Чувства, накопившиеся за неделю, когда Дотти без устали дразнила его, вырвались наружу. У нее перехватило дыхание, и она в порыве страсти прижалась к Анри. Ее язык затрепетал в ответной ласке. Они словно пили друг друга и не могли напиться.
Его руки скользили по тонкому шелку, лаская ее податливое тело. Он расстегнул молнию, и платье приспустилось, обнажив высокую, упругую грудь. Он наклонился и приник губами к набухшему соску.
– Господи, какая ты красивая! – застонал он и расстегнул молнию полностью. Платье упало к ее ногам. Анри поднял ее на руки, понес к кровати и бережно положил, не отрывая восхищенных глаз от ее тела. Скинув рубашку и слаксы, лег рядом. – Какие милые трусики, – шепнул он, а его палец скользнул за кружевной эластик, – но как пояс верности они не годятся.
– Зато у меня железная воля, – парировала Дороти.
– А ты, Дотти, за словом в карман не лезешь. – Он нежно целовал ее, а руки продолжали свое дело: ласкали каждый изгиб ее тела и наконец, добрались до шелковистого бугорка. Дороти замерла. – Что происходит, Дотти? Ты меня не хочешь?
– Не в этом дело.
– А в чем? Я так хочу тебя!
– Я заметила. – И она опустила глаза на его затвердевшую плоть.
– Ну, так в чем же дело? – настаивал он. – Чего ты боишься? Мы оба взрослые люди, и ты наверняка пьешь таблетки…
Дороти не пила таблетки и не собиралась ему об этом докладывать. Да если Анри узнает, что у нее был всего один мужчина, и она спала с ним, потому что думала, что они поженятся, он умрет от смеха.
– Дотти, я прошу тебя! – Он снова приник к ее губам, а руки, скользя по нежной коже живота, спускались все ниже и ниже.
Он погладил шелковистые волоски, и она вздрогнула от возбуждения и чуть не раскинула ноги, хотя прекрасно понимала: если позволит овладеть собой, больше не сумеет скрывать свои истинные чувства. Но у нее не было сил сопротивляться: ей хотелось насладиться мигом, ведь – он может и не повториться! Прежней Дороти, уверенной в том, что она поставит Анри на колени, уже не существует, и больше всего она боялась, что, как только они уедут отсюда, Дотти перестанет существовать для него вовсе.
– Анри! – хрипло шептала она, дрожащими руками гладя его широкие плечи, гибкую спину, все его мускулистое, словно литое тело, и чувствовала, как он подрагивает от возбуждения. Ее захлестнула волна желания. Она хотела одного: слиться с ним воедино.
Я люблю тебя! – молча кричала Дороти, радуясь, что у нее достает сил сдержаться, и, жалея, что нет сил оттолкнуть Анри.
Почувствовав ее раздвоенность, он еще сильнее прижал ее к себе, приподнялся – и вот уже она оказалась под ним.
– Не отказывай мне! – прерывисто дыша, произнес он. Его глаза пылали страстью. – Я так тебя хочу, что у меня даже мысли путаются. Дотти, как только я тебя увидел, ты вошла в мою жизнь как заноза! И так глубоко, что мне от, тебя не избавиться!
Дороти так мечтала услышать эти слова, хотя здесь не было самого главного слова – «люблю». Анри говорил только о желании, о необходимости утолить бушующую в нем страсть. И он думает, что, переспав с ней, ему это удастся? А если она уступит, не скажет ли он: до свидания, Дотти, и спасибо за приятные минуты?
Дороти осознавала, что именно так все и будет, и это придало ей силы противостоять натиску Анри. Она умудрилась выскользнуть из-под него, и Анри, опешив, замер и вскинул бровь. Дороти накинула на себя простыню и шепнула:
– Анри, прошу тебя, уходи.
– Ты это серьезно?
– Да.
Он не спеша поднялся. Потянулся за одеждой, а она как завороженная смотрела на его сильное смуглое тело. Заметив ее взгляд, он с усмешкой произнес:
– Жаль, что ты сказала «нет». Мы бы с тобой отлично провели время.
– Мы? Говори только за себя.
Он застегнул слаксы и, не отрывая глаз от ее груди, подошел к ней вплотную. Дороти почувствовала, что ее выдают набухшие соски.
– И ты станешь отрицать, что меня хочешь?
– Не стану. Но я хочу большего.
– Чего же?
– Постоянства.
– Вот как? Маленькие девочки, которые играют по большой, рискуют остаться ни с чем.
– Ничего, я рискну. – Дороти натянула простыню до подбородка. – А тебе не наскучили временные подружки?
– Пока нет. Они легко забываются, и меня это устраивает.
Ну что же, яснее ясного, подумала Дороти и про себя поблагодарила Анри за откровенность. Постепенно она успокоилась и собралась с мыслями.
– А как же Эдит? – вспомнила она и с удовлетворением отметила, что Анри смутился. Интересно, как он выкрутится на этот раз!
– Эдит не такая, как все, – помедлив, ответил он. – Она дает мне свободу и не требует ничего взамен. Кто знает, может, со временем она станет для меня одной-единственной…
– Я тоже могу стать для кого-то одной-единственной.
– Не сомневаюсь.
Встретившись с ним взглядом, Дороти ничего не сумела прочесть в его глазах. На миг они посветлели, словно его посетило озарение, а может, ей только почудилось…
Дороти ждала, сама не зная чего, а Анри отвернулся, застегнул рубашку и, подойдя к двери, спросил:
– Хочешь завтра утром пойти со мной на виноградник?
Удивленная Дороти молчала. Он все время отказывал ей, а теперь… Может, его отношение к ней все-таки изменилось? И теперь Дотти для него не просто хорошенькая мордашка и красивое тело, которое легко купить, а потом так же легко выбросить? Может, он уже думает об их совместном будущем? Просто сначала хочет подчинить ее своей воле и потом никогда не расставаться с ней? Дороти с трудом сдержала радость.
– Хочу, – сонным голосом ответила она. Как только он вышел, помчалась в ванную за ночной рубашкой, нырнула в постель, устроилась поудобнее и принялась строить воздушные замки.
В дверь негромко постучали, и Дороти спустилась на землю. Сердце тревожно забилось. Неужели опять Анри? Она включила ночник, надела халат, наглухо запахнулась и подошла к двери.
– Кто там?
– Мишель.
Дороти обомлела.
– Дотти, можно с тобой поговорить?
– А что, утром никак нельзя?
– Хочу поговорить с тобой наедине. Дотти, впусти меня, пожалуйста. Я на минутку.
Дороти открыла дверь и жестом пригласила его войти.
– В чем дело? – спросила она, присев на край кровати.
– Я пришел просить прощения. Сегодня и в прошлые выходные я говорил тебе непростительные вещи.
Дороти не поняла, о чем он, но, заметив его понурый вид, решила успокоить:
