полицию!
Имоджен недоумевала, как они смогут разыскать Марка на этой огромной территории. Скорее всего, он сам вернётся, когда накатается… Но она не могла не думать о странном пламени, горевшем в его глазах…
– Эй! – вдруг вскрикнула Мари. – Что это?
Она наклонилась и подняла с земли свитер.
Сердце Имоджен пустилось вскачь.
Свитер был брошен небрежно, как ненужный хлам, вроде конфетного фантика или апельсиновой корки. Но это был любимый свитер Марка, тот самый, который он постоянно носил дома. Тот, что пропах шерстью, кофе и дымом…
Мама перекинула свитер через локоть. Не говоря ни слова, она ускорила шаг.
Когда тропинка свернула вглубь Крикли-Чейз, Фрида подняла клюв и зафыркала. Потом вдруг остановилась как вкопанная.
– Идём, – пробурчала Имоджен, потянув за поводок. – Мы должны найти Марка.
Фрида, не трогаясь с места, раскинула крылья и захлопала ими. Поднятый ветер чуть не сбил Имоджен с ног.
– Фрида! – охнула она. – Не надо так.
Но Фрида уже почувствовала запах свободы. Она выкатила вперёд грудь и снова захлопала крыльями.
– Фрида, прекрати! – рявкнула мама.
Фрида задиристо кудахтнула и взлетела.
Обе руки Имоджен мгновенно оказались у неё над головой. Она судорожно вцепилась в поводок, тянувший её вверх.
Мари обеими руками схватила Имоджен за пояс. Девочки вдвоём начали тянуть птицу вниз, и в какой-то момент стало казаться, что они выигрывают, но Фрида не сдавалась.
Подошвы Имоджен оторвались от земли.
– Отпусти её! – закричала мама.
Видимо, она бросила поводок Фреда, потому что тоже вцепилась в Имоджен, возвращая её на землю.
Руки Имоджен болели от напряжения, она понимала, что мама права.
Имоджен разжала пальцы.
Девочки и мама беспорядочной кучей рук и ног рухнули на дорожку.
Фред попытался последовать за сестрой. Его животик смешно подпрыгивал над папоротниками, когда птенец неуклюже нагребал воздух под крылья. Фрида ободряюще закудахтала сверху – и Фред взлетел.
Имоджен на миг показалось, что она снова перенеслась в рудники и смотрит, как йедлик приближается к Марку. Она смотрела вниз, и лицо Марка становилось всё меньше и меньше…
Великуры улетали все выше и выше.
– Нет! – закричала Имоджен, протягивая руки.
Что-то рвалось в её груди.
– Всё хорошо, – сказала мама. – Они сами вернутся, когда налетаются.
Но Имоджен не была в этом уверена – ни в этом, ни в Марке, ни в чём вообще. Почему Марк бросил свой свитер? Почему не сказал, куда идёт? Сколько у них осталось времени до того, как Аннешка вернётся?
Мама обняла Имоджен и Мари. Они сели прямо на дорожку, наблюдая за полётом великур.
– Вы точно не хотите, чтобы я отвезла вас к бабушке?
– Нет, – не раздумывая, ответила Мари. – Мы хотим помочь тебе найти Марка.
– Тогда идём, – сказала мама, вставая и протягивая девочкам обе руки. – Нужно поторопиться, пока не стемнело.
Глава 30
Ботинок Марка они нашли у подножия холма. Рядом с его часами.
Это было похоже на игру в охоту за сокровищами, только вместо ключей были предметы одежды. А призом было не сокровище… а Марк.
Мама окинула взглядом склон холма.
– Девочки, думаю, вам лучше подождать здесь.
Холм вздымался над группой деревьев, а около самой вершины в нём чернело отверстие, как будто гигантский червяк прорыл ход в толщу горы. Имоджен почувствовала укол страха. Это был вход в пещеру.
– Мам, пожалуйста, – сказала она. – Возьми нас с собой.
Мама уже давно притихла. Она больше не говорила, что всё будет хорошо. Она даже перестала сердиться на Марка.
Закат застал их на склоне холма. Мари включила фонарик, а воображение Имоджен мгновенно начало дорисовывать то, чего не было. Она видела высокую фигуру за деревом, движение в темноте…
Но это было всего лишь воображение.
У входа в пещеру они нашли велосипед Марка. Он лежал на боку, как будто его уронили.
На какой-то кошмарный миг Имоджен приняла велосипед за скелет. Всему виной была тьма и остроугольная велосипедная рама. Имоджен шумно сглотнула, пытаясь успокоить взбесившиеся нервы.
– Это просто мои тревожки, – прошептала она.
– Что, чёрт возьми, происходит? – прошипела мама.
Она бросила на вершине холма вещи Марка – всё, что они собрали по пути. Потом все трое заглянули в пещеру.
Дорога через грот была хорошо размечена, вдоль стены шли перила. Рядом висела табличка, информирующая туристов о том, как образовалась эта пещера.
Мари посветила фонарём внутрь, но Имоджен всё равно не смогла разглядеть заднюю стену пещеры, поэтому догадалась, что она очень глубокая и больше похожа на тоннель, чем на чашу.
– Марк? – позвала мама в темноту, но ей никто не ответил.
– Зачем он туда пошёл? – прошептала мама. – Он же не любит закрытые пространства…
Сёстры переглянулись, на их лицах отразился ужас. Должно быть, им обеим пришла в голову одна и та же мысль. «Марк, возможно, не любит закрытые пространства, зато йедлики обожают…»
– Девочки, я хочу, чтобы вы ждали меня здесь, – сказала мама.
– Но…
– Никаких но! – оборвала мама. – Я говорю серьёзно. Происходит что-то странное… Я уже жалею, что не оставила вас у бабушки. Простите, что притащила вас сюда.
– Но там может быть опасно! – закричала Имоджен.
– Совершенно верно, – кивнула мама. – Именно поэтому вы останетесь здесь.
Небо над парком было тёмно-синим и звёздным. Горели огни соседнего городка. В пещере никакого освещения не было.
Мама взяла фонарик и обвела лучом заросшие травой края пещеры. В нескольких метрах от входа на стенах проступали узоры – окаменелости в форме пуль, давным-давно умершие существа, навечно вмурованные в толщу камня. Дальше свет фонарика не доставал.
Имоджен до боли всматривалась внутрь, пытаясь заметить руки, тянущиеся из стены. Но в пещере не было никаких следов йедликов. Ничего, кроме граффити, окаменелостей, перил и клякс птичьего помёта.
– Не волнуйтесь, я не пойду далеко, – сказала мама. – Теперь ваша очередь довериться мне. Хорошо?
Имоджен нехотя кивнула. Они с Мари остались у входа в пещеру, а мама пошла вглубь.
Имоджен стояла и думала о брошенной одежде Марка и о том, как он швырнул свой велосипед. Это было совсем на него не похоже… Она вспомнила стишок, который слышала в другом мире – в мире, где живут йедлики.
Как драгоценного вина
с годами вкус полней,
Так и для йедлика еда —
Чем старше, тем вкусней.
– Что, если Марк уже закончил превращаться в йедлика? – прошептала Имоджен, цепенея от страха и предчувствий. Страх свернулся у неё внутри, как удав боа-констриктор, не позволяя думать и мешая дышать. – Что, если он попробует съесть маму?
– Мама попросила
