рабочих моментов. Поэтому с Кириллом Трофимовичем он просто спорил.
Мазуров же уважал Хрущева за активность, бескорыстие и готовность к переменам. Правда, последние зачастую предлагались на грани максимализма. Например, руководитель страны считал, что селянам ни к чему приусадебные участки. Они мол отвлекают от работы в колхозе. Деревенский житель должен ходить в колхоз, как рабочий на завод, а молоко и картошку покупать в магазине. Движение по уничтожению личных подворий, приведшее к опустению деревень в стране, выборочно уже началось и принесло большие беды, которые они до сих пор расхлебывали. Кирилл Трофимович не дал уничтожить привычный крестьянский быт. Отдельная история с кукурузой. Мазуров всеми правдами и неправдами сдерживал ее массовые посевы, не считая эту культуру столь универсальной в отличие от позиции Никиты Сергеевича.
Так постепенно зрел конфликт. На пленуме, куда вызвали руководителя БССР 12 октября 1964-го, рассматривался вопрос о его освобождении от должности. Заявление об уходе по собственному желанию «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья» подписал на нем Хрущев. Мазуров успел вовремя подготовить доклад о культе личности Хрущева, и выступил на пленуме. А также упомянул о проблемах целины в Казахстане. Место руководителя страны тогда в октябре занял Леонид Брежнев. Кирилла Трофимовича почти тут же перевели в Белокаменную. И он до сих пор уверен, что тогда был прав.
Так что и сейчас нечего гонять. Надо работать! Мазуров раскрыл одну из лежащих на столе папок:
Постановление Совета Министров СССР «Об условиях оплаты труда среднего и младшего медицинского персонала учреждений здравоохранения, расположенных в районах строительства Байкало — Амурской железнодорожной магистрали, второго пути железнодорожной линии Тайшет — Лена и железнодорожной линии Бам — Тында — Беркакит». БАМ, это его детище. Ему и заниматься!
Глава 17
Подмосковье. Закрытый военный городок «Сенеж». 15 июня 1973 года
— Брежнев улетел?
— Завтра.
Ракитин посмотрел на спокойные воды озера Сенеж и вздохнул. Печет так, что хочется искупаться. Но с ним нынче возятся, как с писаной торбой. Как же, величайший секретоноситель современности! Иногда на пришельца из будущего накатывали сомнения, что он поступил правильно. Уже неделя, как его запихнули на территорию воинской части около города Солнечногорск. Отдельный батальон бригады спецназа ГРУ. Хитро! Достать его отсюда даже агентам КГБ просто невозможно. И знал о его местонахождении лишь сам Стаханов, а сейчас кто-то из его бывшего руководства в ГРУ. Сегодня его, собственно, и ждали в гости. Потому так и нервничали ребята.
— Жаль, что не успели передать ему, что, в конце концов, американцы обманут.
— Почему? — Мясников временами не понимал своего «крестника» из будущего. Они за эти дни даже успели не раз поругаться. Мирил их всегда уравновешенный Феткулин.
— Ильич после переговоров заявит, что «Холодная война» закончена. На самом деле это не так. И виноваты будем вовсе не мы. Ты помнишь, что нам надо остановить Уотергейтский скандал. Иначе в следующем году Никсона уберут и у нас возникнут проблемы. Ни в коем случае нельзя допустить возврата к власти консерваторов.
— Сеня, ты переоцениваешь наши возможности.
— Ну, допустим, это не тебе решать.
Мясников замолчал обидевшись. Что-то этот человек из будущего был чрезвычайно кровожаден. Хотя каким бы он сам стал, в двадцать лет попав в кровавую мясорубку войны? Больно ужасающе случилось это самое будущее. Мир точно пошёл не туда. Но все равно убивать журналистов и чужих политиков ему претило. Тут следовало действовать хитрее.
Они вернулись в отдельно стоящее здание, в котором раньше проводились различные занятия для военнослужащих, но сейчас его приспособили для их общежития. На странных людей в гражданском военные уже перестали обращать внимание. Да и не особо те мозолили глаза. Офицеры и солдаты батальона отлично понимали, где служат и потому точно не стремились узнавать лишнее. Раз надо находиться именно в их расположении, значит, так надо. Армия всегда приказы воспринимали незамутненно. Это причина как великих побед, так и тяжких поражений. Баланс между строгим выполнением указаний вышестоящих командиров и инициативой на местах всегда хрупок. Будешь пороть отсебятину, тебя и накажут. Даже за победу.
«Наказать невиновных, наградить непричастных!»
Кому как не пришельцу из будущего об этом не знать. Кому-то проще вести свое подразделение на пулеметы, положив его там, но выполнив приказ. Другие поступают хитрее. Формально подчинившись, не спешат исполнять абсолютно идиотское распоряжение. А там, глядишь, и пронесет! Или вовсе забудут. Или доложишь, что в силу объективных причин не получилось. У мудрого руководителя всегда заготовлен список таких на год вперед. Это и есть искусство управления!
В «предбаннике» их встретил Рашид с АКМС. Кто-то по очереди дежурил на входе с оружием. Не доверили его лишь Ракитину. Но он отлично понимал почему, поэтому сильно не возбухал. Попросил только подержать и дать разобрать один из автоматов. «Руки помнят!» — сказал он после сданного «зачета». По глазам ГРУшников было заметно, что хорошее знание основного стрелкового оружия Советской армии им понравилось.
— Ну что, техники на сегодня закончили?
— Ага, пошли пленки проявлять. Телефон пока не получим. Критический уровень заряда. Но обещали сделать зарядное устройство.
— Если сломают…
— Сеня, с него все в первую очередь пересняли, пока заряд был. Сейчас это лишь набор микросхем и пластика. Все равно ученым отдавать.
Ракитин усмехнулся:
— Если хоть что-то поймут.
— Обижаешь советских ученых. Куда они денутся! Мы же не спешим.
— Ну как сказать…
— Ты это про что? — удивленно обернулся Мясников.
— Да кое-что мне покоя не дает.
— А подробней?
— Подожди, пока мысль не оформилась. Давай, лучше поработаем над материалом. Сам удивился, сколько у меня всего на ноутбуке оказалось. Хорошо хоть к нему зарядку взял.
— Запасливый.
— Ладно, птица говорун. Рашид, что кушать будем?
Старшего лейтенанта сменил один из молчаливых ребят, что прислал Стаханов.
— Сегодня плов.
— Да быть не может!
— Тут земляк служит, помог достать специи и наш рис.
— А что, обычный рис не подходит?
— Конечно! Для настоящего узбекского плова нужны девзира, морковь, сладкий лук и, конечно же, баранина! Прошу к столу.
Плов и в самом деле был хорош. Даже повидавшему и покушавшему разное в зарубежных поездках Ракитину он очень понравился. От его похвалы Рашид сиял, как начищенный чайник. По натуре узбек оказался человеком добрым. Эта его мрачность была всего лишь маской.
— Кушай, дорогой. Пока дают.
— А что так?
— Да увезут нас в какую-нибудь глушь и будем там питаться в столовой или тушняком с макаронами пробавляться.
— Я не согласен в глушь. Мы должны быть рядом с Москвой.
— Почему, Семен?
— Потому что мне повидаться следует с вашими лидерами. Пока они не наворотили тут делов! Ты, кстати, — осоловевший от сытного обеда Семен указал пальцем на Ивана, — обещал, что вскоре что-то прояснится.
— Что-то да. Но мы же сидим здесь безвылазно, и информацию я получаю дозированно. Не больше твоего знаю.
— Понятно, одно из условий работы спецслужб.
— Вот видишь, сам знаешь.
Неожиданно в кабинете, который они занимали, зазвонил телефон. Мясников тут же рванул к нему. Вернулся он через минуту, весь всклокоченный и горящими глазами.
— Так, товарищи офицеры и солдаты, быстро наводим порядок. К нам едут важные гости.
— Давно пора! — встал Рашид, собирая посуду.
Ракитин долго не подумал и схватил метелку, а будущий полковник начал наводить на столах. Времени на все про все ушло не так много. Команда была дисциплинированной. Техники заперлись в лаборатории. У них была своя работа. Так что даже осталось время попить чай. За ним их маленькую группу и застало высокое начальство. А его знали в лицо.
— Товарищ генерал-полковник, — выступил вперед Мясников, — специальная группа темпорального отряда собрана.
Толоконников озадаченно оглянулся на Стаханова:
— Какого-какого отряда?
— Темпорального, товарищ генерал. То есть изучающего парадоксы времени.
— Ну-ну, — получив объяснение, заместитель начальника ГРУ огляделся. — И кто из вас молодец из 21 века?
— Я, товарищ генерал! — выступил вперед молодцевато Ракитин.
Если бы на месте Толоконникова был обычный генерал, то может, это и произвело бы впечатление. Генералы любят, когда подчиненные смотрят на них преданными взглядами. Как там у Петра Первого «Подчиненный перед лицом, начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим
