вернуться назад только к утру. Он всмотрелся в темноту берега, и из лесной чащи на него зыркнули в ответ точки красных сияющих зрачков.
Он не один ищет Эльвиру? Неужели она столь важна для вампиров, что они охотятся на нее в таком количестве? Лысый упырь сказал, что у нее с вампирами личные счеты. Учитывая, что речь об охотниках на нечисть, вряд ли девчонку ждет что-то хорошее.
Впереди Эйван разглядел железнодорожный мост.
Вампиры смогут перейти на другой берег, беглянка в опасности! Возможно, ее уже схватили, но это маловероятно, иначе бы эти глаза не следили за ним столь пристально.
Эта мысль придала оборотню сил. Может, сдаваться еще рано?
Вздохнув, оборотень прыгнул в воду.
Немного проплыв вперед, Эйван обнаружил пляж и подозрительную точку на песке, похожую на человеческую фигуру.
Она лежала на песке, обняв тугую поклажу, и не шевелилась.
Нервно сглотнув, оборотень стремительно загреб лапами к суше.
Мгновение триумфа сменилось страхом. Она жива?
Он вышел из воды и остановился в двух шагах позади нее, рассматривая состояние беглянки. Ее покрытая старыми шрамами кожа приняла неестественно бледный даже для себя оттенок, она замерзла, но была столь обессилена, что крепко спала. Эйван прикоснулся к ее ледяной руке. Пульс есть. Дышит.
— Ты как?
Изгоняющая не слышала его.
Оборотень оглянулся, и, не заметив в поле зрения угрозы, обратился человеком, набросил на себя промокшую одежду и поднял с земли полуживое тело.
Он отнес изгоняющую подальше от воды и возможных свидетелей. В рюкзаке Эльвиры, помимо запакованной в толстую пленку ноутбука одежды и обуви, он обнаружил в пакете тонкий пледик и, распаковав его, накрыл изгоняющую. Видимо, она настолько вымотала себя, что не нашла сил достать вещи и позаботиться о сохранении тепла.
Эйван не отходил далеко: он наносил сухих веток, которые нашел в поле зрения и разжег костер, чтобы обсушить свою одежду и согреть Эльвиру.
Ночь стояла тихая, ее наполняли звучания сверчков и лягушек. Оборотень грелся у костра и смотрел на спящую по другую сторону от него серебряноволосую беглянку, которая непонятно чем думала, когда плыла до полного изнеможения, даже не предполагая, что ее могут нагнать. Ведь на месте Эйвана мог быть кто-то другой, менее дружелюбной. Все-таки она такая наивная. Лакомый кусок для мрачных обитателей этой земли.
Серебристые спутанные локоны обсыхали и светлели, посиневшая кожа на лице приобретала здоровый оттенок. Эйван облегченно вздохнул. Обошлось. Он справился и победил в этой гонке.
Но он не мог разобраться в своем отношении к ней. В девчонке ощущалась какая-то… пустота? Не фигурально, а буквально. Будто какую-то ее часть отрезало от основной, и она была не в полной мере собой. И именно этой ее части не хватало, чтобы Эйван смог признаться себе в чувствах к ней.
Хотя, чего отрицать? Будь он равнодушен к ней, не побежал бы следом.
Эйван не смыкал глаз и смотрел по сторонам, охраняя покой спящей. Их могли заметить, и он в любой момент был готов защищать Эльвиру. Она очаровательно мило сопела, пуская по щеке дорожку слюны. Неужели ей снится еда?
Ближе к рассвету Эйван обнаружил человеческий силуэт на фоне звездного неба. Он возник совершенно внезапно и бесшумно. Красные глаза выдавали в госте нежить.
— Иди куда шел, тварь ночная, — спокойно произнес оборотень. Он говорил тихо, чтобы не потревожить сон Эльвиры. Лучше разобраться со всем, пока она не в сознании. — Тут тебе не рады.
Ночной хищник оскалил желтоватые зубы в усмешке и скользнул с холма вниз, прямо к костру.
— Я, собственно, к вам и направлялся, — вампир пододвинул к огню тяжеленный на вид камень и сел напротив Эйвана. Огонь озарил его худое, обтянутое сухой бесцветной кожей лицо. Но у него хотя бы волосы были.
— Экий ты хитрый, волчок-переросток, похитил то, что наше по праву. Эта девчонка — наша добыча, все об этом знают. И ее придется вернуть, мой дорогой друг.
— Нет, я ее первый нашел, она теперь моя. Не знаю, зачем она вам, клыкастые, но мне нужнее. Без вариантов.
Вампир задумчиво прищурил миндалевидные глаза, оценивая оборотня в простой и еще местами мокрой одежде, без какого-либо оружия, способного причинить вред вампиру. Но гость и не хотел применять силу, ведь знал: оборотни, что стерегут портал, бессмертны и намного опаснее сородичей, обитающих в других местах.
— Чего ты хочешь взамен нее?
Эйван печально вздохнул и сложил перед собой руки, глядя в постепенно угасающий огонь.
— Ох, не можешь ты мне дать ничего, не в ваших это силах. Никаких денег, артефактов и полномочий мне не нужно. Вам нечего мне предложить.
— Что ж, — вздохнул вампир. — Как там называется деревня, которая столько времени скрывалась от посторонних глаз? Вроде, Безымянная, — вампир довольно почесал подбородок. — Не думаю, что она опустеет, если мы съедим еще десяток жителей. Еще нарожают. Мы ведь не прекратим охоту на девчонку, а все те жертвы, которые вы найдете утром — лишь сопутствующий пустяк на нашем пути к цели. Мы все равно заберем изгоняющую силой. Она потомок нашего древнего предводителя и задолжала ему несколько жизней. Если ты сам не отдашь ее — мы поживем в окрестностях деревни еще немного, устраивая пирушки. Мы любим поесть, что тут поделать? Ты не сможешь нам помешать удовлетворять базовые потребности. Но мы бы сразу же ушли с ваших земель, если бы ты просто не мешал мне и ушел с дороги. А так прольется куда больше крови.
Эйван не пошевелился.
— Не нужно мне угрожать. Я добрый, пока на двух ногах, но могу очень разозлиться и встать на все четыре. Уходи и знай, что просто так она вам не достанется.
Эйван заметил, как напрягся вампир. Он стоял к телу девушки немного ближе и, очевидно, не собирался так просто уходить.
Делать нечего.
Эйван перепрыгнул через костер, отбросив кровососа в сторону, и навис над Эльвирой. Запястье своей руки он держал у ее рта, а второй был готов проткнуть свою ладонь.
— Подойдешь ближе, и я ее обращу. Думаешь, я этого не сделаю?
Вампир тихо зашипел. В его глазах читалась первобытная ярость и осознание того, что оборотень и вправду способен на необдуманные поступки. И он готов доказать это вновь, если потребуется.
Вслух вампир ничего не сказал и тут же скрылся в темноте за холмом.
Эльвира, потревоженная шумом, открыла глаза. Она обнаружила когти оборотня прямо у своего лица. Изгоняющая все неправильно поняла!
— Что ты делаешь⁈
Она ударила Эйвана по рукам, вскочила и приняла боевую стойку, призывая серебряные клинки. Эйван сел на траву, совершенно не думая отвечать на угрожающий выпад. Разъяренное лицо юной воительницы всем своим видом требовало объяснений, но оборотень не торопился оправдываться. К чему лишняя суета?
— У тебя поесть чего-нибудь есть? Неловко было бы ползать по твоим вещам, я только пледик достал, чтобы тебя укрыть. Но я очень голоден!
— Ты! — разъяренная кобра в купальнике не собиралась успокаиваться. Она двигалась по кругу и не мигая смотрела на оборотня, как на добычу, даже не догадываясь, что совсем недавно сама являлась таковой.
— Зачем⁉ Зачем ты пошел за мной? Что ты собирался со мной делать, пес? Я тебя уничтожу сейчас!
«Обидно, чтоб тебя!»
Эйван резко вскочил, не давая шанса девчонке отмахнуться, и повалил ее на землю, крепко держа тонкие запястья. Немного продемонстрировать своей силы не повредит. Если бы он задумал что-то плохое, то давно бы сделал все, что захотел. И девчонка должна это понять и прекратить, наконец, огрызаться на каждое его слово! Изгоняющая вскрикнула и забилась, как мотылек в паучьих лапах.
— Тебе стоит быть благодарной. И более воспитанной. Я шел за тобой от самого дома лишь с той мыслью, что ты мне не безразлична. Ты ушла, не объясняя причин, некрасиво ушла, бросив свою подругу…
— Для ее же блага! Вампирам нужна только я, Аирен опасно находиться рядом со мной. Слезь с меня, извращенец! — юная охотница насколько могла подалась вперед. Она злобно оскалилась. Полный ненависти взгляд, казалось, может прожигать насквозь. Что-то в этом пронзительно диком и неукротимом взгляде ей досталось от деда, определенно…
— Подожди, я не договорил, так ты хотя бы слушаешь меня. Так вот, я хотел объяснить тебе, неблагодарная девчонка, несколько правил, нарушать которые признак грубой невоспитанности. И в первую очередь, говорить «спасибо» за спасение.
Эльвира снова попыталась вырваться и ударить его ногой. Но сил для этого ей явно не хватало.
Эйван чувствовал, как закипает. Ему стало сложнее
