— Ты потеряла деньги на этой сделке. — Пожав плечами, Джеффри сел напротив.
— Зато, хотелось бы надеяться, я не потеряла свою покупательницу, которая к тому же имеет влияние и авторитет.
— А какая тебе разница? Через пару недель ты вообще можешь не ходить в магазин. Продай его — и избавишься от головной боли, которую приносит тебе общение со всеми этими требовательными людьми.
Эшли нахмурилась. День был ужасным, голова у нее продолжала гудеть, она рассчитывала на сочувствие и поддержку жениха, а тот вдруг ни с того ни с сего предлагает ей отказаться от ее бизнеса.
— О чем ты говоришь? Почему я должна продавать магазин?
— А зачем его держать? Когда ты получишь деньги от «Стилл уотерз», тебе не нужно будет работать. Зачем связываться с тем, что приносит больше неудобств, чем денег?
— И что же ты предлагаешь мне взамен? — удивилась Эшли.
— Мы смогли бы путешествовать.
— Путешествовать? — Мало ей этого безумного дня, так еще Джеффри без ее ведома решил полностью изменить ее жизнь. — Куда, например, и с какой целью?
— Куда захотим, дорогая. Посмотрим мир.
— А твоя работа?
— Ерунда. Я могу оставить ее в любое время, — ухмыльнулся он. — Знаешь, у меня появилась отличная идея. Давай поженимся, пока будем в Нью-Йорке.
Эшли с трудом сдерживала гнев. В последнее время Джеффри был полон великих идей и замечательных планов, легко тратя деньги, которые она еще даже не получила.
— Тебе известно, что я хочу венчаться здесь, — напомнила она.
— Но все-таки подумай над этим. Мы поженимся в Нью-Йорке и сразу улетим в Париж, чтобы провести там наш медовый месяц. Что может быть романтичнее?
Эшли резко встала.
— Нет, Джеффри, Я не хочу лететь в Париж.
— Конечно, это твои деньги, и мы обязаны делать все по-твоему. Ведь так, Эшли? — Удивленная его неожиданной вспышкой, она только молча смотрела на него, а он продолжал: — Никогда не думал, что ты настолько расчетлива. Ты не знаешь, как расслабляться и хорошо проводить время. Тебе нужно все распланировать до малейших деталей.
— Неправда! Я могу так же хорошо проводить время, как и любой другой.
— Когда это было в последний раз?
«В Уиндсонге», — чуть не выпалила Эшли, но вовремя спохватилась.
— Послушай, Джеффри, — устало произнесла она. — Двести тысяч долларов не те деньги, которые позволят нам оставить работу и жить как ленивые богачи. Кстати, после уплаты налогов сумма будет значительно меньше. Если мы разумно вложим эти средства, то обеспечим себе вполне комфортную жизнь.
— Господи, ты хоть слышишь, что говоришь? У тебя когда-нибудь, хотя бы раз в твоей образцовой жизни возникала непрактичная мысль или стихийный порыв?
Она тут же вспомнила Джастина, несущего ее в спальню. Та ночь была одним стихийным порывом, безответственным и невменяемым.
— Я не могу вести упорядоченную жизнь, Эшли. Ты должна многое изменить, или наш брак вообще ни к чему.
Она смотрела на стоящего перед ней человека теперь уже как бы со стороны, и то, что она видела, ей очень не правилось.
— Даже не предполагала, что ты можешь быть таким непредсказуемым.
Он пожал плечами:
— Жизнь скучна, если время от времени ты ее не встряхиваешь. — Джеффри на секунду замолчал. — Возможно, мы… Я не знаю. Возможно, нам следует пересмотреть свое решение. Возможно, мы знали друг друга не так хорошо, как считали.
Эшли чуть не рассмеялась, но, сдержавшись, ответила:
— Возможно, ты прав.
— Я… — Он выглядел растерянным. — Мы поговорим завтра.
— Спокойной ночи, Джеффри.
Они молча вернулись в комнату. Она проводила его взглядом и, когда дверь за ним закрылась, посмотрела на кольцо. Бриллиант потерял весь свой блеск.
Эшли всегда любила отцовский кабинет с теплотой его панелей орехового дерева и рядами книжных полок. Там она провела лучшую часть детства и юности. Поэтому сейчас, после «задушевного» разговора с Джеффри, ей не показалось странным ее желание поехать туда, несмотря на поздний час.
Приняв горячий душ, чтобы снять напряжение, и две таблетки от головной боли, Эшли торопливо оделась, села в машину и через тридцать минут уже была у дома отца.
Ник провел дочь в кабинет, оба, как всегда, устроились на старом кожаном диване, и он выслушал ее подробный рассказ о дневных событиях. Умолчала она только о споре с Джеффри.
— От этой истории с рыбой я почти свихнулась, папа.
— Я думал, тебе помогает Джеффри.
— Он главным образом интересуется предложениями, которые принесут нам деньги. Ничто другое его не волнует. Но моя самая большая проблема — это репортеры. Они пронюхали, что я скоро еду в Нью-Йорк, а самый противный из бульварной газеты обнаружил связь между Джастином и его отцом.
— Повезло мальчику. Сделает новости одной строкой.
— Не смейся. — Помолчав, Эшли спросила: — Почему ты не рассказал мне о Джастине?
— А что я должен был тебе рассказать?
— Что ты оказал большое влияние на его жизнь. Научил ловить рыбу, не так ли?
Ник улыбнулся и кивнул.
— В то время нам обоим требовался собеседник, который бы выслушал тебя и которому было бы интересно то, что ты говоришь. Я потерял твою мать, и на меня свалилась громадная ответственность по воспитанию двух маленьких девочек. А Джастин восстал против образа жизни, уготованного ему как будущему наследнику. Невзгоды сблизили нас, мы помогли друг другу пережить трудный период. Вот и все. Когда ты сказала, что хочешь научиться ловить рыбу, я сразу подумал о нем. — Ник внимательно посмотрел на дочь. — Я сделал ошибку?
— Не знаю. Он перевернул вверх дном мои представления о жизни еще до того, как я поймала рыбу.
— У Джастина склонность все переворачивать. Его отец тому подтверждение.
— Отношения между ними так плохи? Он ничего об этом не говорит.
Ник вздохнул.
— Джей Ти был в ярости, когда сын уехал из дома. Хотя, на мой взгляд, его это не очень удивило, поскольку Джастин с юности не желал идти по стопам отца. Но еще большую ярость у Джея Ти Холмса вызывало другое. Он считал, что у Джастина есть все необходимые качества, чтобы управлять «Холмс энтерпрайзиз»: ум, энергия, деловая хватка и здравый смысл.
— Джей Ти встречался с сыном после его ухода?
— Вряд ли. Оба слишком упрямы, ни тот ни другой не желает сделать первый шаг. — Ник пожал плечами. — Самое забавное, что Джей Ти уважает выбор сына. Когда злость прошла, он понял, что не может его винить, ибо всегда поучал, насколько важно быть самому себе хозяином. Джастин так и сделал.
