милая, нам нужно передохнуть.
— Как скажешь. — И Кристин коварно сомкнула ноги на его талии, отчего оказалась тесно прижатой к Элвину.
Он скрипнул зубами.
— Кажется, отдохнуть мне не суждено. Давай-ка избавимся от остатков одежды.
Снимая с Кристин черный кружевной пояс, потом чулки, Элвин думал что умрет от наслаждения, и, когда настал черед черных кружевных трусиков, у него действительно на несколько мгновений остановилось сердце. Сладострастные стоны, издаваемые Кристин в ответ на прикосновения его пальцев и губ, лишь подливали масла в огонь чувственности Элвина.
— Вот это и есть моя фантазия, — прошептал он, любуясь ее обнаженным соблазнительным телом.
Призывно глядя на него блестящими глазами, Кристин взяла его руку и положила на треугольный холмик меж своих ног.
— Я думаю, ты переоценил достоинства медлительности, — хрипло сказала она. — Идеальный мужчина не мучает женщину.
Идеальный мужчина. Элвин рывками втягивал в себя воздух. Опасения, из-за которых он и был столь сдержан с Кристин, вновь всколыхнулись в нем. Он хотел, чтобы Кристин стремилась к нему лишь ради него самого, но она ведь не подозревала, кто он такой на самом деле, не догадывалась о происхождении шрамов, которые он носил на теле и в сердце.
— Кристин…
Словно почувствовав его настроение, она рывком приподнялась и приложила палеи к его губам.
— Прошу тебя, Элвин. Сегодня ночью думай только о своих фантазиях. — И нежно добавила: — Хотя бы только сегодня. Пожалуйста.
Все еще колеблясь, он поцеловал ее, а оторвавшись от ее губ, понял: с ним все кончено.
Элвин встал и, легко подняв Кристин на руки, отнес в спальню и уложил на кровать. Когда он, раздевшись, лег рядом, она притянула его к себе, обвила ногами и стала жадно искать его губы.
— Я не вижу тебя, — пожаловалась Кристин, но безошибочно нашла его отвердевшую плоть и стала ласкать нежными ритмичными движениями — синхронными движениям пальцев Элвина в углублении между ее ног.
Она дышала ему в ухо все быстрее и быстрее, и Элвину казалось, что ее дыхание наполняет всю комнату, отодвигая темноту и устраняя одиночество.
— Ну же! — вскрикнула Кристин, и Элвин мощно вошел в нее.
Кристин испустила долгий вздох облегчения и отдалась ему с неистовством, которого Элвин не ожидал. Его несло все выше и выше на волне наслаждения, имя которому было Кристин.
Их объединяло жаркое тепло, оно горело в них, разжигая Любовь. Любовь с большой буквы.
* * *
Глядя на уснувшую Кристин, Элвин, боявшийся вновь испытать боль потери, подумал, что, возможно, неправильно повел себя, напрасно дал волю чувствам. Но он не испытывал и тени сожаления, что сейчас Кристин лежит в его постели и он обнимает ее.
— Тебе хорошо? — сонно пробормотала Кристин.
— Да. А тебе? — И затаил дыхание в ожидании ответа.
Элвин не видел лица Кристин, но понял, что она улыбается.
— Думаю, что пришло время возблагодарить Посейдона, — сказала Кристин.
— За что?
— За поистине неоценимый подарок.
Огонек, который тлел в нижней части живота Элвина, стал разгораться.
— За меня?
— Нет, глупый. За нас.
И в этот момент Элвин понял, что слово «нас» перестало пугать его.
16
Кристин открыла глаза. Раннее утро. Она в комнате Элвина. лежит в его постели. Элвин размеренно дышит ей в ухо.
Положив руку на его бедро, Кристин с удивлением обнаружила, что мужчина, с которым она ночью занималась любовью, успел, пока она спала, надеть длинные спортивные трусы.
Как он застенчив, снисходительно улыбнувшись, подумала Кристин. Как мало мы знаем своих близких.
Улыбка смягчилась, когда она вспомнила то, что уж точно знала об Элвине. Запах его кожи, страстность поцелуев, от которых замирает сердце, нежные изощренные ласки, которыми он уверенно прокладывал путь к ее сердцу…
Да, я отдала ему свое сердце, подумала Кристин. И обрела спокойствие и уверенность.
Осторожно отодвинувшись, она стала рассматривать Элвина. Ее умиляло в нем все: и то, как он лежит на животе, обняв одной рукой подушку, и всклокоченные волосы, и щеки, покрытые темной щетиной. Значит, вот она какая, любовь. Какие бы эмоции ей ни доводилось испытывать раньше, все они поблекли перед всепоглощающим влечением, которое теперь связывало ее с Элвином. Кристин была потрясена неколебимой уверенностью в неизменности своих чувств.
Ей захотелось уединиться на несколько минут, чтобы собраться с мыслями и спокойно оценить все, что произошло между ней и Элвином.
— Элвин, — осторожно позвала она.
— Ммм… — глухо пробурчал он.
— Я пойду в душ, ладно?
— Ладно, — сонно пробормотал Элвин и подтянул к груди освободившуюся подушку. — Иди сюда… — Он примял середину подушки. — Как мягко… — Лицо его расплылось в мечтательной улыбке, и Элвин снова погрузился в сон.
Кристин осторожно встала. Взглянув на Элвина, она почувствовала, как от сладкой томительной боли сжалось сердце. Любовь всесильна. Любовь потрясает.
Она направилась в ванную, стараясь не обращать внимания на легкую обиду из-за того, что ее столь легко заменило изделие из пуха и перьев.
