к рыжему оборотню. Такое состояние не нравилось и нравилось одновременно.
Навязчивые, невысказанные вслух, назойливые мысли преследовали Дженну все то время, что она пыталась уснуть.
Глава 10. Бегство
Две волчицы бежали так быстро, как только могли. Скрываться от чужого острого зрения помогал туман, от чужого острого обоняния – беличий дух.
Дженна улучила мгновение, стащила из сумки Трайкера аэрозоль с имитацией запаха грызуна.
Улучила и другой миг. Миг – удачный для побега.
На большом железнодорожном мосту в условиях густого слоистого тумана Дженна сознательно отстала от группы, направила аэрозольную струю на Ласку, следом на себя.
Ранее она планировала сбежать ото всех в Самарканде. Но после того, что произошло в пещере, только и дожидалась подходящей минуты.
***
В так называемую новогоднюю ночь она все-таки уснула. Беспокойно. Чутко.
Ариель явилась навеселе, плюхнулась на соседний диванчик и через пару вдохов уже безмятежно спала.
Сон Дженны перестал быть тревожным, стоило софе, где она ворочалась, продавиться под тяжелым телом Аверьяна.
– Хотите посмотреть пещеру, в которой сгинул Шульган? – утром предложил гостям Добрыня.
– Звучит не очень, – хмыкнула Ариель, допивая воду из двухлитровой бутылки.
– А… там не потеряетесь, если об этом беспокоишься, – обнадежил лесничий. – В пещере Шульган Таш три яруса. Путанных лабиринтов и тупиков нет. Зато есть уникальные картины, написанные первобытными людьми, рисунки, реликты. Их можно увидеть.
– Серьезно? – заинтересовался Айнар. – Первобытные люди?
– Ага, – кивнул старик. – Эпоха палеолита. Открытие этих рисунков получило всемирную известность. В пещере еще древние предметы быта обнаружили. Даже глиняную лампу. Большая редкость среди археологических находок.
– Я бы посмотрел, – первым вызвался Трайкер.
– А мы точно не свалимся? Где там исчез оборотень из мифа? – переживала Ариель.
– В подземном озере, – напомнил Добрыня. – Там давно все для посещения туристов оборудовано. Никто не исчезал еще.
Конечно, они направились в ту пещеру. Разве стоит пренебрегать такой возможностью, увидеть своими глазами первобытную живопись?
При утреннем свете удалось хорошенько рассмотреть и сам заповедник. Невысокие горные хребты переплетались здесь с густой сетью озер, рек и протоков. Широколиственный лес, скалистые выступы и над всем этим сегодня яркое солнце. С обледеневших накануне дубовых, кленовых, веток вязов, осин и сосен теперь текли водные ручейки.
По пути к пещере видели рябчиков, куликов. И настоящую рысь.
– А вот и наша многоэтажка, – вывел егерь к скальному массиву с полузамерзшей речкой у самого подножия. – Река Шульган под гору течет, исчезает в ней, и там уже ее подземная часть – Подземный Шульган, – пояснил он.
– Имя оборотня дало название пещере, реке и целому заповеднику. Забавно, – не удержался от комментариев Трайкер.
– У подземного озера еще камень увидите – Таш. Говорят, с него Шульган и нырнул.
– А вы с нами не пойдете? – по-прежнему трусила Ариель.
– Не пойду. Мне пора свои владения объезжать, – старикан неожиданно подмигнул блондинке. – При входе в пещеру фонари возьмете. А при выходе на юг ориентируйтесь. Там выход из заповедника.
– Ну вот, то зазывал в гости, а то избавиться побыстрее пытается, – заворчала Ариель, когда Добрыня уже попрощался и ушел своей дорогой.
– Да ладно тебе, – углядел Трайкер в скальной нише большие масляные фонари. – Зачетный старикан. Соскучился по общению, вот и зазывал.
Волки внутрь скалы соваться не стали. Остались сторожить снаружи.
Лесник не обманул, галереи, коридоры, залы трехъярусной пещеры соединялись между собой спусками, переходами и не являлись запутанным лабиринтом.
Здесь не было ни мрачно, ни страшно.
Флер таинственности, дух прошлого побуждали Дженну затаить дыхание, завороженно глядеть на сводчатые потолки, потайные гроты и древние рисунки.
– Рисовали охрой, – сказывалось художественное образование Айнара. – Краску получали из мозга, жира и крови животных. Если не подвергать воздействию окружающей среды, то такая краска вечная.
Рисунков было много, встречались и редкие изображения углем, и расплывчатые реликтовые пятна.
Глубокое впечатление произвело на Дженну подземное лазурное озеро.
Колоссально чистейшая вода.
Иной мир.
Старинная легенда.
В таком месте хочется пофилософствовать. Или, наоборот, мысленно помолчать.
Забралась на широкий плоский камень, наверное, тот самый, о котором упоминал егерь.
– Дженна, мы в следующую галерею, – позвал ее Айнар.
– Вы идите. Я догоню, – очень желала Даша побыть в дивном природном уголке подольше.
Заблудиться, потеряться не боялась. Из пещеры с подземным озером вел прямой ход наружу.
Но в одиночестве не осталась.
Конечно, Аверьян не ушел.
И в этом колдовском месте обострилось в стократ взаимное притяжение.
– Дженна, – пропустил он длинные темные прядки сквозь свои пальцы. Слегка потянул девушку за волосы. – У меня нет сил держаться от тебя подальше.
Надо бы оттолкнуть. Убежать. Но и у нее на это не было сил.
Магнит все равно притянется к магниту.
Сдалась на милость сильным рукам, властным губам.
Зависимость от его прикосновений, от его ласки.
Какой долгий поцелуй. И как изгибается тело навстречу мужчине.
Дженна и Аверьян две части одного целого.
Дженна и Аверьян в мире только для двоих.
Дженна и Аверьян любят друг друга. Не произносят забытого, устаревшего слова вслух. Но желанные объятия, гипнотические поцелуи, жадная, нежная обоюдная ласка не дают усомниться.
И после того прекрасного, что произошло между ними в этом первобытном подземелье, после дальнейшего четырехчасового продвижения к Самарканду, Дженна убежала.
***
Что такое счастье? Что-то эфемерное? Не слишком понятное? Слишком условное?
Вовсе нет. Вот оно, хрупкое и нежное, смотрит так, что ты слетаешь с катушек, можно потрогать, погладить, даже поцеловать.
Вот эта девушка, что прижимается к его обнаженной коже, закрывает глаза и тихо вскрикивает от его натиска – она и есть его личное счастье.
Аверьян пропал, он больше не сможет без нее жить. Он уже давно это понял. Признаваться не хотел.
Аверьян присвоил Дженну, сделал своей. Но это совсем не то, что было бы с любой другой волчицей. И даже не то, будь они обычными людьми, как прежде.
С волчицами не церемонились, их просто брали, ради потребности спаривания. Между людьми в прошлом соединение происходило куда как романтичнее.
Аверьян брал Дженну нежно, бережно. Оберегал от себя же, от того, что мог поранить ее.
Девушка обвивала худенькими ручками его шею, переплетала стройными ножками мужской торс. И от ее прикосновений учащался пульс, вздувались вены, а треклятое сердце сжималось от безграничной любви к девочке.
Смоляные волосы разметались
