– Нет необходимости ждать так долго, – говорю я, принимая решение. – Каждый потраченный впустую день – это на день ближе к крайнему сроку, который король Эрадайна установил для Тилиана, и затягивание наших действий не поможет Финли. Если Келнэр поедет по дороге, нам просто придется полностью ее избежать. Мы отправимся к границе через глухую местность и уедем сегодня.
– Но этот опа…
– Элос и я ходили по нему раньше. Это не будет проблемой.
Моя уверенность крепнет перед лицом его сомнений.
Нейтан изучает меня на мгновение дольше, затем медленно кивает.
– Никакой хвост Келнэра не сможет последовать за нами туда. На нас могут напасть, может быть, медведи, волки и койоты, но, по крайней мере, они не обладают магией как в Долине. Это гораздо безопаснее.
Немного странно быть тем, кто составляет план, но остальные смотрят только на Уэслина, ожидая подсказки, и Уэслин не отказывается от моих указаний. Вместо этого он еще мгновение оценивающе смотрит на меня, затем натянуто кивает и хватает кусок пергамента с рабочего места Ферина.
– Я отправлю письмо в Роанин с вороном, чтобы рассказать отцу, что случилось.
Убедившись, что Келнэр уже уехал, мы покидаем Гроуввуд под золотистой дымкой раннего вечера, петляя между соснами за магазином Геонена и следуя по остаткам тропы, которая, вероятно, использовалась для того, чтобы направлять горожан по безопасной петле через лес. Теперь она ни к чему не ведет, настолько заросла, что почти неотличима от окружающих сорняков. Однако мы с Элосом уже использовали этот путь раньше, так что он служит нашей отправной точкой в дикую природу.
Это четырехдневное путешествие через глухую местность до границы с Гленвэйлом.
Мы проводим дни в основном в тишине, пересекая склоны у подножия Пурпурных гор. Справа от нас, насколько хватает глаз, простираются луга, и красивые цветы покрывают извилистую землю: эхинацея, кореопсис, сорняк-бабочка и голубые, окрашенные рассветом полотна из блестящих розовых, желтых, оранжевых и пурпурных цветов. Слева от нас горы служат постоянными стражами. Елово-пихтовый лес, выстилающий их зубчатые вершины, мерцает сине-серым в солнечном свете, в то время как нижние грани представляют собой лоскутное одеяло из смешанного дуба. Чем ближе мы подходим к подножию хребта, тем более неровной и каменистой становится почва, и я не раз слышу, как Каролетта и Дом ворчат. Но мы должны следовать в тени хребта, пока он резко не закончится дальше на северо-восток. Там, где кончаются горы, – кончается и Тилиан.
Мы могли бы проследить дальше на восток, где земля выравнивается ближе к побережью королевства. Такой маршрут, скорее всего, превратит четыре дня в три. Но дорога лежит на восток, а здесь нет поселений под открытым небом, только продуваемая ветром трава и полевые цветы. Скрытность вполне стоит более медленного темпа.
К счастью, к концу второго дня мои новые ботинки начали ломаться. В ту первую ночь я провела время, массируя подошвы ног и желая, чтобы замена моих покрытых волдырями подушечек на более здоровую кожу не требовала интенсивного ухода, как это делают все попытки исцеления.
На третий день нашего похода в тишине с больными лодыжками температура становится почти невыносимой. Воздух густой и влажный, такой тяжелый, что я почти чувствую его соленый привкус, а мои брюки прилипают к икрам, как перчатки. По крайней мере, это все, что есть: тепло. Летнее солнце. Ни зыбучих песков, ни облаков пыли, что царапают кожу. Эта мысль заставляет мое сердце биться чаще.
– Надо остановиться, – объявляет Элос позади, когда мы достигаем одинокой пары поникших ив. – Разбейте лагерь на ночь.
– Нет, у нас еще есть добрый час или два до захода солнца, – возражает Уэслин. – Мы должны продолжить путь.
– Его королевское высочество прав, – пыхтит Дом, мускулистые предплечья мужчины блестят от пота. – Нет необходимости тратить впустую этот день.
Я слегка качаю головой. Не знаю, стойкие они или просто глупые, но с учетом того количества времени, которое мы провели в походе по такой жаре, без тени, не стоит продвигаться еще дальше.
Элос упирает руки в бока, тяжело дыша.
– Ты бы предпочел инсульт или солнечный удар?
Хмурый взгляд Дома обещает грядущую опасность, но Нейтан отходит от Энслей, в чьей компании он постоянно пускается в философские рассуждения о каком-то тексте или о чем-то другом и заразительно смеется.
– Я согласен, мы должны остановиться, сэр, – кивает он Уэслину, прикрывая лоб ладонью. – Если продолжим, то обязательно столкнемся с неприятностями.
– Я бы не отказалась от небольшой передышки, – вставляет Каролетта.
– Ты всегда хочешь отдохнуть, – рычит Дом, переминаясь с ноги на ногу.
– Кроме тех случаев, когда я нахожусь на спарринг-ринге, сбивая тебя с ног.
Энслей слегка улыбается, стоя в начале колонны.
– Хватит, – прерывает их перебранку Уэслин, вытирая пот с шеи. – Мы остановимся здесь.
Фыркая, как будто он все равно остановился бы, Элос бросает свой рюкзак и садится, используя совок, чтобы расчистить дыру в земле для костра на потом. После недолгого колебания Нейтан наклоняется, чтобы помочь ему. Я начинаю собирать ветки, Каролетта и Энслей снова отказываются от предложения Уэслина о помощи, и Дом нависает над всеми нами, мускул дрожит на его челюсти.
На следующий день мы достигаем границы Тилиана с Гленвэйлом.
Мурашки от дурного предчувствия пробегают по моему позвоночнику. Лес уступил место траве, которой и так много, чтобы обозначить границу между королевством и республикой. Просто полоска скошенного поля и две небольшие сторожевые башни, расположенные на расстоянии длины стрел друг от друга с обеих сторон. На небольшом расстоянии справа от нас находится приземистый дом с двумя длинноногими лошадьми, запертыми неподалеку, готовыми бежать, если потребуется отправить какое-либо сообщение.
Уэслин выглядит совершенно непринужденно, когда берет на себя инициативу, и это хорошо, потому что даже мой брат немного колеблется. Без сомнения, он тоже вспоминает то время, когда мы пересекли здесь границу много лет назад.
На Гленвэйльской стороне границы нас встретили с вопросами. Имена? Изложите свое дело. Вы молоды, чтобы путешествовать в одиночку. Где твои родители?
– Мертвы и исчезли, – чуть не вырвалось у меня.
– Они послали нас вперед, – заявил тогда Элос, показывая удивительную уверенность в себе. Заметно отсутствовал певучий акцент тилианцев.
Пограничник, чей тон до этого момента выдавал беспокойство, внезапно посмотрел на нас с нескрываемым подозрением – двое полуголодных детей, со спутанными волосами, измученные усталостью и испачканные в пыли.
– С какой целью?
У Элоса не было ответа на этот вопрос, недоедание и слишком много бессонных ночей затуманили наш разум. После небольшого колебания он открыл рот, чтобы заговорить, но ущерб уже был нанесен.
