искать. И здесь, в Йоханнесбурге, и на территории Альянса. Любой правде про Крайтона, которую я расскажу, уже никто не поверит».
Он подавил ненависть, с трудом загнал кроваво-красную волну назад, глубоко под ребра. Там она постепенно утихла, так огонь без топлива превращается в тлеющие угли.
— Нам не надо проблем, полагаю, тебе тоже, — с угрюмо буркнул лейтенант. — Встань к стене, тебе наденут наручники, вот и все. У меня приказ ждать возле офиса, так что не сомневайся — ты еще до вечера вернешься.
— Хорошо. Как скажете, офицер.
* * *
На площадке внутреннего, огороженного со всех сторон тюремного двора, их ждал бронефургон с тонированными стеклами. Кай забрался внутрь, опустился на узкое сиденье, положил руки в наручниках на колени.
— Поехали! — приказал лейтенант автопилоту.
Машина миновала охраняемые ворота и вскоре вырулила на проспект. Кай, прижавшись лбом к стеклу, смотрел на городскую суету, на стайки пестро одетых африканок, на офисных работников с активированными на предплечьях планшетами. Прошел похожий на военного отставника мужчина, за которым киберпес нес в зубах увесистый чемодан. Пробежали беззаботные дети в униформе колледжа искусств.
«А ведь я мог жить как все они — свободно, в комфорте, без риска, — подумал Кай, — Стоило только пойти на компромисс, не спрашивать у Крайтона про чип, дождаться, пока адмирал сдохнет, а потом уйти в отставку».
«Чушь, — вохразил он сам себе. — Да будь я полной сволочью, отрекись ото всех, включая Розу, согласись на роль пешки в играх Крайтона… все равно мрак, все равно смерть. Только уже без ошметков чести».
Полдень уже миновал, с востока дул влажный ветер. Дворец правосудия походил на большой стеклянный пузырь, насаженный на спицу-башню. Фургон остановился на парковке.
— Вылезай! — приказал охранник. — Ребята, ведите его к лифту.
В прозрачную капсулу-клеть едва поместились сам супервиро, пятеро конвоиров и лейтенант. Чтобы дать место всем, Каю пришлось прижаться к стене. Клеть взмыла вверх и через короткое время притормозила. По ту сторону раздвижной двери оказался короткий коридор с непрозрачной перегородкой в конце. Лейтенант коснулся сенсора, перегородка отъехала в сторону, Кай шагнул внутрь и очутился в просторном кабинете.
«Ого!». В кресле для гостей сидел флотский офицер, в нем Эсперо узнал Измайлова, старпома с «Алконоста». В другом, большом кресле расположился лощеный чиновник со значком юридической коллегии на лацкане.
— Охрана пускай подождет за дверью. Не волнуйтесь, он же закован. Вы, Браун, можете сесть к стене, под лампу. Нам нужно яркое освещение.
Кай возражать не стал — он молча сел на предложенный ему стул. Человека со значком он совершенно точно видел раньше — во время следствия, мельком, один раз, в коридоре дворца юстиции.
— Значит, вы так называемый Фрэнк Браун. Он же Кай Эсперо.
— Да.
— Я — помощник прокурора, моя фамилия Данкворт. Прокуратура уже в курсе, что вас пытались убить. Покушение убийство, пусть даже преступника — тоже преступление. Поэтому вы обязаны дать показания — кто на вас напал?
— Вы ведете протокол?
— Пока нет.
— Я не хочу говорить.
— Зря упрямитесь. Кстати, просто к сведению… Ваше выдачи требует Гирканская империя. Выполнить это требование или нет — решать нам. Поверьте, оказаться в руках таких «людей» — много хуже, чем все, что грозит вам за диверсию в Йоханнесбурге.
Кай выдержал паузу, краем глаза наблюдая за Измайловым, но псионик, казалось, погрузился в собственные раздумья.
— Ладно, убедили, мистер Данкворт. Я согласен вам помочь. Только чего вы хотите от меня? Я защищался от убийц и отработал от и до, осталось достаточно трупов, опознайте их, и получите ответы.
— Не беспокойтесь, за экспертизой дело не станет. Однако, нас интересуют живые заказчики покушения.
— Я сражался за Альянс, а до этого был наемником на фронтире. Мог накопить достаточно врагов.
Левая щека помощника прокурора едва заметно дернулась в нервном тике. Измайлов, напротив, держался соврешенно спокойно. Серые глаза смотрели куда-то в пространство мимо Кая.
— Отряд «кси» — уродливый нарост на теле Альянса, — снова заговорил помощник прокурора. — Мы обязаны удалить опухоль до конца. Нам нужна ваша помощь, и это обязательно зачтется.
«Да он точно нервничает, — понял Кай. — Прячет страх и манипулирует мной, к тому же неумело. Лишнего я не скажу, зря старается».
— Понимаете, мистер Данкворт… Так вышло, все известные мне оперативники отряда мертвы. Одни погибли на «Урании», других я убил совсем недавно. Прочие люди Крайтона, если и уцелели, мне не известны.
По лицу Данкворта снова пробежала короткая судорога.
— Жаль, что вы не понимаете ситуации. Я не стану вас уговаривать. Найдутся другие способы получить желаемое.
— Пытки, что ли?
— Нет, телепатия. Мистер Измайлов, наши договоренности в силе?
— Думаю, да, — холодно отозвался псионик и перевел взгляд на Кая.
— Отлично, тогда приступайте, а я буду наблюдать
* * *
Четыре часа назад
Капитан-лейтенант Измайлов, уже залечивший ссадины после драки, сидел на скамье и рассеяно изучал городской фонтан. Часть струй в нем была настоящая, а честь — голографическая. Это добавляло конструкции роскоши, а заодно сокращало расход воды.
«Серега лезет напролом, не понимает, во что ввязался. Эх, вернуться бы поскорее на корабль да уйти в дальний рейд. Не видеть морды юристов и с Брауном не встречаться».
Измайлов стряхнул с мундира соринку и осмотрелся. По проспекту бродили туристы и просто зеваки. Некоторые желали поглазеть на изуродованный квартал Санплена, другие — приобрести бриллианты или африканские сувениры. Какой-то зевака, пресытившись зрелищем, перебрался к скамье, на которой устроился офицер, и занял пустующую половину. Голову человека покрывал капюшон, этот же капюшон бросал на лицо густую тень.
— Я тут посижу немного. Не возражаете?
— Нет.
— Вижу, вас огорчают разрушения.
— Меня печалит, что убили людей.
— Вам не кажется, что их души витают где-то здесь?
— Ну у вопросы. Будь я просто человеком, сказал бы «да» или сказал бы «нет», или послал бы вас к черту Но я псионик. Мои мысли о душах — слишком личный вопрос.
— Честный ответ. Уважаю.
— Непсионику не понять.
— Офицер Объединенного Флота, безупречное досье, награжден… и в тайне тонкий эмпат, который понимает других, но которого другие не понимают. Интересный вы человек, мистер Измайлов.
— Откуда узнали мое имя? Следите, что ли?
— После всех трансляций из зала суда узнать храброго офицера Измайлова, который сумел взять опасного преступника,
