пытался вспомнить. Туман, выстрелы сзади… Косатки появились, как… — Он помолчал.
— Как по волшебству, — подсказала Клер.
Адам не стал с ней спорить, хотя ему на ум пришло другое слово.
— Сейчас ты так или иначе понятия не имеешь, где они разбили лагерь на ночь, — отрывисто продолжала она. — Поэтому выбрось из головы фантазии о том, как порежешь их лодку на ленты. И мне не хочется всю ночь сидеть на берегу и высматривать их.
— Если бы ты даже и вызвалась, я бы тебя не пустил.
Ему не нужно было смотреть на нее, чтобы понять: она смотрит на него испепеляющим взглядом. Само его молчание давало понять, что она вышла в споре победительницей.
Но это не означало, что он выбросил эту мысль из головы.
Клер заползла в спальный мешок, секунд десять полежала тихо, потом свернулась, пытаясь найти более удобное положение. Она поставила палатку на песке, но не учла многочисленные корни деревьев и теперь словно лежала на старом, продавленном диване. Ей никак не удавалось одновременно пристроить плечи и спину между корнями.
— Как ты? — хрипло спросил Адам из темноты.
— Нормально. Только… подо мной корень. — Или два, или три… или десять.
Она перевернулась на левый бок, попыталась прислониться к стенке палатки.
— Ползи сюда, ко мне, — предложил он.
Ей хотелось, хотя она и понимала, что это не лучшая мысль. Но если не устроится удобнее, она вообще не заснет. Поэтому она подкатилась к нему прямо в спальном мешке. Уткнувшись в него, Клер долго лежала неподвижно.
— Так лучше?
— Да, наверное. Боюсь пошевелиться.
Он тихо усмехнулся — ничего сексуальнее она в жизни не слышала.
— Сюда.
Клер услышала шорох, потом ее обняла длинная рука и притянула еще ближе. Она могла бы положить голову ему на плечо, а руку пристроить на его груди, закинуть на него ногу, если бы их не разделяли два спальных мешка. Вдруг она пожалела, что между ними такая преграда.
— Тебе тепло? — Его дыхание щекотало ей ухо.
— Ага. — Даже жарко — и все из-за него.
— Спи сладко, милая.
Она застыла, и ей показалось, что он тоже лежит совершенно неподвижно. Она готова была поклясться, что он даже дышать перестал. Неужели последние слова вырвались у него машинально?
Но он больше ничего не говорил, а она не двигалась. В конце концов Клер все-таки заснула, хотя ей казалось, что прошло совсем немного времени, прежде чем снова проснулась. Очевидно, во сне она перевернулась и снова наткнулась на корень. Пришлось подвинуться, она разбудила Адама, хотя он всего лишь пробормотал:
— Что случилось?
— Ничего. Просто… — Перевернуться? Нет, нельзя.
Клер кое-как устроилась и снова заснула.
В следующий раз она проснулась, потому что услышала за палаткой шорох и треск, сопровождавшийся сопением. Даже в темноте она увидела, как стенка подается, потому что кто-то оперся о нее.
Клер поняла, что Адам замер.
— Что там? — прошептал он.
— Медведь, — прошептала она в ответ. — Я так думаю.
Фырканье и ворчанье подтвердило ее догадку. Она схватила баллончик со спреем, отпугивающим медведей, а потом снова легла неподвижно, радуясь, что Адам рядом.
Они ведь не роняли еду? Может, запах их ужина витает в воздухе?
Еще ворчанье, шорох… и тишина. Клер прислушивалась изо всех сил, но не слышала ничего, кроме тихого шелеста.
— Дождь? — тихо спросил Адам.
— По-моему, да. — Трудно было сказать наверняка, потому что их защищала густая растительность.
— Хорошо, что мы поставили палатку, — заметил Адам. — По многим причинам.
Он был прав. Ей бы не хотелось просыпаться от того, что ее обнюхивает любопытный медведь.
При одной мысли о воде, которая падает с неба, ее мочевой пузырь напомнил, что нужно выйти, но она решила потерпеть. Она еще не дошла до последней степени отчаяния. Как выразился Адам, по многим причинам.
Каким-то образом она снова заснула. Должно быть, он тоже заснул, потому что, когда снова открыла глаза, оказалось, что она почти лежит на нем. Снаружи брезжил рассвет; под ней были крепкая шея и горло. Щетина понемногу отрастала. Интересно, какая у него борода — жесткая или мягкая? Дыхание у нее невольно участилось. Если чуть приподнять голову, губы уткнутся в его шею…
Она либо встряхнулась, либо проснулась окончательно, потому что ее следующая, более связная, мысль касалась раннего отплытия.
Он заворчал, когда она скатилась с него и начала, извиваясь, влезать в одежду, которую взяла с собой в спальник, чтобы утром не было слишком холодно одеваться.
— Пора вставать, — сказала она, надевая флисовую куртку поверх рубашки.
— Лучше не говори! — проворчал он.
Выбравшись из палатки, она услышала, как он одевается.
Уфф… Когда она вышла на поляну, ей показалось, будто она дышит под водой. Да, дождь еще шел; со всех веток и папоротников капало. Она услышала шорох и наверху: поднялся ветер, которого не было почти всю неделю.
Клер пробиралась по мокрой траве в поисках места, где можно присесть. Потом она вернулась. Адама не было, поэтому она вышла на берег и увидела небольшие волны совсем рядом с ее ногами. Да, они определенно выбрали не самое лучшее место для стоянки.
Посмотрев на пролив, она поняла, что сегодня им никак не выйти. Будь Клер одна, она бы еще подумала. Для неопытного каякера поход в такую погоду невозможен.
Она услышала шаги Адама. Подойдя к ней, он ворчливо выругался и заявил:
— Мы застряли.
На его темных волосах висели капли воды; они увлажняли его лицо. Стиснув челюсти, он смотрел на волны.
— Что думаешь? Посидим здесь. Еды и питьевой воды нам хватит, если понадобится, соберем дождевую воду. У нас еще есть несколько кусков брезента. Можно накрыть палатку. По крайней мере, мы не промокнем больше, чем сейчас, — предложила она.
— Да, уютно, — проворчал он.
Разозлившись, Клер ударила его кулаком в предплечье и бросила:
— Прекрати!
Адам следом за ней отправился к каякам и принялся рыться в люках, следуя ее примеру. Нужно быть благодарным, что у него еще есть сухая одежда, внушал он себе. День отдыха — еще не конец света.
Он сразу пожалел, что на ум ему пришли именно такие слова. Он бы многое отдал, чтобы узнать, какова цель террористов, которые, вполне возможно, уже сейчас собирают бомбу.
Ему пришлось напомнить себе: даже знай больше, он ничего не может поделать. Им еще раньше нужно было собрать разведданные, чтобы не дать грузовому кораблю покинуть гавань.
Интересно, сильный ли шторм разыгрался в открытом океане? Адам не без радости представил, как грузовой корабль поднимается и ухает вниз с огромной высоты. У всех на борту
