С тех пор король больше ни разу не вспоминал о Роберте Карре: его мысли полностью захватил предприимчивый Джордж Вильерс. В январе 1616 года он стал королевским шталмейстером (господином над лошадьми), а это была должность, требовавшая каждодневного общения с королём. О лучшем исходе событий Вильерс не мог и мечтать… Спустя некоторое время он получил орден Подвязки, а позднее — титул виконта, приличествующие данному титулу земельные наделы, а также членство в палате лордов.
Достигнув таких невероятных привилегий при королевском дворе, Джордж вовсе не собирался с ними расставаться. Он неумолимо расправлялся с любой, пусть даже самой крошечной, угрозой. Малейший жест, способный хоть сколько-нибудь подорвать его авторитет в глазах короля, Вильерс расценивал чуть ли не как личное оскорбление, не оставляя своим соперникам-придворным ни единого шанса. В то же самое время перед королём он пресмыкался, как последний фигляр.
— Ты шут? — спрашивал его король. — Ты мой паяц?
— Нет, Ваше Величество, — отвечал Джордж, лобызая его ноги, — я ваша собачка.
И в подтверждение этих слов он тявкал и прыгал перед королём на корточках. Об остальных "услугах", которые эта "собачка" оказывала своему повелителю, говорили разное. Но дело, наверное, того стоило…
Роджер Локиер, биограф герцога Бекингэма, весьма категоричен в своих выводах. Он приводит отрывок из письма Иакова I Бекингэму, в котором король упоминает "времена Фарнхэма", которые он якобы никогда не забудет, "ведь тогда подушка не отделяла пса от его хозяина". Поясним, что Фарнхэм — это замок, где двор сделал остановку во время поездки короля по стране в 1615 году. Роджер Локиер делает из этого следующий вывод:
"Стало быть, именно в замке Фарнхэм юный Джордж физически уступил Иакову".
Мишель Дюшен, другой биограф герцога, с этим не согласен. Он пишет:
"Позволяет ли отсутствие подушки между псом и его хозяином однозначно сделать вывод о существовании сексуальной связи? Это, разумеется, возможно, но не очевидно".
По его мнению, очевидны три вещи. Во-первых, то, что влечение короля к юному Джорджу Вильерсу в 1615–1616 годах, несомненно, имело "чувственную природу". Во-вторых, точно известно, что Джордж не был гомосексуалистом (для этого он слишком увлекался женщинами). В-третьих, как пишет Мишель Дюшен, "даже если поначалу, возможно, существовала физическая связь между сорокалетним королём и юным фаворитом, то она продлилась недолго".
А вот историк Ален Деко чётко указывает на то, что короля и его фаворита "связывала любовь". Он констатирует:
"Король не просто любил, он обожал Бекингэма, и страсть его не знала границ".
В своих письмах Иаков I писал о "нерасторжимости их уз", называл красавчика Джорджа "нежной супругой" и подписывался как "любящий пана и муж".
Мишель Дюшен с этим опять не согласен:
"То была эпоха гипербол и экстравагантных метафор. Когда Иаков пишет Бекингэму, что тот является его "супругом" (husband), то это не более точное указание, нежели когда он называет себя его "папой" (dad). А в одном письме от декабря 1624 года (или 1623 — датировка неточна) <…> упоминается "новый брак": здесь мы снова имеем дело с цветистым языком эпохи".
Как бы то ни было, в 1617 году "собачка" получила титул графа Бекингэма, а чуть позже стала герцогом. К этому времени Джордж превратился в одну из самых влиятельных фигур при дворе Иакова I. Он осуществлял покровительство нужным ему людям, посредничал при назначении на должности при дворе, разумеется, не бесплатно, и это неплохо обогатило его. Как-то незаметно все его основные конкуренты лишились своих постов, а новоявленный герцог Бе-кингэм стал лорд-адмиралом, то есть главнокомандующим английским флотом, а фактически — ключевой фигурой в правительстве, обладавшей огромным влиянием на стареющего короля, а позднее и на его наследника, принца Карла.
Лорд-канцлер Эдвард Кларендон написал об этом так:
"Его восхождение напоминало скорее взлёт; фортуна оказалась к нему настолько благосклонной, что он достиг вершины славы раньше, чем его успели разглядеть у её подножия".
Без всякого преувеличения можно сказать, что в неполные тридцать лет Бекингэм фактически был некоронованным королём Англии и Шотландии. По сути, его вполне можно было бы окрестить английским Ришелье, с той лишь разницей, что последний очень много работал на благо государства, а Вильерс "рвал жилы" исключительно ради самого себя.
Поначалу ещё "неоперившийся" в политическом смысле Бекингэм попросту соглашался со всеми решениями Иакова I. Однако волна военного настроения, захлестнувшая страну с началом Тридцатилетней войны (1618 год), не могла обойти молодого герцога стороной. В связи с этим он стал всё активнее выступать за вмешательство Англии в войну на стороне протестантов. В этом он был полностью солидарен с принцем Карлом, и они вместе не раз выступали в парламенте с требованием военных субсидий. Фаворит короля и наследник престола — это мощная сила, которая в конечном итоге одержала верх.
С другой стороны, герцог Бекингэм поддерживал курс короля Иакова I на сближение с католической Испанией: он был сторонником брака принца Карла с испанской инфантой. К примирению с католиками толкали Бекингэма и личные обстоятельства: во-первых, в католицизм обратилась его мать, а, во-вторых, в 1620 году он сам женился на католичке Кэтрин Мэннерс.
Впрочем, этому ходу было и вполне прозаическое объяснение: отец девушки, граф Рутлэнд, был самым богатым человеком в Лестершире, а его замок Бельвуар считался одним из красивейших во всей Англии. Кроме того, его связывали родственные узы с самыми знатными семействами. По при этом он был убеждённым католиком и не хотел выдавать свою единственную наследницу за протестанта.
Так что герцогу Бекингэму пришлось постараться, а вскоре у них с Кэтрин уже было пятеро премилых детей.
Летом 1623 года герцог Бекингэм и принц Карл инкогнито отправились в Мадрид, считая, что их личное присутствие там ускорит ход переговоров по поводу заключения брачного союза. Однако испанское правительство выдвинуло в качестве обязательных условий гарантии веротерпимости для английских католиков и воспитание будущих детей Карла в католической вере. Эти требования выглядели заведомо неприемлемыми, и переговоры были прерваны.
Вернувшись на родину, разозлённый герцог Бекингэм начал настаивать на начале военных действий против Испании и её союзников. Но король Иаков I и его советники высказались категорически против. Тогда герцог обратился за поддержкой к парламенту, не одобрявшему непопулярный в стране брак наследника престола с католичкой. В результате под давлением парламента король был вынужден в 1624 году свернуть все переговоры с Испанией и начать подготовку к войне.
В самый разгар военных приготовлений, 21 марта 1625 гола, Иаков I Стюарт умер, и его место на престоле занял его сын, ставший королём Карлом I.
Мишель Дюшен характеризует его так:
"Карл был робким, замкнутым подростком, полной противоположностью очаровательному Джорджу Вильерсу. До двенадцати лет он пребывал в тени старшего брата, принца Генри, которого любил и которым восхищался. Смерть Генри в 1612 году превратила Карла в наследника трона, но он по-прежнему оставался скованным, некомфортно чувствовал себя среди придворных, и те считали его заносчивым и неприступным. Добавим к этому, что Карл придерживался строгих моральных правил, чем весьма отличался от окружения отца".
