Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 28
— В РО-машки, — сказала Наташа. — И в РО-зе.
— А ры?
— В РЫ-бе и РЫ-си! — закричал Саня из тайги.
— А Ра?
— В РА-зрешении и в РА-споряжении, — сказал тов. Помидоров.
— А раньше слог «Ра» в слове Шу-ра встречался.
— Почему встречался? Сейчас разве не встречается? — спросила Василиса Потаповна.
— Не встречается. Пропал. Потому что сам Шура пропал.
И все вспомнили про Шуру.
Ирина Вадимовна на своем мотоцикле пролетела мимо вахтера Райсовета и прямо по лестнице приехала к кабинету Председателя. На грохот сбежалось все руководство. И сам Председатель.
— В чем дело? — спросил Он.
— А вот в чем, — Ирина Вадимовна подала ему похитительную записку. Председатель Райсовета прочитал:
— Это все наши завхозы бунтуют. Никак не могут простить, что мы их притеснили. Хозяйственные люди. Не хотят разбрасываться помещениями.
— А не слишком ли они далеко зашли? По ночам воруют сторожей. Делают подкопы. Таскают людей за бороды. — Наступала Ирина Вадимовна. — И вот лучшего ученика украли.
— Да, — согласился Председатель, — придется мне в этом разобраться. Пожалуй, я вечером зайду в вашу академию и на месте посмотрю, что к чему.
Ирина Вадимовна села на мотоцикл и помчалась обратно.
Тем временем тов. Дынин и завхозы ждали ответ из академии. Но академия молчала, и никто здание не освобождал.
— Нет ответа, — сказал тов. Грушин. — Надо что-то другое придумывать. А то тов. Тараканов нам головы отвернет.
— Давайте, думайте! — приказал толстый товарищ Дынин. — К завтрашнему дню мы должны захватить академию.
— А какой день будет завтра?
— Завтра будет день коммунального работника. То есть главный завхозный праздник. И лучшего подарка для тов. Тараканова не придумаешь.
— У меня есть идея, — сказал Кабачков-Тыквин. — Надо устроить у них пожар.
— А как? — спросил тов. Дынин.
— А так. Мой дедушка был завхозом в партизанском отряде. И у него кое-что осталось.
— Мины? — спросил Дынин. — Гранаты?
— Нет. Дымовые шашки.
— Ну и что? — спросил Кабачков.
— А то. Мы бросаем к ним дымовую шашку. Из окон валит дым. Мы садимся в машину и под видом пожарных прилетаем к ним. Там выносим из помещения вещи, спасаем людей. И когда шашка прогорит, помещение чистое и наше. Мы бежим докладывать тов. Тараканову.
— Ура! — закричали завхозы.
А клоун Шура из чулана все это слышал. Ах, если бы эта шашка была здесь, он бы немедленно сделал так, чтобы она исчезла! Но, во-первых, ее здесь не было. А во-вторых, исчезательная способность у него испортилась. Потому что уже и шуба, и шлепанцы, и штаны, и штопор вернулись к завхозам.
— А что нам делать с пленным? — спросил завхоз Дынин. Раз речь зашла о минах, гранатах и шашках, он тоже перешел на военый жаргон. — Может, отпустить?
— Ни в коем случае! — запротестовал Кабачков. — Он же все своим расскажет.
— Значит, я так и буду его кормить и одевать все время? — спросил Дынин.
— И не все время. А до захвата академии. И не один. Мы можем содержать его по очереди. И передавать из дома в дом, как пастуха в деревне.
Радостные завхозы побежали за дымовой шашкой. И за пожарной машиной. А Шура тревожный, тревожный и почти больной сидел в чулане.
— Э, был бы у меня почтовый голубь!
Только он об этом подумал, в чулане на стенке появился почтовый ящик.
— На что он мне нужен?! — рассердился Шура. — Даже если я напишу письмо. Я не помню, чтобы почтальоны ходили по чуланам. Что же делать? Что же делать? — Он даже стал светиться от напряжения.
Ох, как ему было трудно! Но оставим его в покое. Что же делалось в академии?
В академии Василиса Потаповна говорила:
— Все буквы бывают гласные и согласные. Гласные можно петь. Вот, например, послушайте. Она запела:
— В лесу родилась А-А-А.
В лесу она У-У.
Зимой и летом Ы-Ы-Ы.
О-О была.
— А согласные не поются. Это такие буквы, как «П», «М», «Ш» и «Н». Попробуйте их пропеть.
Клоуны затянули. Причем Помидоров солировал.
— В лесу родилась П-П-П.
В лесу она Н-Н.
Зимой и летом Р-P-P.
Зеленая Ш-Ш.
Ничего-то у них не пелось, а все время спотыкалось. Как раз Ирина Вадимовна подъехала.
— Поете? — спросила она.
— Поем.
— А что поете?
— Разницу между гласными и согласными.
— Вам сейчас не это надо петь. Надо петь песню протеста. У нас вот-вот помещение отберут.
И они решили, что клоуны срочно разучат песню протеста. И когда придет Председатель, споют ее.
Клоун Шура еще не решил, как он сможет передать письмо своим. Но начал его сочинять. Он писал в уме:
— Ay! Ау! — Это я их зову. — Уа! Уа! — Это значит, что мне плохо. — А-Н-Т-О-Н С-И-М-Е-Н-О-В. Это адрес.
Шура так устал от сочинения, что стал мокрым.
Дальше он придумал как написать слово «ШАШКА», ведь он не умел писать звук «К». У него вышло — «ШАШ+А». А фамилия «ДЫНИН» написалась так — «ДЫН+Н». Слово «ДЫМ» получилось легко. Он даже сумел составить такое сложное слово, как «ПРОПАЛ». Оно выглядело так — «ПРОПА+».
Оставалось самое сложное — как передать это письмо или эту телеграмму своим?!?!?!
Из Шуры уже сыпались электрические искры.
К академии подъехала черная «Волга», и из нее вышел сам товарищ Председатель Райсовета. Он поднялся по лестнице и прошел в кабинет Ирины Вадимовны.
Ирина Вадимовна показала ему комнаты для занятий, живой уголок и все остальное. Дядю Шакира, Шарика, Полкана и сына Полкана — Полканчика.
Они снова вернулись в кабинет для разговора. Вдруг под окном раздалась музыка и послышался объявительный голос:
ПЕСНЯ ПРОТЕСТНАЯ
И клоуны запели:
— Мы сперва муки возьмем.
Приготовим место,
А потом воды нальем
И получим тесто.
— Что это такое? — спросил Председатель.
— Ученики поют.
— А что они поют?
— Песню протеста. Они протестуют против действий ваших завхозов.
— А причем здесь вода и мука?
— Ей богу, не знаю. А с улицы неслось:
— Ну, а если тесто есть.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 28
