Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
Войдя в палату, посетитель так сразу и представился — «повар генерала Маршалла». С этих слов и начинается диалог, записанный американцами. Запись, если верить Гилберту, была ему передана в тот же день для «анализа», застенографирована им и почти через двадцать лет расшифрована и обработана для сестры Гесса Маргариты (которая в 1939 году тайно обвенчалась с Робертом Леем).
Итак.
— Повар генерала Маршалла, — представился посетитель на чистейшем немецком языке.
— Что вам? — спросил Лей.
— У меня к вам деловое предложение.
— Хотите приготовить мне на ужин фаршированных червей?
— Я не только повар, герр Лей, я еще и король. Королевство у меня маленькое, но в нем многое есть. А будет все, что вы сочтете нужным: полигоны, технологии, персонал.
— Садитесь.
— Благодарю.
— Ваше имя?
— Оно займет более минуты. Для друзей я просто Ди.
— Вы предлагаете мне создать банановую армию?
— Армия может быть и чисто немецкой. На ваш вкус.
— Вы представляете себе, сколько это может стоить?
— Вы об этом не должны беспокоиться.
— Каковы ваши цели?
— Противовесы, герр Лей, противовесы.
— Кто ваши враги?
— У нас один враг — мусульманский Восток.
— Не славяне, не евреи… не коммунисты, а ислам?
— Именно.
(Пауза.)
— Я не считаю мусульман первостепенным врагом Германии. Нам с ними не за что воевать. Сфера наших интересов распространяется на другие территории.
— Я говорил не о войне, герр Лей, а о противовесе. С Востоком не нужно воевать, достаточно лишь держать кулак у его носа. Это будет немецкий кулак. А где крепкий кулак, там и сильный мужчина.
— Слишком ловко, чтобы быть правдой, — Лей произносит это по-французски.
— Отнюдь! — Ди отвечает на безукоризненном французском, на котором и продолжается разговор. — Германия десять лет держала в страхе весь мир. У вас это великолепно получается! Вы станете вооружаться, мы — торговать. И в том и в другом обе стороны не знают равных.
— Торговать? Кокаин, марихуана? Я химик, сударь, и знаю о перспективах подобного «товара». Ваши покупатели уже сейчас не доживают до сорока лет. Потомства у них нет, или оно неполноценно…
— Чем же вас не устраивает перспектива? Не нужно ни расстрелов, ни виселиц. Неполноценные сами заплатят за свою смерть. За те пять-семь лет, которые вам потребуются для создания сверхсовременной армии, я гарантирую вам поставку рабочей силы, которая станет вас обслуживать… Каждая из особей рассчитана на небольшой срок, но мы запустим конвейер.
— Концлагеря для наркоманов? Понятно. Кто вам мешает делать ваш бизнес уже сейчас?
— Американское государство. Мой бизнес должен ему заплатить. Умный бизнес всегда хорошо платит государству.
— Так заплатите. Что, в джунглях больше золота не осталось?
— Мы продолжаем поиски. Пока же… золота достаточно и в Альпийских горах.
Пауза. Лей, снова на немецком:
— За наше золото ваш бизнес оставят в покое… Он даст деньги нам… Мы создадим армию, нейтрализуем ваших конкурентов… Но нам нужен четвертый рейх. А зачем он Америке?
— Мы и есть Америка, герр Лей. Но мы не американское государство.
Пауза. Ди продолжает, вкрадчиво:
— Схема ведь очень проста. Вы концентрируете силу, мы деньги. Сила и деньги — еще один противовес. Если деньги получают под дых, сила остается без денег. Но у арийцев ведь крепкие нервы, не правда ли?! А в перспективе — противовесы сольются, и тогда всё — будет мы. Не правда ли? Вам только нужно дать согласие и довериться опытному врачу. Вы всего лишь закроете глаза и откроете их посреди океана…
— Д-достаточно. Я п-понял в-вас. Я… п-подумаю.
На этом диалог прервался. Лей начал сильно заикаться, настолько сильно, что не смог больше говорить. Такие приступы случались у него со времени ранения во время Первой мировой войны и всегда выдавали какое-то душевное потрясение.
Напомним, запись сделана 23 октября. А в ночь с 24-го на 25 октября Лея обнаружили в умывальной комнате, с петлей на шее. Следствие установило очевидное самоубийство.
По этому поводу были разные версии. Например — что так подействовало на него предъявленное 20 октября всем заключенным обвинительное заключение.
Реагировали на это заключение действительно по-разному. Кто-то равнодушно (как Шахт), кто-то иронически (как Геринг), кто-то одобрительно (Шпеер), а кто-то (например, Штрейхер) — буйно и агрессивно. Лей реагировал спокойно. Зашедшему к нему в камеру Гилберту он сказал, что победителям трудно будет разыграть спектакль правосудия, не прибегнув к «спецэффектам», и лучше было бы «расставить их всех вдоль стенки и расстрелять». Говорил он нормально, без заикания, о чем свидетельствует и запись с «прослушки» в его камере. Тяжелейший же приступ начался у него на последней фразе диалога с Ди, после чего он весь день, 24 октября, по свидетельству того же психолога Гилберта, а также начальника тюрьмы Эндрюса, охранников и врачей не смог выговорить практически ни слова. А ночью, разорвав пополам казенное полотенце, сделал петлю.
Такова одна из историй нюрнбергского «закулисья». Выводы, повторяю, делайте сами.
Их праздники
Разработкой концепции национальных праздников еще в 32-м году занимался организационный отдел НСДАП. Его глава Роберт Лей считал, что партия должна прийти к власти со своими праздниками. «Наивно думать, — писал он, — что праздники сами по себе способны объединять нацию — это уровень мышления политических дилетантов, однако красиво оформить и грозно продемонстрировать это объединение — достойная задача национальных торжеств».
Через год, в одном из писем жене, Лей жалуется по поводу праздников следующим образом: «Только такой замороченный идиот, как я, мог полностью довериться Геббельсу и его вывихнутому министерству! Дай им волю — они заставили бы нас праздновать каждый день! Вся жизнь — сплошной праздник, когда руководишь болтунами! Йозеф сам смеялся, когда я ткнул ему пальцем в день 7 мая, например, предложенный каким-то недоучкой из отдела истории. 7 мая — День культа Верховного Существа, введенный Робеспьером во второй год Республики. И это в целях борьбы с традиционными религиозными культами! Безумие!.. Думаю, мы вернемся к скупому первоначальному списку: по одному торжеству в месяц».
Этот «скупой первоначальный список» был, по-видимому, близок к тому, что и стало праздноваться:
30 января — День прихода к власти;
24 февраля — День основания НСДАП. Правда, партия получила свое название 1 апреля 1920 года, но решено было праздновать 24 февраля, когда Гитлер огласил 25 пунктов партийной программы;
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
