твари, Бог посоветовал:
— Просто никогда не упоминайте его истинного имени, и он вас не тронет.
А звали то чудище Василиском. Но среди жителей кишлака нашлась одна девушка-болтушка. Однажды она проведала запретное слово, и не смогла сдержаться. Обрадовался Змей, и принялся таскать из селения овец, ослов и прочую живность. Да ладно бы только это. Ведь он наловчился ещё воровать души умерших дехкан.
Решили тогда люди умилостивить ненасытную тварь. Напекли сорок корзин лепёшек, нарвали сорок корзин гранатных плодов анара… Ну и приложили к этому разговорчивую девушку — как главную виновницу торжества.
Принесли подарки вместе со связанной девушкой в ущелье на берегу реки, а сами убрались в кишлак — праздновать чью-то свадьбу. Тем временем, к будущей жертве подошёл незнакомый юноша и поинтересовался, почему та плачет. Девушка принялась умолять паренька поскорее спасаться:
— Скоро прибудет Василиск, и вместе с подарками съест и тебя. А ещё он такой страшный, что можно умереть от одного его вида…
— Не могла бы ты помолчать, о несчастная, — взмолился путник.
Он так устал от болтовни новой знакомой, что заткнул ей рот кляпом. А сам положил голову на колени девушки, и уснул. Через некоторое время вода в реке заволновалась — посинела, покраснела и, наконец, стала бурого цвета. Пленница снова разрыдалась, и её слеза упала незнакомцу на щёку. Тот пробудился, и увидел, как из реки выходит огромный рыжий аспид. Тогда юноша достал меч-зульфикар, и обрушил его на голову чудищу. Испуганная девушка от страха обрела такую силу, что разорвала путы, и умчалась домой. А Змей спросил своего мучителя:
— Раз ты ударил меня волшебным мечом, не мог бы заодно подсказать: где мне лучше упасть — в воду или на сушу?
— Если ты упадешь на сушу, то обернёшься камнем, а если в воду, я опять рубану тебя мечом, — отвечал спаситель юных дев.
Змей подумал, почесал живот, икнул, и завалился на берег. А молодой человек, дотронувшись рукой до обжоры, повелел: «Стань камнем». В последствии тот валун начали почитать волшебным. Если поднести ему сорок корзин лепёшек и сорок корзин с фруктами — исполнит любое желание. А если ещё и девушку — так вообще. Говорили, что это отец всех поклонных камней нашего мира — рыжих, красных, синих, чёрных. Ну, а юношу того звали Имам Али, или Заратустра, или Персей. А по-вашему — апостол Пётр 36.
— А разве бывают красные и чёрные камни? — любопытствовал Мартин. — Никогда о таких не слышал.
— Конечно бывают. Например, в землях крымцев есть знаменитая красная скала, — поражал своими знаниями гость. — Что касается чёрных камней, то самый знаменитый из них находится в Каабе — святом месте для каждого мусульманина. Однако я не хотел бы говорить об этом с неверным. Скажу только, что однажды святыню пытались захватить силой и похитить, после чего нечестивый военачальник умер в страшных мучениях. И вообще, эта реликвия не из нашего мира — она была ниспослана Аллахом из рая.
— Ну, а если говорить о земных камнях, может ли оказаться так, что все они обладают единой волей и находятся под властью, скажем, апостола Пётра или Имама Али?
— Ничего об этом не ведаю, — задумался бухарец. — Однако мне кажется, что искать божественную волю в каменных идолах неправильно. Скорее ты найдёшь в них шайтана. А место средоточия Бога — его храм.
Глава одиннадцатая. Дщерь
Ыюля 30 дня, 1728 года. Окрестности Зарайского кремля, Переславль-Рязанская провинция Московской губернии
К середине лета Мартину сделали костыли, и он приспособился сам передвигаться на небольшие расстояния. Дома в жару находиться было тяжко. Поэтому юноша просил, чтобы его с утра после визита к старцу относили на берег Осетра и почти до темноты сидел у реки. Иногда — с книгами (усилиями Изота и его вдовушек их удалось раздобыть ещё), иногда просто глядя на детей, которые резвились у воды, и на женщин, приходящих сюда ради хозяйственных нужд. Жители ближайших домов поначалу приняли калеку за побирушку, но потом привыкли. Настолько, что воспринимали его как часть уличного пейзажа.
Однажды в очень жаркий полдень Мартина сморило, и он задремал под деревом. И Господь послал ему странный сон. От стайки купающихся детей отделилась чернобровая девочка лет семи, встала рядом, и принялась вызывающе смотреть на калеку.
— Кто ты и что тебе нужно? — спросил у неё юноша.
— Я твоя дщерь и хочу наглядеться на своего родителя, которого никогда не видела, видимо, больше не увижу, — серьёзно отвечала девочка.
— Но у меня нет дочери, — вскинулся Мартин. — Зачем ты меня обманываешь?
— Когда ты чего-то не знаешь, это не означает, что этого не существует, — продолжала упорствовать «дочь». — Однако, если тебя смущает мой облик, можешь считать, что перед тобой Николай Угодник. Это мой город, ты находишься неподалёку от моего храма и на тебе образ креста, который доставлен мною из Царьграда. Так что ничего удивительного в нашей беседе нет.
— Я понимаю, что это лишь сон, — попытался собрать разлетевшиеся мысли юноша. — Однако, святой владыка, не мог бы ты не мучить меня такими сложными затеями. Я в любом случае готов исполнить любой твой приказ. Но когда он звучит из уст маленькой девочки, которая представляется моей несуществующей дочерью, это сильно смущает твоего раба.
— Мартин, ты уже взрослый, и должен понимать: жизнь сложна, и в ней невозможно предусмотреть всего, — с укором сказала собеседница. — Поэтому святые и стремятся, чтобы их послания не воспринимались буквально. Так готов ли ты больше не пререкаться со мной, а смиренно выслушать?
— Прости меня недостойного, великий Чудотворец, безропотно тебе внемлю. Хотя это дается мне непросто.
— Не роптать — очень мудро. Однако главное сейчас — не твои слова или мысли, а состояние твоего тела. Как ни прискорбно, здоровье пока не позволяет тебе служить Всевышнему согласно предначертанию. И это необходимо исправить. Вблизи от места, где мы с тобой разговариваем, лежит наследство твоего отца. В нём не деньги, но нечто большее. Найди его, и помоги себе сам!
— Но ты же видишь: я убог, и ковыляю на костылях. Из меня очень плохой сыщик.
— С Божьей помощью ничего невозможного нет. Однако мне также необходимо тебя предупредить: берегись света. Ведь за самым ярким сиянием порой скрываются самые тёмные дела. Берегись тех, кто слишком печётся о благе твоём и о благе многих. Ведь добрыми намерениями наполнен ад.
* * *
Мартин в огромном недоумении проснулся. Никакой девочки рядом не оказалось. Зато воздух наполняла страшная духота. Пока он спал,
