— Да уж, логично. Выходит, преступник рассчитывал убить жертву, напугав до смерти?! Ничего не понимаю! — Пайпер возмущенно вскинул руки. — Ладно, давай рассуждать дальше. Итак, он убивает троих двадцать второго мая, затем перерыв на выходные, а двадцать пятого мая наш неугомонный вновь берется за дело.
Дело номер 4: Майлс Дрейк. Двадцатичетырехлетний курьер из Куинса. В семь утра он развозил почту в финансовом районе. Служащий из офиса на Бродвее — единственный свидетель — выглянул из окна и случайно заметил парня на тротуаре Джон-стрит, когда тот, перекинув сумку за спину, садился на велосипед. В этот момент темно-синий седан вылетел на бордюр, сбил Дрейка и скрылся из виду. Офис находится слишком высоко. Служащий не смог разглядеть номер машины и точно определить модель. Смерть наступила мгновенно из-за разрыва печени и селезенки. На капоте седана, очевидно, остались повреждения. Машину пока не обнаружили, хотя прочесали все автомастерские в округе. Дрейк жил вместе со старшим братом и, по словам знакомых, был порядочным человеком. На работе его охарактеризовали как исполнительного и ответственного сотрудника. Приводов в полицию и судимостей не имел. Не удалось выявить ни прямых, ни косвенных связей с остальными жертвами. Однако никто не смог подтвердить, что Дрейк ни разу не был в аптеке на бульваре Куинс.
— Может, он как-то замешан в наркоторговле? — спросил Пайпер у Нэнси.
— Не знаю. В университете нам рассказывали о деле, в котором курьеры параллельно с почтой снабжали биржевых брокеров кокаином.
— По-моему, интересная мысль! Надо развить эту линию. — «Проверить сумку Дрейка на следы наркотиков».
Дело номер 5: Милош Иван Ковик. Восемьдесят два года. Эмигрант из Хорватии. Пятьдесят лет проработал сапожником. Жил на Парк-слоуп в Бруклине. Днем вдруг выпал с девятого этажа из открытого окна спальни и насмерть разбился на Проспект-парк, рядом с Гранд-арми-плаза. Дверь в квартиру была заперта. Никаких признаков взлома или ограбления. Несколько разбитых черно-белых фотографий в рамках с изображением молодого Ковика (предположительно в кругу семьи) валялись у окна на полу. Ковик не оставил предсмертной записки. Все его родственники умерли. Последнее время он вел затворнический образ жизни, и никто не мог реально оценить его психическое состояние. В квартире обнаружили отпечатки пальцев только одного человека — Милоша Ковика.
Пайпер просмотрел кипу старых фотографий.
— Сумели установить личность кого-нибудь из этих людей?
— Нет, — ответила Нэнси. — Опросили соседей, пообщались с выходцами из Хорватии, живущими сейчас в Америке. Старик Ковик никому не известен. Кто мог желать его смерти?
Пайпер поднял ладони к небу.
— Понятия не имею!
Дело номер 6: Марко Антонио Наполитано. Восемнадцать лет. Недавно окончил школу. Жил с родителями и сестрой в «Маленькой Италии». Открытку нашла мать и, увидев рисунок гроба, забилась в истерике. Родители безрезультатно разыскивали сына целый день, потом обратились в полицию. Тело нашли тем же вечером в бойлерной дома, где жила семья. В руке торчала игла, рядом валялись жгут и ложка. Вскрытие показало, что смерть наступила из-за передозировки героина, но семья и близкие друзья уверяют полицию, что Марко не наркоман. Это подтверждается и отсутствием на его теле следов от уколов. Фамилия Марко нашлась в базе данных малолетних преступников — несколько раз попался на воровстве в магазине, больше ничего серьезного. На шприце обнаружили две различные ДНК — Марко и еще одного мужчины, личность которого не установлена. Предположительно они воспользовались одним шприцем и жгутом — там осталось два набора отпечатков пальцев. Их проверили по международной базе данных, охватывающей пятьдесят миллионов человек. Безрезультатно.
— Отлично! — воскликнул Пайпер. — Здесь можно поразмышлять над возможными версиями.
— А как такая? Убийца — наркоман. Он убивает Элизабет, чтобы взять наркотики из аптеки. Со своим другом Марко он просто поссорился, поэтому дал ему слишком большую дозу. С Дрейком, который был его поставщиком, решил свести счеты.
— А как же Дэвид?
— Его он убил скорее всего с целью ограбления. Вполне в духе наркоманов.
Пайпер, усмехнувшись, покачал головой.
— Уж слишком просто. — И записал в блокноте четвертым пунктом: «Возможно, наркоман???» — Ну да ладно. Теперь заключительный этап. Преступник берет передышку на две недели, а одиннадцатого июня снова начинает убивать. Зачем ему ждать столько времени? Устал? Или был занят чем-то другим? Уезжал из города? Может, в Лас-Вегас?
Риторические вопросы. Нэнси внимательно наблюдала за лицом Пайпера, пока тот размышлял вслух.
— Мы изучили все нарушения правил дорожного движения, зафиксированные на основных маршрутах между Лас-Вегасом и Нью-Йорком за период между датами отправки открыток и датами убийств, так? И не узнали ничего интересного, верно?
— Верно, — подтвердила Нэнси.
— У нас на руках списки пассажиров всех прямых рейсов и рейсов с пересадками из Вегаса в Нью-Йорк, да?
— Да.
— И что нам это дало?
— Пока ничего. Проверяем несколько тысяч имен по базам данных на предмет связи с кем-нибудь из жертв. На сегодня результат нулевой.
— Мы также проверили по федеральной системе и базе штата, нет ли среди пассажиров бывших преступников или разыскиваемых. Так ведь?
— Уилл, ты меня об этом уже десять раз спрашивал!
— Потому что это очень важно! — Пайпер и не собирался извиняться. — Распечатай, пожалуйста, список пассажиров с латиноамериканскими фамилиями. — Потом ткнул пальцем на кипу папок на полу возле окна: — Передай-ка верхнюю. С этого убийства я подключился к работе.
Дело номер 7: Ида Габриэла Сантьяго. Семьдесят восемь лет. Убита грабителем, ворвавшимся в ее спальню. Пуля двадцать второго калибра попала в ухо. Как Пайпер и предполагал, изнасилования не было. Кроме отпечатков самой жертвы и ее ближайших родственников, других отпечатков в квартире не нашли. Кошелек действительно украли, и до сих пор он нигде не всплыл. След на кухонном подоконнике оказался двенадцатого размера. Судя по рифленому рисунку подошвы, преступник носил популярную модель баскетбольных кроссовок «Рибок» DMX 10. В лаборатории по содержанию влаги в земле и глубине отпечатка выяснили, что подозреваемый весит примерно сто семьдесят фунтов — почти столько же, сколько подозреваемый с Парк-авеню. Изучили все возможные связи с остальными жертвами, особенно с Лопес, но, по имеющимся данным, жизни двух латиноамериканок никак не пересекались.
Дело номер 8: Люций Джефферсон Робертсон. Человек, напуганный до смерти, в прямом смысле этого слова. Ну, о нем больше ничего интересного и не скажешь.
— Все, я выдохся! — заявил Пайпер. — Напарник, может, подведешь итог?
Нэнси просмотрела свежие записи, затем взглянула на «Общие наблюдения» и заявила:
— По-видимому, подозреваемый — латиноамериканец весом сто семьдесят фунтов и ростом пять футов десять дюймов, наркоман, совершивший половое преступление. Ездит на синей машине. У него есть нож, оружие двадцать второго и тридцать восьмого калибра. Регулярно посещает Лас-Вегас — либо на машине, либо на самолете. Убивает в будни, а в выходные, очевидно, занят чем-то другим.
