Этот хевдинг ворвался в ее жизнь, нагло и нежданно-негаданно. Он захватил все вокруг: и ее дом, и ее слуг, и весь замок. Его дружина расположилась по-хозяйски в замке, как будто теперь это было их родное селение в далеком Олесунфьорде. Викинги заполнили все вокруг своими вещами, оружием, снаряжением. Они устроили пир по своим нормандским обычаям с неудержимой попойкой, грубой бранью и могучими песнями.
— Кузина, а твой варвар очень красив! — С завистью процедила Матильда, сидевшая рядом с новобрачной. Кларисса, занятая своими горькими мыслями, подняла голову и посмотрела на своего вновь усевшегося рядом с ней, раскрасневшегося мужа. Тот действительно хорошо выглядел — за такое короткое время он успел принять ванну и переодеться. Квадратный подбородок был гладко выбрит, чистые пшеничные волосы сзади коротко подстрижены, а впереди падали на лоб упругими прядями. Нарядная пунцовая туника, из-под которой выглядывала расшитая золотыми нитями белая шелковая рубашка, неширокие темно-красные штаны, заправленные в мягкие узорчатые сапоги из сафьяновой кожи — бесстыжий захватчик был прекрасно одет.
«Ишь ты, как они ему услужили! Ванну быстро организовали! — с острой неприязнью подумала о своих слугах Кларисса, — уже начали угождать новому господину, а ведь так клялись ей в верности»! — Острое чувство одиночества и обиды опять захлестнуло ее.
От норманна приятно пахло свежим запахом душистого мыла и каким-то чувственным, только ему свойственным мужским запахом. Ее удивило, насколько сильно ощущает она его присутствие. Это привело ее в смятение, и девушке захотелось поскорее встать из-за стола, оказаться подальше от норвежца, тем более что все свое внимание хевдинг уделял герцогу и соплеменникам. Стараясь не обратить на себя внимания, она осторожно встала с кресла и постаралась, как можно тише его отодвинуть, хотя это было излишним — в зале стоял такой шум, что никто бы ничего не услышал.
— Куда ты? — Ингмар повернулся к ней и придержал за руку. Оказалось, что нормандец потихоньку за ней наблюдает.
— К себе в комнату. Я очень устала. Тут и без меня прекрасно все веселятся.
— Не стоит так поступать. Это невежливо по отношению к гостям. Еще час-другой — и мы вместе уйдем в спальню. Ты ведь обиделась, что я тебе не уделяю внимания? Но в Норвегии, на пирах, мужчины всегда так веселятся — такая уж у них привычка, поскольку они чаще находятся в мужском обществе, чем в женском. Наши женщины привыкли и не сердятся. У них тоже есть свои развлечения. А франки, конечно, намного больше прыгают подле дам.
— Я не сержусь. На что я могу еще обижаться после сегодняшнего дня? Но я страшно измучена, разреши мне уйти. А насчет франков… Просто они больше любят женщин, чем норманны.
— Тебе придется еще немного потерпеть! Что же касается любви? Я тебе сегодня ночью докажу, что мы, норвежцы, умеем любить женщин. Но на показ мы свои чувства не выставляем! — он силой усадил ее в кресло, а сам подсел поближе к герцогу. Разговор шел о каких-то очень важных для Нормандии делах.
— Я не понял, — оборвал шумные речи пирующих Роберт, — мы здесь для чего собрались? Драться, пьянствовать или поздравлять новобрачных?
— Это верно! — поддержали голоса из-за столов.
— Тогда тихо! — властитель Нормандии вышел на середину зала и поднял кубок.
— Славного хевдинга Ингмара Дагфинсона мы знаем давно. Волей судьбы здесь нет его родителей и потому я, герцог Нормандии, Роберт Первый, представлю его.
— Правильно, — подтвердили в зале.
— Еще не было и тринадцати лет Ингмару, когда он отправился на грузовом коче в Исландию. И вся дальнейшая жизнь хевдинга была связана со странствиями и битвами. Все помнят, что в двадцать лет Ингмар командовал набегом на Англию. Высадившись с кораблей прямо в ледяную воду, наши братья под его предводительством взяли штурмом крутой берег, разбили бриттов и захватили крепость Дартхам. Ингмар пешим сразился с двумя всадниками и победил обоих.
— Это правда, мы сами там были!
Герцог поднял руку, останавливая выкрики.
— А помните, как Ингмар спас Арни, когда тот от удара волны выпал за борт?
— Помним!
— Он взял весло и нырнул за борт, под водой схватил потерявшего сознание рулевого и сигналил, поставив весло вертикально, чтобы на драккаре не потеряли их из виду.
— Это правда.
— А произошло это в Северном море, в ноябре, когда ледяная вода пробирает до костей, — добавил герцог уже тише.
— Так вот! — продолжил свою речь герцог, — я поздравляю нашу славную новобрачную, Клариссу Дагфинсон, графиню де Мелан, прекрасную девушку — это мы все видим, с удачным замужеством.
— Поздравляем! Поздравляем! — закричали в зале.
— И объявляю, что со стороны жениха в брачный контракт будут вписаны две тысячи фунтов серебра, которые он заработал на торговле с Русью и службе у герцога Нормандии, два драккара со снаряжением, полное вооружение четырех рыцарей и оружейные мастерские, которые остались у него на родине. А я со своей стороны дарю новобрачным пятьсот фунтов!
Зал одобрительно загудел. Гости стали поднимать кверху кубки, полные вина или пива. Кому не хватало посуды, стали торопить своих соседей, а то и вовсе вырывать ее прямо из рук. В глубине зала, над одним из столов поднялась неуклюжая фигура Хакона Финна. Лицо спорщика было украшено синяком под глазом и рассеченной губой, но это нисколько его не смущало. Смущало скорее непривычное выступление перед большой аудиторией и присутствие в зале незнакомых лиц, особенно женского пола. Но все же Хакон не смог удержаться и начал:
— Я тоже вырос сиротой, и знаю не понаслышке…
— Ты это к чему, Финн? — заорали его соседи по столу и попытались усадить бывшего сироту на место, но тот не поддался.
— Раз говорю, значит — есть к чему! — рявкнул он и продолжил, — у молодой графини нет матушки и батюшки, кто заступится за нее? Наш хевдинг ведь крутой парень! Так вот, я желаю новобрачным, чтобы у них в семье был мир и лад! А за это я допью этот чертов бочонок.
С этими словами Хакон взгромоздил себе на грудь бочонок с пивом, но поднять его на уровень лица сил уже не хватило. Будучи уже основательно пьяным, драчун стал валиться на спину вместе с пивом, но был вовремя подхвачен соседями.
«Снова лоб холодит шлема сталь», — затянул довольно унылый голос из дальнего угла.
«И соленые брызги летят», — подхватил другой, покрепче. И, наконец, весь зал дружным хором грянул так, что затряслись стены:
«Но мы викинги, значит едва ль
Для нас будет дорога назад.»
Кларисса взглянула на своего мужа. Ингмар, казалось, просветлел, то ли от хвалебной речи герцога, то ли от волны безудержной энергии, которая вместе с песней прокатилась по залу. Хевдинг вскочил на ноги и, размахивая в такт кубком, принялся тоже петь вместе с остальными. А викинги, сидевшие плотными рядами за столами, увлекли вместе с собой и франков. Весь зал, закачался, как морские волны, в такт лихой песне.
