Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
молодежи был и Ренуар.
Тщетно мы будем искать горестные заметы этих невзгод в картинах удивительного мастера. Наоборот, чем теснее сжимала его судьба в тисках нужды, чем безнадежнее казалось ему будущее, тем озареннее становились его полотна.
Но обратимся к страницам биографии живописца Ренуара, которого многие современники почитали простоватым, а порой даже чудаком.
Так ли это? Судите сами.
Юный Пьер Огюст Ренуар был, как все дети, шалуном. В коммунальной школе он на уроках рисовал в тетрадях человечков и получал нагоняй от учителей. Но скоро его школьная жизнь была прервана. Родители Ренуара, жившие в нужде, прочили ему профессию живописца по фарфору, и он с тринадцати лет начал самостоятельно зарабатывать свой хлеб насущный.
– Мне поручали, – рассказывал художник, – расписывать фон маленькими букетиками, которые оплачивались по пять су за дюжину.
Шло время, и талантливый мальчик стал выполнять более сложные работы. Он вспоминал позже, что профиль Марии-Антуанетты приносил ему уже восемь су за штуку. Фабрика, где работал юный Огюст, помещалась на улице Тампль. Во время перерыва он бегал по соседству в Лувр рисовать с антиков. Так незаметно пролетели четыре года, и, когда из ученика семнадцатилетний Ренуар превратился в живописца по фарфору, перед ним, казалось, прямая дорога. Шесть франков в день. Вот здорово!
Судьба решила по-другому…Кто-то изобрел способ печатания по фарфору, и фабрика закрылась.
Но Ренуар не горевал. Юноша стал расписывать веера, и здесь он ближе познакомился с Ватто и Буше. Он много раз копировал их, и, несмотря на отсутствие школы, этот труд оставит свой след.
Роспись вееров была невыгодна, и юноша копирует гербы, пишет миниатюры, фрески в кафе, а вскоре начинает расписывать шторы.
Ренуар скоро освоил церковные мотивы и поражал хозяина быстротою исполнения. Увидя, что художник пишет фигуры начисто, без разбивки на квадраты, хозяин опешил.
– Увидите, вы кончите тем, что погубите свои способности.
Он не знал, как он был прав. Мастера по росписи штор из Ренуара действительно не получилось, как, кстати, не вышел из него живописец по фарфору…
Но в юные годы сложился характер художника: благородная привычка к каждодневному труду, самостоятельность, неприхотливость, а главное, умение достигать желаемого.
Накопив небольшую сумму денег, Огюст наконец покидает, к величайшему отчаянию хозяина, фабрику штор и осуществляет свою мечту: идет учиться живописи.
Мастерская Глейра. Около сорока учеников, голые стены, измазанные рисунками и карикатурами.
Подиум для моделей, с полсотни крепких стульев – вот и все нехитрое убранство студии.
Ученики – пестрое и шумное сборище, из которого только немногих ожидали лавры художника.
П.О. Ренуар. Качели 1876. Музей Орсе, Париж
Большинство подстерегали неудачи и беды и, что еще банальнее, «чемодан коммивояжера и отцовский прилавок».
Однако пока они шумели, пели, шутили.
Ренуару было не до шуток. Скопленные деньги таяли, и он яростно принялся за работу, стараясь точно копировать модели. Первая его встреча с мэтром Глейром была примечательна. Учитель, бросив взгляд на работу Огюста, сказал:
– Вы, несомненно, ради забавы занимаетесь живописью?
– Ну конечно, – ответил Ренуар. – Если бы меня не забавляло это дело, поверьте, я не стал бы им заниматься.
Дело в том, что Огюст писал, очевидно, «довольно цветно», а для почтенного мэтра это было невыносимо. Он ненавидел этот «чертов цвет», который только мешал, по его мнению, ученикам.
«Когда другие ученики орали, мучили натурщиков, беспокоили профессора, – рассказывает Ренуар, – я всегда тихо сидел в своем углу, очень внимательный, очень покорный, изучал модель, слушал учителя…И между тем именно меня они называли революционером… Однажды Огюст, чтобы убыстрить темп обучения рисунку, принес показать свои работы в Школу изящных искусств к Синьолю.
– Берегитесь, – вскричал вне себя Синьоль, – чтобы вам не сделаться вторым Делакруа!
Эти слова были сказаны им при виде слишком яркого, как показалось «академику», цвета этюда.
Пути художников редко бывают устланы розами. Но те испытания, которые послала судьба трем друзьям – Моне, Ренуару и Сислею, – поистине трагичны. Роль мученика, иногда любимая некоторыми живописцами, была ненавистна Ренуару. Когда его работы отклоняли в Салоне, он просто сожалел об этом и потуже затягивал ремень.
А ведь спокойствие вовсе не было свойственно характеру Ренуара. Когда его холст «Эсмеральда» вернулся к нему после Салона в 1864 году, то автор, недовольный живописью и рисунком композиции, уничтожил картину.
– Вообразите, как мне «повезло», – рассказывал художник своему другу Амбруазу Воллару, – в тот же день ко мне явился англичанин, чтобы купить именно эту картину…
П.О. Ренуар. Девушки в черном 1881. Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, Москва
Однако у мастера всегда хватало юмора и жизненной силы, чтобы воспринимать все эти невзгоды как должное. Ведь он пишет натуру, а это – главное.
Но денег постоянно не хватало. Ренуар в конце жизни с горечью вспоминал, как он ползал по полу студии Глейра, собирал выброшенные чужие тюбики с красками и выжимал их до последней капли.
«Ренуар приносит нам из дома хлеб, чтобы мы не умерли с голоду, – пишет Клод Моне Базилю. – Недели без хлеба, без огня в очаге, без света – это ужасно…»
Но самому Ренуару в это время жилось не лучше. Он был в долгу у торговцев, и у него не было даже денег на марки. Он говорил тому же Базилю:
«Мы едим не каждый день, но, несмотря на это, я счастлив, потому что, когда дело касается работы, Моне – превосходная компания…»
Однако ниже добавляет в том же письме:
«Я почти ничего не делаю, так как у меня мало красок».
И они с Моне все же пишут маленькие шедевры, этюды, каждый из которых позже мог бы обеспечить им годы счастливой и сытой жизни…
Сислея ждали более суровые испытания. Ему не довелось, подобно его друзьям Ренуару и Моне, дожить до признания своего таланта. Заболев раком горла, почти неизвестный, несчастный, нищий, покорившийся судьбе, Сислей умер на пороге XX века, 29 января 1899 года. У его изголовья стоял Клод Моне.
«Ровно через год после смерти Сислея его картины стали продаваться по баснословным ценам», – читаем мы у Ревалда.
«После смерти» – не слишком ли часто эти слова употребляются в истории искусства Франции XIX века? Теодор Жерико, Оноре Домье, Альфред Сислей, Винсент Ван Гог, Поль Гоген – все эти блестящие художники умерли, не дожив до дней своей славы, в нищете, больные и забытые.
«Салон отверженных» открылся 15 мая 1863 года. Он был составлен из работ, отвергнутых жюри парижского Салона. Среди этих
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
