Лицо у Эдди побагровело.
– Как же, как же. Я помню, что ты говорил.
Несколько мгновений оба молчали. Потом Дэлтон спросил:
– А как насчет ребенка? – Он надеялся, что голос у него звучит ровно и достаточно беззаботно.
– Ах да, насчет ребенка. Это мальчик, и его зовут Коти Майкл.
Дэлтона словно током ударило. Сын. У него есть сын. Женщина, которой он и в глаза не видел, женщина, к которой он ни разу не прикоснулся, произвела на свет его сына. Было от чего свихнуться.
– Есть и еще кое-что, но все это в бумагах записано. – Эдди захлопнул папку и положил ее на стол перед Дэлтоном. – Что теперь?
– Теперь ты получаешь плату и отваливаешь восвояси.
– Ты, конечно, сукин сын, Монтгомери, но должен сказать, твой стиль мне нравится.
Дэлтон фыркнул, выписал чек и вручил его Темплу.
– Если позднее мне понадобится что-нибудь еще, я с тобой свяжусь.
С этими словами он неторопливо направился к выходу, оставив Дэлтона наедине с его мыслями и сильно истощенным банковским счетом. «Что дальше? – спрашивал он себя. – Как бы теперь повстречаться с Лией Фрейзер?»
Затем он внезапно выпрямился на стуле, чувствуя, что сердце у него бьется неровно, а во рту пересохло. Ответ был прост – еще один знак того, что судьба ему улыбается.
С идиотской улыбкой он снял телефонную трубку, набрал номер и подождал.
– Тони, это Дэлтон.
– О, привет. Я только что собирался позвонить и выяснить, не хочешь ли ты еще поработать сегодня с теми планами.
– И да и нет, – ответил Дэлтон.
Улыбка расплылась по лицу Дэлтона.
– Вместо того чтобы валять дурака самим, мы должны нанять архитектора и дизайнера по интерьерам.
Глава 12
– Мам, мне нужно тебе что-то сказать.
Лия поставила пакет с покупками на тумбочку и внимательно посмотрела на сына.
– Хорошо, милый, я тебя слушаю.
Коти виновато потупился.
Лия собиралась вынуть из пакета продукты и приняться за приготовление ужина, но с этим можно было повременить. Она присела на край тумбочки и улыбнулась сыну.
– Ну, ковбой, выкладывай.
Понурив голову, малыш возил по полу носком ободранного ботинка.
– Коти?..
Сын поднял на нее глаза.
– Сегодня в детском саду я стукнул Тедди.
– М-м, так ты об этом хочешь мне рассказать?
Глаза Коти внезапно налились слезами.
– Он сказал, что мой папа – больной старик и уже никогда не сможет играть со мной в баскетбол.
Лия почувствовала, что только благодаря спасительной тумбочке у нее не подкосились ноги. Господи, сколько еще она сможет выдержать? До сих пор она хотя бы могла гордиться, что сын растет спокойным, уравновешенным мальчиком. Ей казалось, он свыкся с мыслью, что семья у них не такая, как у других. Но сейчас, глядя на его сморщенное маленькое личико и дрожащую нижнюю губу, она поняла, что ошибалась. Лия опустилась на колени и крепко обняла сына.
Сначала Коти не шелохнулся, а потом тоже с силой обхватил ее руками. Лия проглотила слезы и слегка отодвинулась, так, чтобы смотреть Коти в лицо.
– Тедди сказал правду. Твой папа не сможет играть с тобой в баскетбол. – Она помолчала и мягко добавила: – Помнишь, мы ведь с тобой говорили об этом?
– А чего…
– Я знаю, что ты хочешь сказать. И ты совершенно прав: это и так большая беда, что папа болен, а Тедди еще дразнит тебя этим… Очень гадко с его стороны. – Лия снова замолчала. Так трудно было объяснить ребенку, который еще все видит в розовом цвете, что жизнь несправедлива, никогда не была и не будет справедливой. – Но и с твоей стороны не очень хорошо было стукнуть его в ответ.
Коти упрямо сжал губы:
– Побил и еще побью.
– Надеюсь, что нет. Ни мне, ни папе не хотелось бы, чтобы ты вел себя таким образом. А Тедди просто вредный и тупой мальчишка.
Коти, рассмеявшись, вывернулся из ее объятий, и Лия поспешила добавить:
– Конечно, и вредный, и тупой, а раз так, ты лучше просто не обращай на него внимания, и незачем тебе его лупить. Договорились?
– Ладно. Можно я пойду погулять?
– Сначала расскажи мне, а как с вами обошлась воспитательница?
На лицо Коти снова набежала тень.
– Она поставила нас обоих в угол.
Лия вздрогнула.
– Вот что: в следующий раз, если случится что-нибудь подобное, твоему обидчику придется иметь дело со мной, ты только расскажи.
Коти внимательно посмотрел на Лию, как бы ища в ее лице подтверждения сказанным словам. Должно быть, решительный вид Лии убедил его.
– Хорошо, мама, – пробормотал Коти, снова ковыряя ботинком пол.
Лия потрепала сына по голове:
– Беги. Я позову тебя, когда ужин будет готов. Потом, если останется время, поиграем с тобой. Хочешь?
– Ура! – Коти вылетел в дверь.
Лия выпрямилась и выложила продукты на стол. Но желание делать что-нибудь пропало начисто. Она так старалась подготовить Коти к перемене в их жизни, особенно перед тем как поместить Руфуса в больницу. Доктор поддержал ее решение, потому что сама она не могла бы выполнять все необходимые Руфусу процедуры и обеспечивать нужный уход. Лия попыталась воспользоваться услугами приходящих сиделок, но из этого ничего хорошего не вышло. Одна оказалась нечиста на руку, а другая грубо обращалась с Коти.
В конце концов, сам Руфус завел разговор о Брукширской больнице. Он настаивал, и главным его резоном было желание избавить Коти от тягостной перспективы – день ото дня наблюдать, как угасает отец. Лия пыталась возражать.
– Не надо тебе в больницу, милый, – уговаривала она мужа. – Коти сумеет приспособиться. Он тебя любит и все понимает.
Руфус тогда еще мог улыбаться.
– Нет, родная моя, он не понимает. Он ребенок, и ему пока рано сталкиваться с жестокой реальностью жизни. Я хочу уберечь его от этого.
– А что, если я буду работать дома?.. – Лия замолчала, чувствуя, что голос изменяет ей.
– Ш-ш, не смей и думать, чтобы перенести офис. Этот дом чересчур мал, ведь еще есть и Софи, хоть она и работает неполный день. Кроме того, ты там все равно почти не бываешь, ты постоянно со мной. А тебе ведь тоже требуется немного свободного пространства, моя дорогая.
