Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
– А-а-а-а! – закричал Фет и закрыл уши руками. – Вам бы только скандировать, до леса и дела нет!
Но толпа выкрикивала «Куда закрыт?!», и ей было не до Фета. Мы с ним внимательно изучили табличку. Она совсем не похожа на те, которые мы находили на дверях банка и ратуши. Скорее, была даже не табличкой, а на скорую руку нарисованным плакатом. Затем расспросили одного не совсем ополоумевшего крикуна, закрыты ли остальные ворота.
– Все ворота закрыты! – сказал он нам. – На всех такая табличка.
И толпа, конечно, подхватила, особо яростно выкрикивая слово «табличка».
Мне почему-то сразу стало скучно. Даже на Фета не хотелось смотреть, проверять, каково там ему. И в толпе этой не хотелось стоять. И уж точно не хотелось с ними петь. Лес закрыт, вот и всё. Без леса это совсем другая жизнь. Я скис и пинал ногой какой-то камушек. Краем глаза посмотрел на Фета. Он перекидывал мой камушек ко мне.
– Скучно, – сказал Фет.
Я кивнул:
– Вот бы лес открыть.
– Вот бы, – согласился Фет.
Толпа между тем стала рыть подкоп, но, похоже, наталкивалась на ограждения под землей.
Хотя делать ничего не хотелось, мы потратили немного кю на режим «деятельная бодрость».
– Ого! – крикнул Фет. – Давай я тебе бодрящий массаж сделаю!
– Вот еще! – подпрыгнул я и замахал руками. – Нам надо открывать лес!
– Если это снова он… – грозился Фет, но что в таком случае будет, он не уточнил.
Когда мы в очередной раз отдали три кю за хорошее настроение хозяина, к нам вышел высохший противный старикашка.
– Кто тут вздумал баловаться?! – гневно проскрипел он. – А ну, пошли вон, гадкие мальчишки!
Мы с Фетом удивленно переглянулись.
– Сам пошел вон, гадкий старикашка! – разозлился Фет. – Три кю содрал, а потом еще ругается! Где тот мужик, который нас чаем хотел поить?
– Я вам покажу – чаем вас поить! Я вас догоню и еще раз покажу, как чаем вас поить! Вы у меня пожалеете еще, что пришли сюда, и всю жизнь жалеть будете!
Мы с Фетом нырнули в куст сирени и там, среди сиреневых цветочков, Фет шепнул мне:
– По-моему, это тот самый…
– Что вы там шепчетесь! – крикнул старичок и погрозил кулаком. – Я же вижу, что шепчетесь, у меня дальнозоркость.
Тогда мы вылезли из сирени, и Фет, глядя на старичка, сказал:
– Я говорю, по-моему, это тот самый мужик, который нас в прошлый раз чаем хотел поить.
Старичок послушал, а потом будто включился и повторил:
– Я вам покажу – чаем вас поить! Я вас догоню и еще раз покажу, как чаем вас поить!
И снова замолк, ожидая, что мы скажем.
– Он просто режим «Смены личности» снова использовал, и досталась ему такая дурацкая.
Старичок включился:
– Я вам покажу дурацкую! Вы у меня поговорите еще!
Выключился и снова с любопытством на нас посмотрел.
Я покачал головой:
– Вроде бы не все старички – маразматики, а этому сразу же не повезло.
Включился:
– Маразматик не маразматик, а в ваши годы я на заводе работал, картошку копал и рожь сеял! И жал вот этими руками, и трубы гнул, и разговора с вами не будет у меня никакого. Выключился.
– Чего он там жал? – с сомнением спросил Фет.
Я пожал плечами:
– Рожь, наверное…
Вкл.:
– И как только не стыдно!
Выкл.
Я вздохнул:
– Сколько вам для счастья надо-то? Сколько кю не хватает?
Старичок посмотрел на меня жалостливо и пискнул:
– Всего три кю…
Я взглянул на его баллы. Над ним по-прежнему висел одинокий нолик. Я перевел ему баллы (хотя ноль так и остался ноликом) и сказал:
– Только в настоящего себя вернитесь, пожалуйста.
Фет добавил:
– А то надоели эти все ваши дубли, выбираете каких-то идиотов.
Я толкнул Фета локтем, но он только посмотрел на меня с вызовом: мол, что такого?
Но старичок кротко кивнул, побурчал свое стариковское, сказал нам ждать и скрылся в доме. И вышел из дома щуплым светловолосым мальчишкой. Он подергивал штанину куцего зеленого костюма. Боязливо посмотрел на нас. Я соображал, как поступить, а Фет подошел и дружески похлопал его по плечу:
– Молодец, пацан. И цветы у тебя вокруг дома классные.
– Это всё мама сажает, – смутился мальчик. Мы переглянулись, но тот опередил: – Вы ее не видели, она допоздна работает. А потом ей не спится, вот она и начинает с цветником возиться. Тут ночные фиалки хорошо как пахнут.
Он здорово смущался, этот мальчишка. Так что я тоже начал смущаться немного. И Фет стал сам на себя не похожим, ковырял носком ботинка один из цветочков.
– И, раз мама поздно приходит, она не знает, что я тут… Вы ей, в общем, не рассказывайте, пожалуйста.
– Не будем, не будем, – успокоили мы его. – Давай нас чаем пои и корми.
Мальчик кивнул и зашел в дом, позвав нас за собой.
– Я по вечерам даже табличку со звонка про перевод кю снимаю, – сказал он.
– И звонок перестает работать? – удивились мы.
– Нет, не перестает… просто никто не понимает, куда девались его кю. Нехорошо, конечно…
– Нехорошо, конечно, – подтвердили мы. – И таблички разные клепать совсем нехорошо. И лес закрывать плохо.
– Я тут ни при чем, – помотал головой мальчик. – Это не моя табличка. А чья – не знаю.
– А откуда ты про нее знаешь, если не твоя? – вкрадчиво спросил Фет.
– Приходили уже, – доложил этот мелкий. – Не одни вы меня знаете. Правда, я был старичком и разогнал всех – кроме вас, конечно. Спасибо, что вы мне помогли. А то пришлось бы от мамы прятаться, а она бы переживала, куда я подевался…
Мы пили чай и долго говорили – все равно торопиться нам было некуда.
Мальчишку звали Инь – Инька. Он знал очень много о режимах, кю, умел делать таблички.
– Мы думали, что ты в администрации работаешь какой-то, – признались мы ему. – Таблички клеишь. Правда, что ли?
Инь помотал головой.
– Просто умею делать таблички, – сказал он и смущенно склонил голову. – И драть кю со всех подряд.
– Он корыстный, – заметил Фет.
– О да, я такой, – как-то мечтательно произнес Инь. – Только я и сам не понимаю, почему, если я повешу табличку на здание, оно закрывается… Я ведь там, в банке, не брал ни с кого кю, просто проверял.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
