Теперь бросим взгляд социально-экономический. Опять в нашем 89 квартирном доме живут люди разного достатка. Нам надо собрать с них налоги на социальные нужды и деньги на содержание дома. Если соберём в месяц по 1000 рублей с каждого, то получим 89 000 рублей и сможем нормально содержать одного военного, одного учителя, одного госслужащего и одного врача с достойной зарплатой 22 000 рублей в месяц. Но не получается. Первые четверо могут заплатить аж по 2000, следующие 8 — по 1000, следующие 16 — по 500, а вот оставшиеся 61 — лишь по 200 в среднем (кто-то даст 400, а кто-то — пенсионер — и вообще ничего). Собираем в итоге 36 200 рублей. На эти деньги содержать военного, учителя, госслужащего и врача можно более чем скромно. Зарплата получается только 9000 (в 2,5 раза меньше, чем хотели). То же самое с расходами на жилищно-коммунальное хозяйство (ЖКХ). Плату приходится устанавливать так, чтобы выжили самые малообеспеченные. При этом невозможно расселить богатых и бедных по разным домам. Дом один — Россия. Либеральные методы не работают при таком расслоении. Богатые пытаются приплачивать врачу и учителю за эксклюзивное обслуживание, но не слишком удачно. Качество обслуживания практически остаётся тем же. Первые четверо могут выехать в элитные особняки, но это только усугубляет положение.
В довершение всего при попытке государства увеличить платежи богатые становятся на сторону бедных, т. е. у государства нет союзников. Важнейший постулат англосаксонского менталитета (или кальвинизма, если угодно) — «бедные плохо работают и сами виноваты в том, что они бедные» — не работает в России.
Ничтожный процент населения может убедить себя в этом. Остальные твердо знают, что это не так. Нам ли упрекать в бедности пенсионеров? Если доживём, мы все ими будем. Нам ли упрекать в бедности врачей, учителей, офицеров? Я не могу считать неумехой человека, который меня лечит, и человека, который учит моего сына. Неумехи попадаются в любой профессии, но основная масса и компетентна, и трудолюбива. Основа стабильности западных стран состоит в том, что многочисленная социальная группа, вошедшая в общество потребления («средний класс» по их марксистско-веберовской терминологии), объединяется с богатыми и с государством в стремлении сохранить социальный порядок. В России группа потребления объединяется с бедными (группой выживания) против богатых и государства, а социальная стабильность базируется на нежелании бедных делать новую революцию. Долго ли продлится это нежелание? Лучше не пытаться это узнать. Каких-то сто лет назад врачи и учителя были одной из самых революционных социальных групп. И кстати, нигде больше в мире эта социальная группа к бедным не относится. Вообще, важнейший капитал любой страны — это её культурный капитал. И терпение российских бедных, накопленное ценой страшного опыта революций и гражданских войн, — бесценный капитал России. Потерять его — потерять всё. Никакая нефть не поможет стране, охваченной гражданской смутой. Правительство пока это не слишком хорошо понимает. Слишком многие законы и постановления, такие как рост тарифов ЖКХ, монетизация льгот, дачная амнистия, направлены в первую очередь против бедных. Даже когда правительство пытается разработать закон против богатых, такой как большой налог на недвижимость, он опять против бедных. Во всяком случае, главной жертвой налога на недвижимость, оцененную по рыночной стоимости, станет одинокая 50-летняя учительница, живущая в однокомнатной квартире в центре Москвы или Петербурга. Предполагается, что налог не будет платиться с 15–20 м², а площадь однокомнатной квартиры — 30 м2. Ну не измеряется Россия, хоть убей, западным метром. По социологическим опросам в сентябре 2007 года самыми уважаемыми профессиями в России считаются профессии врача и учителя, и рядом — военные. То есть самые низкооплачиваемые — они же и самые уважаемые. Так же и в XV веке самым уважаемым был какой-нибудь монах, всю жизнь ходивший в лаптях и дерюге и ни разу не поевший, как следует. Стоит земля. И не просто стоит, поднимается.
Что такое «общественный договор»? Система взаимных обязательств государства и общества, которую общество признаёт справедливой. Если сильные мира сего не выполняют своих обязательств, «общественный договор» может быть расторгнут (путём революции). И вот Сергей Кара-Мурза в своей книге «Революции на экспорт» рассматривает наши революции начала XX века. С. Кара-Мурза, по-видимому, — один из немногих в России, кто Маркса и Ленина не зубрил, а вдумчиво читал. И тут же он приходит к выводу, что революции 1905-го и февральская 1917 года вовсе не были буржуазными. И действительно, не может Лев Толстой быть зеркалом буржуазной революции. И почти все лозунги революции 1905 года были антибуржуазными. Что было буржуазного в требовании конфискации помещичьей земли, значительная часть которой давно уже принадлежала не помещикам, а банкам, с передачей её крестьянской общине (чтобы потом поровну делить)? А 8-часовой рабочий день — это что, подарок буржуазии? И в первой Думе буржуазия была в абсолютном меньшинстве. И в феврале 1917 года лозунгами тех, кто революцию совершал, были «Долой войну» и «Землю — крестьянам». Лозунги антиимпериалистические. И власти буржуазия реально не получила. Власть пришлось делить с Советами Рабочих и Солдатских Депутатов. Революции были антиимпериалистическими.
Вот так. Если «общественный договор» другого типа, то и революции — другого типа. И первая антиимпериалистическая революция вовсе не в Иране состоялась в 1979 году, а в России в 1905.
На Западе тоже «общественный договор» складывался в разных странах по-разному и не быстро. Вот есть такое направление протестантизма, как «кальвинизм». Возник в 1536 году в Женеве. Принял доктрину предопределения (исходящей от Божьей воли предустановленности жизни человека и всего мира, его спасения или осуждения). И сделал вывод, что коль скоро всё предопределено в мире, но есть бедные и богатые, значит, богатые больше угодны Богу. Смотрите, христианская доктрина, а как подходит буржуазному обществу. И там, где эта доктрина распространялась, «общественный договор» менялся, и почва для появления капитализма удобрялась. А где она распространялась? Сегодня кальвинизм исповедует значительная часть населения Швейцарии, Голландии, Шотландии. Также кальвинизм достаточно сильно распространён во Франции, США, Канаде, Австралии, Новой Зеландии и Южной Корее. Это всё страны, где капитализм в первую очередь и появился. А, скажем, Испании, Италии и Германии, где кальвинизм не прижился, пришлось с установлением капитализма мучиться до XX века. Обратите внимание, кальвинизм — не либеральная, а суровая христианская доктрина. Он позволяет своим сторонникам богатеть, но никаких моральных ограничений не снимает, требуя уже за прелюбодеяние смертной казни. А в России никаких следов кальвинизма не обнаруживается. И, я думаю, уже не обнаружится.
Но зачем я стал тревожить великие тени, которые свои теории «общественного договора» ещё в XVIII веке разрабатывали? Есть причина. Ведь «общественный договор», он где записан? В своде законов? Нет, свода законов может и вовсе не быть. А если он есть, то власть имущие могут туда такого написать, что общество терпеть не сможет и договор расторгнет. «Общественный договор» записан в подкорке каждого члена общества. То есть он является только частью менталитета. Той частью, которая касается общественных отношений.
