Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
Чтобы выбраться на плоскую крепостную крышу, нам следовало сначала подняться по лестнице на карниз, который опоясывал здание изнутри, аккурат под окнами. Разгуливать по этому выступу было довольно рискованно. Он имел в ширину чуть более метра и был начисто лишен перил, как и тот странный мост, на котором мы столкнулись с горбунами. Я затруднялся сказать, с какой высоты мне предстояло падать на камни в случае неудачного восхождения. Зато абсолютно точно знал – второго шанса подняться на крышу после такого падения у меня уже не будет.
Впрочем, никто и не вынуждал нас устраивать самоубийственные прогулки возле окон. Лаз на крышу располагался в шаге от того места, где лестница выходила на карниз. Даже Леночка и дядя Пантелей изъявили желание взглянуть на мир со смотровой площадки крепости. Всех нас терзало любопытство, что же находится на другом берегу озера. Мы были уверены, что такой чересчур спокойный водоем вряд ли окажется безбрежным.
Лестница тоже не имела перил – надо заметить, весьма странная здешняя традиция, – но она была гораздо шире карниза и проходила впритык к стене, отчего подъем дался нам хоть и с трудом, но без особого страха. Все, кроме нас с Банкиршей, поднимались налегке, побросав вещи прямо на ступеньках. Я и Агата не рискнули оставлять нашу компактную поклажу и предпочли захватить ее с собой. Я сказал спутникам, что в кейсе – важные служебные документы, за сохранность которых директор «Эспадона» Глеб Свекольников отвечает головой, а мнительная Банкирша просто перестраховывалась. Наверное, будь у нее такой же чемодан, как у певицы, Агата не поленилась бы затащить на верхотуру и его, лишь бы только не бросать свое добро без присмотра.
Маленькая загвоздка возникла при переходе с лестницы к ведущему на крышу лазу. То, что снизу казалось плевым делом, на высоте воспринималось совсем по-другому. Стоило только Леночке и Банкирше бросить мимолетный взгляд с карниза вниз – чего, кстати, прапорщик загодя настоятельно попросил женщин не делать, – как они вмиг побледнели и замерли в нерешительности. А ничем не огороженные оконные провалы лишь усилили страх высоты и заставили колени наших спутниц предательски задрожать.
Проблема разрешилась довольно просто. Охрипыч встал возле лаза, ведущего в узкий колодец со стремянкой, и, взяв женщин за руки, помог тем по очереди преодолеть опасный участок пути. Дяде Пантелею, Тумакову и мне такая помощь не требовалось, хотя было заметно, что Иваныч и студент тоже слегка нервничают.
На крыше крепости также царило безветрие. В нашем положении это оказалось очень удобно. Мы могли без опаски подходить к краю смотровой площадки – тоже, естественно, лишенной перил! – и с комфортом любоваться окружающим пейзажем.
Высота и впрямь производила впечатление. Вот только жаль, что смотреть отсюда было абсолютно не на что. Ту же самую картину мы четверть часа назад наблюдали и с берега: лесистые холмы и серебристая озерная гладь – такие же безжизненные, как и прежде. Только теперь холмы простирались перед нами на куда большее расстояние, равно как и озеро стало огромнее чуть ли не на порядок. Наш кругозор ощутимо расширился, но толку от этого не было. Противоположный берег продолжал оставаться невидимым и недостижимым, а на нашем берегу ничего, кроме опостылевших холмов, не наблюдалось. Все это нагнетало на нас уныние, от которого только и оставалось, что броситься в озеро. К счастью, настроение в нашем коллективе было пока далеко от суицидального.
Выбор дальнейшего маршрута разнообразием не блистал. За неимением водного транспорта и карты приходилось решать, в какую из двух сторон направиться: вправо или влево по берегу. Рациональнее всего было, конечно, разбиться на две группы – в таком случае наши шансы на успех возрастали. Правда, угроза столкновения с «копейщиками» при этом тоже увеличивалась. Но даже останься мы в одной команде, вряд ли нам удалось бы отбиться от группы количеством более четырех-пяти горбунов. У меня в наличии имелось лишь полтора магазина патронов. Устрой враги облаву по всем правилам и во всеоружии – я был уверен, что во второй раз горбатые на рожон не попрут и возьмут с собой что-нибудь поэффективнее копий, – и нас уничтожат за считаные секунды. Единственным нашим спасением являлся скорейший поиск населенного пункта, где можно было укрыться от рыскающих по пустошам банд. Та наша группа, которая достигнет убежища первой, потребует выслать за остальными товарищами спасательный вертолет или внедорожник. Поэтому, во избежание долгих поисков, никто из нас не должен был отходить от берега дальше чем на километр.
Идея с расширением области поиска была принята единогласно, после чего для меня настал, можно сказать, момент истины. Кандидатуры лидеров групп даже не обсуждались: Хриплый и я. А уж остальным четверым предстояло выбирать, к кому из нас примкнуть. Я резонно предположил, что со мной пойдут студент и певичка. После произошедшей на мосту моей размолвки с товарищами Паша и Леночка оставались единственные, кто не посматривал на меня откровенной букой. Просто Веснушкина не являлась скандалисткой по природе, а Тумаков ни на кого, кроме Леночки, и смотреть не хотел, даже начни я расхаживать перед ними на голове.
Но все вышло с точностью до наоборот. Первой право выбора получила Агата. Каково же было мое изумление, когда эта стервозная дамочка без колебаний затесалась ко мне команду! И не успел я отойти от удивления, как под мое начало прибыл второй доброволец – дядя Пантелей.
Вот те на, только и подумал я… Хотя, если разобраться, в выборе этих двоих прослеживалась определенная логика. Банкирша, как женщина хитрая и осторожная, решила держаться поближе к моему пистолету, а заботливый Иваныч, судя по всему, желал оградить молодежь от дурного влияния пьяницы и дебошира, то бишь меня.
У Веснушкиной и Тумакова не оставалось выбора, кроме как поступить под командование Охрипыча, который, судя по всему, оказался не в восторге от такого расклада. «Батя» и «термоядерная баба» импонировали прапорщику больше, чем зеленый (во всех смыслах) студент и робкая красотка. Я же воспрянул духом, потому что моя команда так или иначе была более неприхотливой и не требовала постоянной опеки. Впрочем, прапорщик не обиделся: никто моих «буржуев» ко мне в компанию силком не загонял, и все было решено по-честному.
Перед тем как расстаться и разбрестись по берегу в разные стороны, мы решили прямо здесь, на крыше крепости, устроить прощальный завтрак из великодушно выделенных нам Агатой родительских гостинцев. Чисто символический перекус, потому что прихваченной из поезда провизии все равно не хватило бы надолго, а сколько нам еще предстояло скитаться по этим холмам, было известно одному Всевышнему. Банкирше пришлось поделиться провиантом с командой Хриплого, поскольку им в этом плане было совсем туго. Во вместительном багаже Леночки для еды места не нашлось, а в сумках студента из продуктов болталась только пара банок пива. Про прапорщика и вовсе нечего было говорить: у него в карманах отыскалась лишь горстка семечек.
Однако не успели мы сгрызть по соленому огурчику, которые мама Банкирши, надо отдать ей должное, консервировала великолепно («Под такой бы закусон, да по стопарику!» – мечтательно вздохнул Хриплый, отведав прощальную трапезу), как вокруг опять начало твориться что-то неладное. Пол под ногами задрожал, будто у стен крепости проходил груженый поезд-товарняк. Мы вскочили на ноги и бросились к краю площадки, желая узнать, что же там случилось внизу.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
