Радостное возбуждение вдруг уступило место панике.
Она только что согласилась приготовить десерты для сотен представителей аристократии и нетитулованного дворянства, привычных к самой изысканной кухне. Что она наделала? Она еще не успела набрать персонал, у нее нет даже ни одного помощника кондитера, в бизнесе она пробыла всего один день, однако взялась приготовить достаточно кондитерских изделий на четыреста человек, а времени на всю подготовку осталось менее месяца. Видимо, она сошла с ума.
И как отреагирует Филипп, когда узнает о том, что натворил его брат? Несмотря на все уверения Лоренса, она была совсем не убеждена в том, что Филипп «поступит правильно». Тем более что «поступить правильно» в данном случае означает позволить ей работать бок о бок с его братом. Какие бы объяснения ни давал Лоренс, Филипп будет подозревать самое худшее.
Сделав глубокий вдох, Мария постаралась выбросить из головы мысль о том, что может подумать Филипп. В его глазах она давным-давно не заслуживает хорошего мнения.
Лоренс дал ей шанс, который ей всегда хотелось получить, - возможность доказать, на что она способна. Сложив пальцы крестиком, она посмотрела на небо и прочла короткую молитву о том, чтобы Филипп не выгнал ее в шею, прежде чем она воспользуется этим шансом.
Ему следовало бы уже выгнать ее в шею. Филипп застыл, стоя одной ногой на тротуаре перед домом, а другую еще не опустив с лесенки экипажа и глядя, как его брат выходит из магазина Марии.
Пропади все пропадом, разве всего три дня назад он не вытянул из нее обещание, что она будет избегать Лоренса, чего бы это ни стоило? Он страшно разозлился, хотя было совершенно очевидно, что это его брат приходил к ней, а не наоборот. Каким таким магическим свойством она обладала, что даже по истечении двенадцати лет Лоренс все еще не мог перед ней устоять?
Филипп задумался над этим вопросом, наблюдая, как брат остановился на углу. Видимо, Лоренс был чем-то очень озабочен, потому что, поглядев в обе стороны Халф-Мун-стрит, чтобы выбрать момент и перейти улицу, он даже не заметил Филиппа, стоявшего перед их входной дверью, и наконец пересек улицу в направлении площади Пиккадилли.
Филипп снова взглянул на магазин «Мартингейл». Стемнело, и при свете ламп, которые зажглись в помещении, он увидел Марию, переходившую от окна к окну, задергивающую шторы. Она приподнималась на цыпочки, вытягивала над головой руки, и ему вспомнилось, как он видел ее в такой же позе несколько вечеров тому назад.
Он сразу же почувствовал, как его снова охватывает желание, которое в прошлый раз ему удалось погасить только с помощью холодной ванны и ценой нескольких бессонных часов и которое грозило разгореться вновь от одного взгляда на нее сквозь окно.
Не размышляя, он направился к входной двери ее магазина, потом остановился, поняв, к своей великой досаде, что у него имеется ответ на его вопрос.
Мария Мартингейл была словно направлением на север для стрелки компаса и обладала, подобно магниту, силой притяжения, против которой не мог устоять ни один мужчина. Даже на него это действовало. Филипп гордился своей способностью самоконтроля, однако и он ощущал большое искушение пойти к ней. Неудивительно, что Лоренс - такой добродушный, так легко поддающийся влиянию - не мог держаться подальше от нее. Хотя он не понимал, почему в свои двадцать девять лет она все еще не замужем, он подозревал, что она получала немало предложений. Он не хотел, чтобы Лоренс стал ее следующей жертвой.
Выругавшись себе под нос, Филипп повернулся на каблуках и снова направился к своей двери. Да, ему следует выгнать ее, пока история не повторилась и Лоренс не совершил непоправимую ошибку - ошибку, которую при сложившихся обстоятельствах было бы невозможно предотвратить. Если только…
Потрясенный неожиданно пришедшей в голову мыслью, Филипп опять остановился и вдруг сообразил, что, должно быть, выглядит настоящим болваном, демонстрируя таким образом свою нерешительность. Он твердо направился к собственной двери, обдумывая последствия реализации этой мысли. С отсутствующим видом кивнув лакею, открывшему перед ним входную дверь, он подумал, что все это вполне осуществимо. Ничего коварного, ничего бесчестного, так что Лоренс впоследствии не сможет винить во всем его. А самое главное, это позволит оторвать его брата от Марии - хотя бы временно.
Отдав шляпу, перчатки и трость дворецкому, он поднялся в кабинет, готовясь претворить в жизнь свою идею.
- Я не ослышался? Что ты намерен сделать?
Лоренс, собиравшийся отрезать кусок бифштекса, замер с ножом и вилкой в руках и уставился на брата, сидевшего напротив в ресторане Уиллиса.
- Я отправляю тебя в Плимут, - повторил Филипп, отхлебывая глоток бордо из своего бокала.
Лоренс от неожиданности со звоном уронил нож и вилку на тарелку.
- Но почему?
- Полковник Даттон выразил желание посмотреть наши верфи, прежде чем заказывать у нас суда для своей трансатлантической линии.
- Я знаю это, но я думал, что ты сам будешь сопровождать его в Плимут.
- Я не могу. У меня возникли другие неотложные дела, связанные с бизнесом, которые требуют моего присутствия здесь. Я хочу, чтобы ты сопровождал полковника Даттона в этой поездке вместо меня.
Лоренс радостно рассмеялся, словно маленький мальчишка:
- Просто не верится, что ты разрешаешь мне сделать это.
- Ты сам просил дать тебе ответственный пост в компании, - сказал он, надеясь, что младший брат не заметит более глубокой мотивации его отправления из Лондона. - К тому же, если ты намерен остепениться и стать партнером в бизнесе, тебе надо с чего-то начинать. На днях я понял, что ты был абсолютно прав, когда просил возложить на тебя какие-то серьезные обязанности.
- Да, но ты сказал, что поручишь мне нашу благотворительную деятельность.
- Правильно. Но ты вполне способен справиться и с тем и с другим.
- Только если они не противоречат друг другу. А как насчет майского бала? Ты не забыл, что возложил на меня ответственность за его проведение? Как я смогу готовить это мероприятие, если поеду в Плимут?
- Майский бал я возьму на себя. И, насколько я помню, не планируется никаких других благотворительных мероприятий, спонсируемых нами, которые не могли бы подождать твоего возвращения. К тому же апрель в сельской местности бывает великолепен. Это отличная возможность познакомить семейство Даттонов с красотами нашей английской природы. Я не сомневаюсь, что они будут в восторге.
- Семейство Даттонов? - еще более радостным тоном переспросил Лоренс. - Ты хочешь сказать, что жена и дочь полковника тоже поедут на север?
- Если только полковник не привез с собой из Нью-Йорка других членов семьи, то я имею в виду его жену и дочь, - сказал Филипп и отхлебнул вина. - Было бы, возможно, неплохо показать им также наше поместье в Беркшире. Как-никак Роуз-Парк будет со временем твоим.
