— Я думал, — хитро улыбнулся он, — испанские семьи, где сохраняются вековые традиции, тебе не нравятся. А жаль, мои от тебя без ума.
— Только тебе не хватает работы? — сказал он, словно читая ее мысли. — Работы, за которую ты столько сражалась, ради которой столько вытерпела?
— Ты понимаешь меня с полуслова.
— Но ведь твоя работа никуда не денется, а мы вместе потому, что небезразличны друг другу. Потому что я люблю тебя.
Мэри молчала.
— Я прикидывался, что это не так, — продолжал Родриго, — но не смог обмануть ни окружающих, ни тебя, ни самого себя.
Она кивнула.
Мэри оторвала взгляд от выложенного великолепной плиткой пола и огляделась. Господи, да все ведь только на них и смотрят! И тут Родриго сделал нечто такое, чего она никак не ожидала: он смял ее оборону, одним махом разоружил ее и заставил себе подчиниться.
Не стесняясь присутствия посторонних, словно даже наслаждаясь им, он упал перед ней на колени и произнес:
Она в ужасе смотрела на него.
— Не встану, пока не согласишься выйти за меня замуж.
Наступила пауза, и тут, к удивлению Мэри, окружающие вдруг разразились аплодисментами. Родриго поднялся и принялся целовать ее. Что такое? Неужели она сказала «да»?
Как это произошло? Она ничего такого не помнит! Или она просто не устояла перед мужчиной, который упал на колени на глазах у своей огромной семьи, чтобы попросить стать его женой?..
8
После помолвки, происходившей с обычной для семейства Алькасар помпой, Мэри беспокоил один вопрос: как быть дальше? После приезда управляющего «Сент-Джонса» работы у нее было хоть отбавляй, но вечерами, возвращаясь в фамильный особняк, она испытывала неловкость: огромное семейство подавляло ее. Они прекрасно к ней относятся, но… У них на ее счет столько ожиданий, столько планов!
Мэри даже позавидовала Хиль-Луису и Марсии, свившим любовное гнездышко в далекой горной деревушке. Там они предоставлены сами себе и могут делать все, что заблагорассудится.
Она осторожно завела с Родриго разговор о том, чтобы после свадьбы переехать куда-нибудь, снять квартиру, и с облегчением поняла, что он не против. Они подыскали очаровательную виллу в окрестностях Мадрида и подумывали о том, как ее обставить.
— Правда, с окончательным решением придется повременить, — заметил Родриго. — Мой братец не дает мне и духу перевести, насел на меня с этой работой! Что ж, подождем, пока я не вернусь из Америки.
— Господи, а мне даже не удастся проводить тебя! У меня тоже работы невпроворот!
— Что же этот твой управляющий из Лондона? В конце концов, он же начальник, на нем вся ответственность?
— Ответственность? — переспросила Мэри. — Куда там! Он лишь похлопает меня по плечу и скажет: Мэри, дорогуша, ты сама знаешь, как тебе поступать. Я не буду вмешиваться!
Загруженность Мэри работой как нельзя более устраивала Алькасаров: у нее почти не было времени на то, чтобы заняться приготовлениями к свадьбе, и Клаудиа взяла все в свои руки. К тому же Марсия в конце концов тоже переехала в особняк: оставаться в сельской глуши в последние недели беременности было опасно.
Как-то раз, когда они — Мэри, Марсия и Мартина — сидели на террасе и потягивали кофе, наслаждаясь мягким послеполуденным солнцем, Мэри в раздумье произнесла:
— Знаешь, Марсия, если честно, я иногда думаю: вот было бы хорошо сыграть мою свадьбу так, как это происходило у тебя. Организовать все в последний момент, венчаться в сельской церкви, скромно, а не так, как… — Она замолчала.
— Понимаю, — кивнула та, — тебе немного не по себе. Ведь твое венчание состоится здесь в соборе, Клаудиа даже заказала композитору особое песнопение.
— К тому же со всего света слетятся мои родственники. — Мэри даже поежилась. — Я соскучилась по маме с папой, да и с сестрами мы давно не виделись. Но ведь сюда прибудет целый полк, люди, которых я едва знаю, седьмая вода на киселе. Господи, будет еще этот Карлос!
— Кто?
— Карлос Оливера, я вам о нем говорила. Он мой троюродный брат или кто-то там еще. Владелец компании, занимающейся поставками мяса. В свое время он очень обижался, что Родриго отказался покупать его продукцию. Теперь же счел, что дело на мази. За последнюю неделю он дважды мне звонил, все твердил: воспользуйся своим положением, поддержи наш семейный бизнес.
— Почему же Родриго отказывается от его мяса? — поинтересовалась Мартина.
— Качество не очень. Родриго предъявляет высокие требования к тому, что поставляет ресторанам и отелям, потому что, если что-то будет не так, будет подорвана прежде всего его репутация.
— Вот пусть Родриго и скажет Карлосу, чтобы отвязался.
— Нет уж! — тут же заявила Мэри. — С этим типом я сама справлюсь. Сильная мужская рука тут ни к чему.
— Да ладно, не заводись! — рассмеялась Мартина. — Просто я думала, что они с Карлосом быстрее найдут общий язык.
— Им же не договор подписывать, наоборот, надо дать понять этому кретину Карлосу, что ему ничего не светит. Я жду не дождусь, когда мне представится возможность втолковать все ему лично.
— Ладно, — вмешалась Марсия, — пусть Мария поступает так, как считает нужным. Ты хотела посмотреть фотографии моей свадьбы?
— Да, сгораю от нетерпения.
Свадьба в деревне, несмотря на всю свою скромность и непритязательность, еще больше понравилась Мэри, когда она увидела фотографии. На Марсии было отлично смотревшееся шелковое платье, но сшитое не на заказ, а привезенное вместе с тремя другими из Мадрида. Это, подумала Мэри, гораздо лучше, чем мучиться по нескольку часов в день на примерке.
Сама же она в честь помолвки с Родриго получила от Клаудии великолепный венец, украшенный бриллиантами. Это не только дорогой подарок, но и знак того, что теперь Мэри член семьи Алькасар. Разумеется, Мэри была очень признательна Клаудии, а уж Лусия Вальдес будет вне себя от счастья, когда узнает о свадьбе и о том, как пекутся о ее дочери Алькасары.
— О чем задумалась? — спросила Марсия.
— Да так… Представляю, что скажет мама! Наконец-то доченька повзрослела и одумалась. Раньше-то ругала на чем свет стоит испанцев и Испанию, а теперь сама выходит замуж за представителя одного из лучших семейств Испании.
— Да уж, придется тебе перетерпеть!
